Когда я падаю во сне - читать онлайн книгу. Автор: Карен Уайт cтр.№ 82

Они по-прежнему не сводили с меня глаз.

– Изначально эту песню исполняла группа «Тэмс».

На сцене выступали музыканты в одинаковых кремовых рубашках и черных брюках. Под навесом были закреплены большие бумажные фонарики, словно маленькие луны на фоне ночного неба.

Беннетт показал наши билеты улыбчивой седовласой даме в капри и оригинальных очках в красной оправе.

– Приятного времяпрепровождения.

– Спасибо, мэм, – ответил Беннетт.

По его голосу было ясно – он решительно намерен оторваться по полной.

– Сначала перекусим или сразу пойдем танцевать? – поинтересовалась Мейбри.

– Дай-ка мои туфли. – Мне не терпелось выйти на танцпол, выложенный красной плиткой.

Мы быстро переобулись, и я уже направилась к сцене, однако Беннетт удержал меня.

– Ты куда собралась? – Он выглядел удивленным и даже немножко расстроенным.

– Хочу потанцевать.

– С партнером обычно веселее, – сказал он, протягивая руку.

Я охотно приняла ее, втайне ожидая почувствовать ту же искру, что промелькнула между нами дома. Ты словно облачена в лунное сияние.

– От старых привычек не так просто избавиться, – пробормотала я, пытаясь скрыть смущение.

Мейбри пристроила пакет с туфлями под складным креслом, и мы все вместе вышли на танцпол. Зазвучали вступительные аккорды хита «Мужчина на шестьдесят минут» ^[35].

Мы с Беннеттом встали друг напротив друга и взялись за руки. Расслабься. Пусть работают только ноги. Не двигай плечами. Конечно, я помнила правила, просто мне нужно было чем-то занять себя, чтобы не отвлекаться на прикосновение пальцев Беннетта. Мы сто раз танцевали, но сейчас все по-другому. Как будто звезды, скрытые за облаками, сложились в новое созвездие и теперь сияют не там, где я привыкла их видеть.

Беннетт шагнул вперед. Я повторила его движение.

– Раз и два, три и четыре, пять-шесть, – произнесла я, стараясь попадать в такт музыке.

– Все равно что кататься на велосипеде, помнишь? Считать вслух не обязательно. – В глазах Беннетта плескался смех. – Между прочим, я знаю хороший способ заставить тебя замолчать.

Его взгляд остановился на моих губах, и я споткнулась. Беннетт не сбился с шага; он продолжал танцевать, и через пару тактов мне удалось подстроиться.

– Прости, – сказал он. – Давай сделаем вид, будто мы на школьной дискотеке, если тебе так проще. Только, ради бога, не высматривай Джексона Портера, как раньше.

Надо же, я и забыла о Джексоне. Теперь, после слов Беннетта, я не решалась смотреть по сторонам – отчасти чтобы не подтверждать его правоту, отчасти опасаясь, что Джексон не придет. Мои юношеские годы были отравлены горьким привкусом разочарования, поэтому я с легкостью начала новую жизнь, где ни от кого ничего не жду и от меня ничего не ждут. Писать рекламные тексты менее рискованно, чем замахиваться на роман, а жить в одиночестве легче, чем выяснять отношения и терять друзей.

– Конечно, – ответила я. – Притворимся, будто нам пятнадцать лет. Я куплю хот-дог, размажу кетчуп по платью и обнаружу это только дома, а ты можешь закатать брюки выше колена, потому что слишком быстро растешь, и мама не успевает покупать тебе одежду по размеру.

Беннетт от души рассмеялся, не сбиваясь с ритма. Мы действительно почувствовали себя тинейджерами – те же самые закадычные друзья, обожающие танцевать и знающие друг друга как облупленных. Все по-прежнему – только от каждого прикосновения нас словно бьет током.

Наконец мы проголодались и взяли себе по пиву и хот-догу (мой – без соусов и добавок). Я два раза танцевала с Джонатаном – оказалось, он почти такой же хороший танцор, как и Беннетт. Предсказание Мейбри сбылось: меня пригласили еще несколько кавалеров. Несмотря на то что все были убелены сединами и двигались чуть более скованно, чем молодежь, танцевали они отменно, и я отлично провела время.

Уже почти совсем стемнело, когда вдруг у меня за спиной раздался знакомый голос:

– Вы позволите?

Еще не успев обернуться, я почувствовала аромат одеколона. Джексон Портер, футбольная звезда школьной команды, в которого я много лет была безнадежно влюблена. Слова Мейбри, что он напыщенный урод, а я смотрю на него сквозь розовые очки, вылетели у меня из головы. От одного взгляда на его широкие плечи и твердый подбородок я забыла обо всем.

Джексон с привычной самоуверенностью кивнул Беннетту, не ожидая от него возражений. Однако, вместо того чтобы выпустить мою руку, Беннетт сжал ее крепче.

– Ты действительно этого хочешь, Ларкин? – спросил он, подчеркнуто не обращая внимания на Джексона.

Меня охватили сомнения. Я хорошо помнила, чего хочет Ларкин-школьница, но так до сих пор и не разобралась, чего хочет взрослая Ларкин.

– Да ладно тебе, чувак, мы же друзья, – вмешался Джексон.

– Разве? – спросил Беннетт, по-прежнему держа меня за руку.

Я высвободилась, не сводя с него глаз.

– Как-то жарко стало. Полагаю, свежий воздух и холодное пиво – то, что нужно. – Я повернулась к Джексону: – Что думаешь?

Он улыбнулся своей фирменной улыбкой, и мое сердце затрепетало от восторга.

– Совершенно согласен. – Джексон обнял меня за талию и повел к выходу. – Увидимся, Беннетт. Не волнуйся, она в надежных руках.

Я не стала оборачиваться, но все равно чувствовала, как Беннетт смотрит нам вслед.

Мне очень хотелось пить, и я залпом опрокинула стакан с пивом. Не успела я и глазом моргнуть, как Джексон вручил мне второй. Присесть было негде, поэтому мы медленно побрели по улице.

– Ну, как тебе дома? – спросил он.

– Если не считать того, что мама в больнице, все хорошо. Рада была повидаться с семьей и друзьями. – Я рассмеялась. – Даже влажность меня не пугает. Вот, подержи-ка минутку. – Я отдала ему стакан, сняла с запястья резинку и стянула волосы в хвост, стараясь не замечать, как Джексон смотрит на мою грудь. Я поспешно забрала у него стакан.

– В этом платье ты прямо секс-бомба.

Я чуть не поперхнулась:

– Что, прости?

– Извини… собирался сделать комплимент, но, видимо, неправильно выразился. Я хотел сказать, ты потрясающе выглядишь. Тебе есть чем гордиться.

Я думала, он имеет в виду мой переезд в Нью-Йорк и новую жизнь с чистого листа.

– Ты здорово похудела… просто отпад. Я полдня-то не могу протянуть без еды. Не представляю, как тебе удалось столько голодать.