Когда я падаю во сне - читать онлайн книгу. Автор: Карен Уайт cтр.№ 38

– Это большая потеря, – ответил Беннетт.

Небо окрасилось розовым, и его глаза изменили цвет.

Прилив подхватил лодку и понес ее к старому шлюзу – деревянным воротам, через которые вода поступала из резервуаров на поля. Здесь давно не выращивали рис, но старинное сооружение по-прежнему стояло на болоте, встречая приливы. Меня охватило непонятное волнение. Чтобы занять руки, я подлила себе кофе, разлив половину на дно лодки.

– Обожглась? – спросил Беннетт, забирая у меня термос.

Не поднимая глаз, я покачала головой и осторожно сделала глоток.

– Прости, что запачкала лодку.

Он рассмеялся, оценив шутку. Эта лодка была у него и в старшей школе. Беннетт никогда ее не мыл – разве что изредка окатывал шлангом, а потом вытаскивал на берег и переворачивал кверху дном. Среди владельцев маломерных судов Южной Каролины бытует поверье, что чистить лодку – не по-мужски. Наверное, если присмотреться хорошенько к сиденьям, то в щелях между досками можно обнаружить оставленные мной обертки от шоколада.

Мы молча пили кофе, прислушиваясь к зудению насекомых. К длинному стеблю осоки прилипла молочно-белая улитка, рядом с ней притулился кузнечик – оба искали спасения от хищников, появляющихся вместе с приливом. Как только вода уйдет, они спустятся на землю, а сейчас они – товарищи по несчастью. Если наблюдать прилив откуда-нибудь сверху, то кажется, будто берег покрыт белыми хлопковыми коробочками, если же присмотреться хорошенько, станет ясно – это улитки, движимые инстинктом самосохранения, сидят на осоке.

На востоке проклюнулся закругленный край желтого солнца, похожий на кусок масла, растекающегося по горячей сковороде.

– Ты уже говорила с отцом? – не поворачиваясь, спросил Беннетт.

Мы оба знали: солнце ждать не любит. Отвлечешься на секунду и пропустишь восход.

Я вспомнила краткие встречи у дверей маминой палаты, неотвеченные эсэмэски и телефонные звонки. Мне стало стыдно.

– Еще нет. Знаю, нужно поговорить с ним. Просто все эти события…

– Да уж, поговори. Не стоит затягивать.

– Не понимаю, к чему такая спешка. Пусть мама придет в себя, и тогда мы вместе решим, что делать.

Беннетт бросил на меня быстрый взгляд и снова уставился на горизонт.

– Застройщики теряют терпение. Они напали на твой след и, скорее всего, в ближайшее время проявятся.

Я едва не пролила кофе.

– Что? Я же в этом не разбираюсь. Дом и земля вложены в фонд, предназначенный для меня, но я совершенно не представляю, что делать дальше.

– Понимаю. Ты только не волнуйся. Без согласия Сисси или твоей мамы ничего не случится. И твоего тоже. – Он сделал глоток. – Пока мы ждем, когда Айви придет в себя, я приглашу одну даму, которая разбирается в старинных зданиях, если ты, конечно, не возражаешь. Ее зовут доктор Софи Уоллен-Араси, она специалист по сохранению архитектурного наследия, преподает в Чарльстонском колледже. Она подскажет, можно ли восстановить дом. Это поможет тебе и твоим родным принять решение, что делать с недвижимостью.

Я пожала плечами. Алый полукруг, выползающий из-за горизонта, становился все ярче. Казалось, река полыхает огнем.

– Возможно. Хотя мне до сих пор кажется, что все это происходит не со мной.

– Правда? Вообще-то, ты принадлежишь к семейству Дарлингтон, а они владеют Карроумором с тех самых пор, как Лафайет высадился в Джорджтауне. Не хочу нагнетать пафос, но дом и земля – достояние не только твоей семьи, но и всего штата. Разве для тебя это ничего не значит?

– Нет, – поспешно ответила я, то ли оттого, что действительно не чувствовала особой гордости, то ли от злости на Беннетта за то, что втянул меня в семейную драму, в которой мне ни капельки не хочется участвовать.

– Тогда я сообщу, когда она приедет, и ты решишь, будешь встречаться с ней или нет. Это тебя ни к чему не обязывает. Я привлеку твоего папу и Сисси. Когда Айви придет в себя, мы изложим ей все факты, и вы вместе примете взвешенное решение.

Солнце вырвалось из плена и взошло над горизонтом, залив все вокруг теплым светом. Стая цапель взмыла в воздух, чертя изящными крыльями плавные линии в голубом небе.

Должно быть, я ахнула от восторга, потому что Беннетт повернулся ко мне и улыбнулся:

– Здесь самое прекрасное место в мире.

– Мне очень всего этого не хватало. – Я широким жестом указала на болота, небо и водный мир вокруг нас.

Беннетт смотрел на меня долгим взглядом, ожидая продолжения, но я не нашла подходящих слов. Он допил кофе и швырнул стаканчик в маленькое мусорное ведро, прикрепленное к борту лодки.

– Если что, фирменная «мимоза» от Мейбри в кулере у тебя за спиной. Мне и кофе хватит.

Я оглянулась. Эйфория прошла, оставив смутное беспокойство.

– Пожалуй, тоже воздержусь. В девять у меня созвон с офисом, и мне нужно сохранить трезвый рассудок.

Беннетт кивнул, вывел лодку из протоки, и мы поплыли обратно в Джорджтаун. В ярких лучах солнца его темные волосы отливали золотом.

Пришвартовавшись у причала, он подал мне теплую сильную руку и помог выйти.

– Спасибо. – Мне почему-то стало неловко. – За кофе и за восход. – Я попыталась улыбнуться, но он не ответил. – Что с тобой? – Беннетт не удивился моему вопросу. Мы всегда без слов понимали друг друга.

– Джексон сказал, что позвал тебя на свидание.

– Да, – медленно ответила я.

Он прищурился:

– Ты точно хочешь пойти?

– Точно, – ощетинилась я. – По-моему, тебя это не касается. И вообще, вы ведь с ним друзья.

– Да, друзья. Именно поэтому я и говорю – это плохая идея. Он, как бы сказать… – Беннетт со значением взглянул на меня, – … большой любитель женщин.

– Вот и хорошо. Все-таки я женщина. Я не собираюсь выходить за него замуж. Так, только поужинать. – Я направилась в сторону дома, мечтая прекратить разговор.

– Рад это слышать. Помнится, ты еще в младших классах всем рассказывала, что выйдешь замуж за Джексона Портера.

Краска бросилась мне в лицо. Жаль, я оставила козырек в лодке.

– Я тогда была совсем маленькая, Беннетт. Еще я говорила, что буду второй Леонтиной Прайс ^[20], а ты, помнится, собирался стать водителем грузовика, когда вырастешь.

Беннетт недовольно поджал губы:

– Ладно. Но будь осторожна. Не забывай – в прошлый раз он дурно с тобой обошелся.

– Это было очень давно. Мы оба теперь совершенно другие люди.

– Да неужели? Он-то уж точно ни капельки не изменился. А что до тебя… Если не брать в расчет гламурную внешность, ты все та же. По-прежнему пытаешься добиться внимания от плохого парня.