Чуть больше мира - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Снежинская cтр.№ 41

– И как такое в голову-то пришло? Мужика за спину себе задвигать! Ты кем себя возомнила? Хотя, это я чего не понимаю или не заметила? Нет, скажи, а мне-то каково? Прислуживаешь вот так аэре, моешь её, в постель укладываешь. И тут оказывается, что это никакая и не госпожа, а самый настоящий господин. Может, мне о чести своей подумать? Набросишься же ещё, отбивайся потом…

– Ну да, о твоей недоступности просто легенды ходят, – буркнула Кайран, перевязывая венок красной лентой.

– Да не о том я говорю, – герронтийка, несмотря на свои внушительные объёмы, каким-то чудом сумела развернуться на шаткой лестнице, да ещё и угрожающе руки в бока упереть. – Ты разговор не уводи – не удастся. Бритву-то ещё не настала пора покупать, щетина не лезет?

– Ты ветки прикрепила криво.

– А аэру каково? Нет, я, конечно, всё понимаю. Но не девка же чай! Может, и не самый достойный мужик, но по всему видать, что духи его ничем не обделили и…

– Видать или проверила уже?

– Ну, давай, рявкать ещё на меня начни, рот заткни! Только правда-то от этого не изменится ни вот нисколечко, – герронтийка продемонстрировала Лан мизинец. – И правильно, что он с тобой даже словечком перемолвиться не желает. Я бы на его месте ещё и…

– Ты пока на своём месте, – Кайран хмуро посмотрела на наперсницу исподлобья. – Только, кажется, забылась немного.

– А да чтоб тебя!..

Мильена, видимо, действительно несколько забывшись, топнула ногой. И едва вниз не полетела – лестница и без того стоящая не слишком устойчиво, накренилась, поехала вбок, скрежеща перекладинами по камням. Пришлось госпоже вскакивать, подпирать её плечом, ловя служанку за подол.

– Держишься?

– Уф… – тяжко пропыхтела герронтийка, прижимая руку к пухлой, как хорошая подушка, груди, – так и шею сломать недолго!

– Вот именно. На, – Лан сунула наперснице венок, – повесь в арке.

– Сама знаю, – огрызнулась Мильена. – Только как ни крути, а кругом ты неправа.

Кайран на это ничего не ответила. Вытащила из кучи ветки, опёрлась бедром о каменный подоконник, переплетая колкие еловые лапы с гибким падубом. Глянцевые красные ягоды ложились на тёмную хвою, как бусины на бархат.

– Хоть бы извинилась, – помолчав, проворчала герронтийка.

– Перед тобой?

– Перед ним… – наперсница, кажется, хотела ещё что-то добавить. Вполне вероятно, некий эпитет, не слишком лестный для госпожи. Но в кой-то веки удержала чересчур болтливый язык за зубами. – Впрочем, так, наверное, ещё хуже выйдет.

– Вот именно, – кивнула аэра.

– И что? Так вот и оставишь? Мол, я вот вся такая и растакая: и сама всё решу, всех защитю, врагов порешу, мужиков за пояс заткну – никто госпоже не указка!

– Нет такого слова – «защитю».

– Духи! Да мне едино, есть оно или нет. Ты вот есть!

– Не топай, свалишься.

– А, да ну тебя… – махнула на элву Мильена, пятясь задом, слезая с лестницы. – Давай уж, коли решила мужиком быть, так хоть для пользы дела. А то опять слуг звать – не дождёшься. Двигай вон лестницу к простенку. Я там сейчас падуба повешу, а посерёдке омелу, как над камином. Как раз красиво будет.

Кайран, не противореча, поднапряглась, но сдвинула стремянку, куда ей велено было. Потрясала, проверяя, надёжно ли стоит. И снова пристроилась на подоконнике с венком.

Конечно, наперсницу и осадить стоило – слишком уж разболталась. Но толку её осаживать? Можно подумать, от этого правда изменится. Сама же себе всё это десяток раз успела сказать. Да ещё полночи просидела, разглядывая собственную физиономию в зеркале. И пытаясь понять, что же не так? Когда успела свернуть, а, главное, куда? Ведь вроде делала только то, что требовалось. И решения принимала правильные. Подчас и вовсе единственно возможные. С чего ж коряво-то так пошло? Как всё исправить? И… А надо ли что-то исправлять?

– Нет, не собираюсь я так оставлять, – негромко призналась венку Лан.

– Представляю, что ты нарешала! – фыркнула Мильена. – Даже и не уверена, хочу ли это знать.

– А придётся, – Кайран положила ветки на подоконник, скрестила руки на груди, мрачно уставившись в стену напротив, словно это камни виноваты были в принятом решении. – Потому как делать тебе. Разбери герронтийские платья. Найди там что-нибудь поприличнее.

Служанка ахнула, снова хватаясь за грудь. И опять чуть с лестницы не сверзилась.

– Какое изволит госпожа? – прошептала Мильена благоговейно, обеими руками вцепившись в перекладину.

Решила, видимо, что обуревающие трепетную и впечатлительную душу эмоции безопаснее выражать тоном, а не жестами.

– Сама реши. Я твоему вкусу доверяю, – а вот у госпожи голос был такой, словно она на похороны собирается. Только не понять: любимого ли хоронить приготовилась или по злейшему врагу тризну справлять. – Посмотришь ещё в кайрановских драгоценностях. Может, там найдётся что-то подходящее.

???????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????????

– А они есть? Вроде ж говорила, что та шлю… любовница твоего супружника всё упёрла?

– Нет, – усмехнулась Лан, – всё спереть свёкор не позволил. Родовые остались. Я тебе дам ключ – глянешь.

– Гляну-гляну, – закивала Мильена, спеша по-крабьи, спускаясь вниз. – Это ж сколько всего ещё успеть надо! Причёска опять же. Да и с кожей твоей что-то делать нужно. А времени и нет совсем. Раньше не могла сказать? Зови теперь служанок, пусть они тут заканчивают. Недосуг мне веночки развешивать…

Герронтийка подхватила юбки, явно собираясь немедленно мчаться. И даже, кажется, на четыре стороны света одновременно. Но замерла зайцем, медленно обернулась к госпоже – видимо, осенило наперсницу.

– Лан, а, может, духи с ним, с празднеством? – спросила жалобно. – Давай вы вдвоём только? Я всё устрою в лучшем виде, не пожалеешь.

– Нет уж, – покачала головой Кайран. – Старейшины уже на пути сюда. Да и дети этого с лета ждут. Традиции есть традиции, их я нарушать не собираюсь.

– Да тебя ж опять о делах заболтают! – всплеснула руками Мильена.

– Вот именно. Мы так и не узнали, куда Сарс подевался и что это за женщина с ним была. Да и собака эта взялась невесть откуда. Сроду у нас таких не водилось. Удобней случая поспрашивать и слухи узнать, боюсь, не представится.

– Ты никогда не изменишься, да? – насупилась герронтийка. – Всё о делах, да о делах! Смотри, как бы жизнь не проговорить! Вроде только о мужчине речь вела, а теперь опять за своё!

– Одно другому не мешает.

– А вот тут ты глубоко заблуждаешься, – умудрённая опытом служанка покачала перед носом госпожи пальцем. – Или любовь, или дела. По-другому никак.

– Я постараюсь совместить, – заверила Мильену Лан, откидываясь назад.