Лето бабочек  - читать онлайн книгу. Автор: Хэрриет Эванс cтр.№ 74

Я вынула палец изо рта и нежно поцеловала его.

– Я… Я люблю тебя.

– Не надо. – Голос Эл был резок. Я посмотрела на пылающие пятна на его щеках. – Не говори так просто потому, что должна.

– Это не так, – сказала я.

– Ты что-то скрываешь от меня, Тедди. Не будь трусихой.

– Не называй меня так.

– Не знаю, хочешь ли ты это сделать, но иногда ты заставляешь меня чувствовать себя, как… Как… – Эл стукнул кулаком по столику. – Черт возьми, Тедди. Как будто я – твой грязный секрет. Как будто мы… мы плохие. Ненормальные.

Наступило ужасное молчание.

– Не кричи на меня, – сказала я, качая головой. – Дай мне время. Я люблю тебя. Это правда. Я хочу только тебя. Всегда. Просто я… Мне нужно привыкнуть к этому. Чтобы быть такой.

– Ты всегда была такой, дорогая. – Эл схватил меня за руки. – Милая, ты такая же, как и я. Ты останешься со мной? Или ты собираешься снова финансировать своего отца и терпеть его до тех пор, пока он не умрет или не прибьет тебя посильнее, чтобы ты могла выйти замуж за того парня с рыбьими глазами, который уже дохлый от шеи до пят, и лежать там, пока он хрюкает на тебе, шлепает тебя, пытаясь овладеть тобой?

Я отдернула руки.

– Прекрати.

– Он не может. Они не могут. Ты моя. Ты всегда будешь моей. А я твоим. – Эл положил руки мне на сердце. – Я чувствую, как бьется твое сердце. Ты знаешь это, я знаю это. Я знаю, это тяжело. Но ты должна принять решение, Тедди. Ты не можешь просто плыть по течению изо дня в день.

– Я не плыву по течению, я… – начала я. – Ты не понимаешь.

– Милая, я знаю, что хочу, чтобы мы были вместе. Всегда. Не так ли? Это самая простая вещь в мире. Все остальное ведь не имеет значения?

– Но мы…

– Нет. – Руки Эл сомкнулись вокруг меня. – Все это не имеет значения. Кто мы, что мы, откуда мы пришли. Я люблю тебя. Я больше никого не полюблю. Мне нравится, что между нами ничего нет, ничего, кроме правды, доброты и всего, что – ох, не знаю, хорошего. Как будто солнце никогда не садится. И именно мы вдвоем делаем все это, а не ты сама по себе, дорогая, потому что ты ужасно мрачный человек, ты сама это знаешь.

Я рассмеялась.

– Но ведь это правда? – Эл наклонился вперед, и мы оказались в дюйме друг от друга. – Я как бы округляю ту часть тебя, которая нуждается в этом, и ты делаешь то же самое со мной.

Я сказала:

– Я хочу остаться с тобой. Навсегда. – Я посмотрела на бабочку, приколотую в футляре, на доброе лицо Эл. Мое сердце наполнилось любовью. – Обязательно. Я останусь. Я не уйду. – Я улыбнулась, при мысли, что то, что я сказала, может быть правдой. – Да. О Эл. Да.

Я подняла глаза и увидела его глаза, блестящие от слез, застывший от волнения рот, лицо в форме сердечка, раскрасневшееся нежно-розовым, и поняла, что слова больше не нужны. Поэтому мы оба молчали, глядя друг на друга и сплетя пальцы.

Мы снова легли на ковер, голова Эл лежала у меня на груди, дыхание было тихим и прерывистым. Я чувствовала себя сильной, странно грустной и, впервые в жизни, взрослой. Именно тогда я с уверенностью поняла, что причиню Эл боль. Что я причиню вред этому месту, однажды, скоро.

О, мой дорогой. Теперь мы подошли к самой трудной части моей истории.

