Я исчезну во тьме. Дело об «Убийце из Золотого штата» - читать онлайн книгу. Автор: Мишель Макнамара cтр.№ 39

Когда осмотр закончился, Бардо прошлась по дому и заметила какие-то металлические штуковины в кухне. Уже по прошествии времени она поняла, что это были детали запорного механизма с задней двери дома.

По описанию Бардо, у странного посетителя дома были ярко-голубые глаза, короткие светло-каштановые волосы, вьющиеся и выцветшие на солнце. Загорелый, ростом около пяти футов и девяти дюймов, он был одет в рубашку с принтом в виде зеленого крокодила и потертые «ливайсы». Художник из управления шерифа Санта-Барбары составил по ее описанию фоторобот.

Поначалу полиция рассматривала в том числе и версию о наркоторговцах, ворвавшихся в дом и убивших пару, но близкие погибших назвали это предположение абсурдным. Никто из них не употреблял наркотики. Тогда детективы переключили внимание на бывшего мужа Шери. После тщательного допроса его алиби подвергли проверке. Оно подтвердилось.

Со временем местные начали называть неуловимого преступника, совершившего одно неудачное нападение и два двойных убийства, «Речным убийцей». Поскольку все три пары не были женаты, поговаривали, что убийца – религиозный фанатик, стремящийся наказывать тех, кто, по его мнению, живет во грехе. А следователи из Санта-Барбары продолжали считать, что разыскиваемый ими убийца – местный подонок по имени Бретт Глэсби.

Впервые включенный следователями из Санта-Барбары в число потенциальных подозреваемых в 1980 году, Глэсби был местным правонарушителем, хорошо известным своей подлостью и дурным характером. Ни у кого не нашлось бы для него ни одного доброго слова. Он был злобным ублюдком. Опытный взломщик Глэсби имел косвенную причастность к потерпевшему Роберту Офферману: вместе с другими бандитами Глэсби считался главным подозреваемым в зверском избиении уборщика, который работал в том же здании, где находилась приемная Оффермана. Глэсби жил в районе действия убийцы и имел доступ к «смит-вессону» 38-го калибра – такое же оружие фигурировало в убийствах Оффермана и Мэннинг. Однако затем баллистическая экспертиза исключила причастность именно этого оружия, и никаких физических свидетельств связи Глэсби с каким-либо из этих преступлений также не было обнаружено.

В 1982 году сам Бретт Глэсби был убит вместе со своим братом Брайаном. Отдыхая в Мексике, они направились на пляж в Сан-Хуан-де-Алима, на встречу с наркоторговцем, рассчитывая заключить сделку. Там их ограбили и застрелили: оказалось, что все было подстроено заранее. В управлении шерифа Санта-Барбары придерживались мнения, что Глэсби с большой долей вероятности причастен к двойным убийствам Оффермана – Мэннинг и Санчеса – Доминго, и эта убежденность не поколебалась даже после того, как отдел нераскрытых дел округа Ориндж установил связь этих преступлений с «Настоящим ночным охотником», последнее из известных преступлений которого было совершено в 1986 году, через четыре года после смерти Глэсби.

В 2011 году, спустя много лет после ранее неудачных попыток, ДНК-профилирование было успешно проведено по сохранившемуся генетическому материалу, полученному из одеяла с места убийства Санчеса – Доминго. Оно убедительно установило связь дел Голеты с преступлениями «Насильника с востока» и «Настоящего ночного охотника».

Как и Джо Олсип, Бретт Глэсби оказался еще одним ложным следом.

Никто не объяснил Дебби Доминго, что убийца ее матери мог и не ограничиться только двумя жертвами. Она узнала об этом лишь в начале 2000-х годов, когда появились документальные программы кабельного телевидения, посвященные реальным убийствам и в том числе преступлениям «Настоящего ночного охотника». К тому времени Дебби работала тюремной надзирательницей в Техасе, уже семь лет воздерживаясь от употребления наркотиков после десятилетней зависимости от метамфетаминов. Убийство матери пустило всю ее жизнь под откос.

В тот июльский день, когда пятнадцатилетняя Дебби узнала о смерти своей матери, она позвонила бабушке и сообщила о случившемся.

– Дебби, – ответила бабушка, – так шутить некрасиво.

Сразу после этого Дебби переехала в Сан-Диего. Постепенно из ее жизни исчезли все родственники с материнской стороны. Вскоре после смерти Шери она подслушала разговор родственников, который с тех пор не давал ей покоя. «Линда, – говорила бабушка ее тете, – как я рада, что это была не ты. Не знаю, что бы со мной было, если бы ты оказалась на ее месте».

Позднее Дебби пыталась связаться с бабушкой и тетей, надеясь восстановить родственные узы. Но ей никто не ответил.

Ветераны управления шерифа округа Ориндж видели нахмуренный лоб Ларри Пула, фото жертв, приколотые к доске на стене его офисной кабинки, и папки, которые росли вокруг него наводящей ужас крепостной стеной.

– Этот тип мертв, – бесстрастно объясняли Пулу, словно сообщая счет вчерашнего баскетбольного матча. – Или приговорен к пожизненному. Такие не унимаются никогда.

Под «такими» подразумевались психопаты, серийные убийцы, чудовища. Как их ни назови, бытовало мнение, что особенно склонные к насилию серийные убийцы не перестают убивать, пока их не вынуждает к этому смерть, инвалидность или тюремное заключение. Объект внимания Пула совершил последнее преступление в 1986 году. А теперь шел уже двухтысячный.

– Ну и какая теперь разница? – подначивали Пула ветераны.

Такое отношение задевало его. Он в очередной раз убеждался в своей правоте и еще тверже верил в то, о чем не распространялся: он поймает этого типа.

В Санта-Барбаре еще не проводили анализ ДНК, но способа совершения преступления для Пула было достаточно, чтобы причислить эти убийства к той же серии, что и дело Крус. С 1 октября 1979 года по 5 мая 1986 года – десять трупов и двое выживших. Масштабы таковы, что работы для следствия хоть отбавляй. С прессой решено было не общаться до тех пор, пока не будут отработаны все версии. Не хватало еще спугнуть убийцу. Пул был согласен с ветеранами: питающий такое пристрастие к насилию преступник вполне мог отбывать где-нибудь срок по серьезному обвинению. Он поднял информацию по арестам. Вуайеристы. Бродяги. Грабители. Насильники. Была организована эксгумация тела одного бывшего заключенного в Балтиморе. Ноль. Ничего.

Он не прекращал мысленные поиски. Однажды ему вспомнилось самое первое вскрытие, на котором он присутствовал почти в самом конце учебы в Полицейской академии. Труп вынули из мешка и уложили на стальной стол. Покойный, темноволосый мужчина ростом пять футов одиннадцать дюймов, был сильным и мускулистым. И связанным. Он был в женских туфлях, поясе с подвязками, чулках и набитом чем-то лифчике. Причиной смерти стало отравление толуолом; он нюхал клей из носка и одновременно предавался неким аутоэротическим удовольствиям. Пул видел сперму на его чулках. На Пула, человека строгих взглядов, это зрелище произвело неизгладимое впечатление. И теперь, вспоминая тот случай, он задумался: может, убийца, которого они ищут, тоже иногда экспериментирует, связывая самого себя, когда под рукой нет жертв? Порывшись в памяти, он датировал то вскрытие октябрем 1986 года, то есть через пять месяцев после последнего убийства.