Наш человек в Нью-Йорке. Судьба резидента - читать онлайн книгу. Автор: Теодор Гладков cтр.№ 32

Что касается многочисленной агентуры Голоса, то достоверно известно одно: в ней были люди разных национальностей, мировоззрения, конфессий, профессий, социальных кругов, но никто из них не сотрудничал с ним (следовательно, с советской разведкой) на материальной основе. В ряде случаев могла иметь место компенсация чисто «производственных» расходов, вроде оплаты железнодорожных билетов или гостиницы при поездках в другие города и т. п.

Более того, в целом содержание агентурной сети Голоса не стоило советской внешней разведке ни ломаного цента! Сам Голос и его семья жили на его жалованье в его же компании «Уорлд Туристе, Инк.», из ее доходов оплачивались и оперативные расходы. И это при том, что основная часть доходов компании достаточно сложным путем переводилась Компартии США, в частности на содержание газеты «Дейли Уоркер». (Правда, за девять лет имели место два-три случая, когда из-за временных финансовых трудностей компании резидентура передавала Голосу некоторые не слишком значительные суммы.)

Когда дела в компании шли хорошо, Голос имел возможность оказывать своим информаторам даже материальную помощь, именно помощь, а не вознаграждение: к примеру, в случае серьезного заболевания, переезда в другой город или просто на новую квартиру. Одному из агентов он оплатил учебу в колледже, дав тем самым ему возможность получить высшее специальное образование. Это пошло на пользу делу: данный агент занимался главным образом сбором научно-технической информации.

Об этом человеке следует рассказать особо и достаточно подробно. Звали его Гарри Голд (псевдонимы «Безумец», «Гусь», «Раймонд», «Арнольд»)…

Его настоящее имя — Генрих Голодницкий. Его родители в поисках лучшей доли перебрались из Украины в Швейцарию. Генрих родился 12 декабря 1910 года в Берне. Вскоре семья оказалась в США, осела в Филадельфии. Как многие иммигранты, выходцы из Восточной Европы, Голодницкие решили сократить и американизировать свою фамилию — стали Голдами. Сын Генрих к тому же превратился в Гарри. Этому человеку — Гарри Голду — предстояло стать одним из ключевых агентов советской разведки в США, задействованных в атомных делах. Он имел и подходящее профессиональное образование, и опыт промышленного шпионажа.

Когда он познакомился с Голосом, ему было лет двадцать пять. Невысокого роста, со склонностью к полноте, Голд носил старомодное двубортное пальто, мешковатый костюм со слишком длинными брюками; похоже, он купил его не примеривая. На круглом лице выделялись огромные печальные глаза…

В бедной еврейской семье читали газету «Джюиш Дейли Форвард» («Передовую еврейскую ежедневную») и симпатизировали социализму. В юности одним из любимых героев Гарри был кандидат в президенты США от Социалистической партии Юджин Виктор Дебс.

Гарри Голд никогда не был членом Коммунистической партии США, но верил, как и многие его американские соплеменники в те годы, что Советская Россия является единственным местом в мире, где нет антисемитизма. Он знал, что в СССР виднейшие посты в государстве занимали и занимают евреи: Лев Троцкий, Григорий Зиновьев, Лев Каменев, Лазарь Каганович; и многие евреи стали генералами в Красной армии, и даже сам глава ОГПУ/НКВД Генрих Ягода — тоже еврей…

Вопреки расхожему мнению многих советских, а ныне российских евреев, в США наряду с расизмом всегда существовал и проявлял себя в разных формах — в том числе и самых агрессивных — антисемитизм. И этому нисколько не противоречит важная роль в жизни страны влиятельной и многочисленной еврейской общины, значительное число евреев среди самых богатых людей Америки. Именно антисемитизм толкал тогда многих молодых евреев в Компартию США, объяснял их симпатию к Советскому Союзу, а некоторых побуждал даже сотрудничать с советской разведкой, особенно после прихода в Германии к власти нацистов.

Перебравшись в США, старый Голд столкнулся с жестоким проявлением антисемитизма не только со стороны работодателей, но и своих же коллег по столярной мастерской, рабочих-итальян-цев. У него воровали инструменты или подменяли хорошие на плохие, подбрасывали в клей толченое стекло или умышленно заливали клеем сменную одежду.

С антисемитизмом в школе встретился и Гарри. Его одноклассники, дети таких же бедняков-иммигрантов, но неевреи, всячески дразнили и унижали мальчика, иногда и поколачивали. Потому в школе у подростка друзей не было, как позднее и в университете.

В 1929 году Гарри Голд окончил школу и стал работать лаборантом в Пенсильванской сахарной компании. В сентябре 1930 года он поступил в Пенсильванский университет и на протяжении трех семестров изучал химию и химическое оборудование. Но деньги, накопленные отцом на его обучение, закончились, и Гарри вернулся на предприятие. Увы, ненадолго. То были годы Великой депрессии, и Голда, как и многих других рабочих, выставили за ворота.

Неожиданно Голду повезло. Кто-то из приятелей сообщил, что некто Том Блэк, химик, оставляет свой пост в мыловаренной компании в Джерси-Сити, штат Нью-Джерси, и подыскивает себе замену. Место досталось Голду. Тридцать долларов в неделю помогли ему и его семье в Филадельфии пережить самые тяжелые месяцы Великой депрессии.

Блэк был коммунистом и стал водить молодого человека на партийные собрания. Однако коммунисты показались Голду какимито закомплексованными неудачниками, и вступать в партию он не стал. Тем не менее его отношение к Советской России от этого не изменилось.

В Î935 году, когда» Новый курс» президента Рузвельта вывел страну из депрессии, Голд вернулся в Филадельфию и вновь поступил на работу в Пенсильванскую сахарную компанию. И тут Блэк обратился к Гарри с неожиданной просьбой — снабжать его закрытой, то есть, по сути, секретной информацией о новой технологии производства сахара, разработанной компанией. Блэк не стал скрывать, что, в свою очередь, передаст эту технологию представителю Советской России для налаживания в государстве рабочих и крестьян современной сахарной промышленности.

Голд не мог отказать Блэку, выручившему его в тяжелые времена, да и возможность помочь народу Советской России пришлась ему по душе. Задание было не таким уж безобидным, как может показаться на первый взгляд нынешнему читателю. Для России сахар всегда был, что называется, сырьем стратегическим. Тростниковый сахар — только импортный, следовательно, дорогой. Свекольный сахар вырабатывался лишь на нескольких предприятиях Украины и юга России. Его было мало, и он тоже был дорог. Большинство населения страны могло позволить себе пить чай только вприкуску с крохотным кусочком твердого колотого сахара. И то не каждый день. Потому почти в каждой семье имелись специальные щипчики для колки сахара. Пить чай внакладку с сахарным песком могли себе позволить только зажиточные люди.

Специально обработанный твердый сахар применялся и в военных целях, к примеру во взрывателях мощных шаровых, «рогатых» морских мин… Получение новейшей американской технологии производства сахара стало для советской НТР весомым достижением.

Что же касается Гарри Голда, он так никогда и не узнал, что фактически привлекший его к сотрудничеству с советской разведкой Том Блэк сам незадолго до того был завербован сотрудником «Амторга», которого звали Гайк Овакимян (оперативный псевдоним в ИНО «Геннадий»).