Лондон, 2011

Все мы в какой-то момент понимаем, что нам улыбнулась удача. Иногда мы этого даже не понимаем, иногда это нужно больше всего. Я никогда не считала себя везучей. Теперь я понимаю, что мне действительно везло.

Многоэтажка, где жила Лиз, называлась Прайорс. Было субботнее утро, через четыре дня после исчезновения отца, и я вернулась в Хит, потому что не знала, что еще делать. Я стояла перед Прайорс, смотрела на башенки и думала, куда же идти дальше; не знаю, сколько бы я там простояла, но появилась Лиз. Как раз в тот момент, когда я говорила себе, что должна идти, я увидела Эбби и поняла, что это мой шанс.

Она шла к дому с тем же целеустремленным видом, в той же спортивной одежде, и я узнала ее. Я перебежала дорогу, обогнув Хит, извиняющимся жестом помахала машинам, которые с визгом останавливались передо мной и злобно сигналили, проносясь мимо. А потом я остановилась у кустов, в нескольких метрах от Эбби, охваченная сомнением. Когда она достала ключи, жонглируя ими и большой пластиковой бутылкой молока, печеньем и розовыми герберами в целлофане, я решилась и шагнула вперед.

– Извините. – Я откашлялась, стараясь, чтобы мой голос не звучал слишком странно. – Извините за беспокойство. Вы Эбби? Вы присматриваете за мисс Трэверс?

– Да, – осторожно ответила она, едва повернувшись в мою сторону. – Чем я могу вам помочь?

– О. – Теперь, когда она меня слушала, я не знала, что сказать. – Я… Мне нужно с ней поговорить. Можно мне подняться с вами? Она хочет меня видеть. Я не могу объяснить это здесь.

– Что ж. – Эбби удалось прижать бутылку с молоком к двери, и, подцепив ее одним пальцем, она поставила ее на пол вместе с другими предметами, которые несла в руках, и повернулась ко мне лицом. – Мне очень жаль. Мисс Трэверс сейчас ни с кем не встречается. Она совсем не… – Она заколебалась. – Ну…

– О нет. Она слегла?

– Иногда ей плохо. Она любит гулять по Хит, когда тепло. – Эбби пожала плечами. – Это не такая болезнь, как грипп. Более того, она все слабее и слабее. Ей все же уже девяносто три года.

– Я понимаю… – Я замолчала, разрываясь между желанием увидеть Лиз и желанием оставить ее в покое, я была уверена, что она хочет услышать обо мне, но боялась беспокоить больную старуху. – Но она меня знает. Она кое-что знает. Она хочет мне что-то сказать. – Я сознавала, как скверно все объясняю. – Мы встречались в Лондонской библиотеке пару раз, мы с ней. Я написала записку с просьбой связаться со мной, вы, вероятно, не помните. Она дала мне несколько фотографий моей бабушки. Меня зовут Нина Парр, Эбби, она когда-нибудь упоминала меня или мою бабушку? – Мне показалось или на ее лице промелькнуло что-то вроде понимания?

Эбби пригладила хвост на голове и сказала прямо:

– Послушайте, как вы знаете, у Лиз слабоумие. Какое-то время она была нездорова, но в последние пару недель ей все хуже и хуже. На самом деле, в тот день в библиотеке она в последний раз выходила на улицу. – Эбби наклонилась и стала собирать еду и цветы, складывая их в холщовую сумку, которую достала из сумочки. – Она столкнулась там с кем-то несколько дней назад, и когда я ее забирала, она была очень взволнованна. С тех пор она ведет себя плохо. Не может заснуть, очень расстроена. Пытается уйти. Она хочет найти кого-то. С деменцией всегда так – у них есть идея в голове, и очень трудно… – Она провела рукой по лбу. – Когда она о ней вспоминает. В другое время она очень тихая. Гораздо больше, чем обычно. Когда она была в порядке, раньше, вы бы могли с ней поговорить. Но теперь… – Эбби подняла сумку и перекинула ее через плечо. – Как будто свет уже погас.