Десант Тайсё - читать онлайн книгу. Автор: Николай Попов cтр.№ 42

— А что это такое? — спросил простодушный Кузьмич, сединой головы, бороды и белой рубахой похожий на Саваофа.

В ответ прозвучал торжествующий смех просвещённых, Петра тоже развеселило это. Но особенно восхитила лихость, с какой приват-доцент обобщил вроде бы невозможное. Однако даже при такой учёности можно угодить впросак. Видя, что Арнольд ещё не нашёлся, а время уходит, превращая очевидную победу в насмешку, равную поражению, он возразил:

— Да-а, мудрые римляне прекрасно знали, что именно пенис является основой жизни на земле. Собственными устами вы подтвердили ценность наших голов. Значит, впереди таится возможность осуществить «Декларацию». Согласитесь: великое дело, когда определена ясная цель. А способные люди... Уж не говорю о членах нашей партии. Думаю, все, кому дороги настоящая демократия и социальная справедливость, сочтут своим долгом объединиться для исторической миссии. Уверен: средь них будут академики, профессора. Словом, каждый, кто дорожит Россией, желает ей блага. Ведь это же настоящий подарок судьбы — лично строить новое государство! Кто откажется? Вон даже Фёдор Кузьмич готов после смены ковать любые гвозди.

— Не только их, Петро, не только... — с намёком уточнил Кузьмич и, важно погладив пышные усы, весомо добавил: — Мы теперь сами с усами, знаем, что нужно делать. А вы — молодчаги. Верную дорогу наметили мимо Керенского в мирной жизни в справедливом государстве. Как тут не порадеть ради сына да внуков? С моим удовольствием!

Получилось, он точно выразил общие чувства-мысли. Гольдбрейх аж крякнул, когда вместе с другими согласно подняли руки Медведев и Агарев. Должность обязывала его поддержать единодушие Исполкома. Утром десятого сентября телеграф умчал «Декларацию» ЦИК Советов. Затем уважили Керенского. Такой солидный документ глава Временного правительства получил наверняка впервые и явно впал в летаргическую задумчивость. Однако в бухте напротив Исполкома на всякий случай замер миноносец «Бравый» под красным флагом.

Щедрый октябрь всё ярче насыщал пламенеющую листву. Многие деревья уже рдели как флаги, превратив склон Орлиной сопки в недавнюю демонстрацию против корниловщины. Вот насколько проняла его постоянная революционность... Пётр усмехнулся и окинул взглядом нежно-синее небо, озарённое мягкой солнечностью, которая высвечивала бирюзовый простор океана. Ещё раз для запаса хлебнул родниковую свежесть утра. Всё, хватит блаженствовать. Пора в прокуренную комнату. Теперь «Красное знамя» благодаря поддержке объединённого профсоюза выходило каждую неделю. Это заставило его расстаться с мастерскими.

У запертой двери особняка уже маялся бородач в косматом малахае, буром зипуне и смазанных дёгтем унтах. Он оказался малоземельным крестьянином из последних новосёлов. Робко присев боком на стуле, признался, что решил посмотреть новую власть, выведать её намерения.

— Слухи к нам разные достигают... Булгачат людей... А мы в тайге за хребтом живём, потому и не знаем, што на белом свете деется... — глуховато бубнил он, внимательно озираясь. — Всякие сполохи в народе пошли, когда царя скинули... Скажите, ради траста, ево насовсем свели али как?..

— А сами как думаете?

— Х-хэх, да вот и не знаем... Слухи всякие бродят... Душу смущают своей безалаберью... А как оно есть на самом деле... — Бородач озадаченно развёл клешневатыми руками, привыкшими к тяжкому труду.

— Совсем, совсем ссадили его с трона, — охотно успокоил его Пётр. — Пускай отдыхает от бремени, коль не по Сеньке шапка.

— Ай-яй-яй... Подумать тока: свести самого царя?.. — Крестьянин горестно покачал тщательно причёсанной головой. Потом торжественно выдохнул: — Император! Властитель! Самодержец! И такое хозяйство просвистал!.. Ай-яй-яй... Знать, не по росту царство ему пришлось... Так ай нет?

— Да-a, не по Сеньке шапка Мономаха...

— А верно, будто нащёт собственности будет запрет? — вдруг бухнул он заветное и вытянул загорелую шею в ожидании ответа.

— Хм, сразу видно эсеровскую брехню. Чепуха, всё это. Самая натуральная гиль.

— Дай бог, дай бог! — облегчённо перекрестился крестьянин и, помолчав, с трудом выдохнул: — Ну, а как вам-то верить? Уж было две революции... А проку?..

— Поверьте Владимиру Ильичу Ленину. Слышали про такого?

— Да ить он, бают, тово... Германский шпион...

— Ну, и чушь несут к вам за хребет эсеровские сороки. Хоть бы для разнообразия подкинули вот это, — показал Пётр взятую из шкафа брошюру. — Слушайте, что сказал германский шпион в мае нынешнего года на Всероссийском съезде: «Помещичья земля должна сейчас же перейти в руки крестьянства. Пусть крестьянин платит за неё в крестьянские, уездные кассы, пусть он знает, что эти деньги пойдут на улучшение сельского хозяйства, на мосты, дороги и тому подобное». Всё понятно?

— Так-так... Вот и я смекаю: враки всё это, гиль. Как можно мужику без хозяйства? Это всё одно, што крыша без хаты — подхватило ветром и понесло... Лёгкость одна... Не-е, незя так... Незя отбирать у смерча нажитое горбом... Как тогда натощак растить ребятню? И кем она станет при такой постылой жизни? Тока отпетыми варнаками. Всю свою жись обернёт в каторгу... Не-е, деревья сильны крепкими корнями, а мужики — крепкими дворами. И коль Керенский али кто там ишо замахнётся на это... Народ тоже скинет ево... Ей-бо! Вот возьми хоть царя... Лишился всего добра, так он теперя кто? Свистун вроде нашего суслика. Ей-бо, свистун!..

— Всё так. Потому держите выступление Ленина, читайте от корки до корки и ничего не бойтесь. Ведь Советская власть тоже должна быть сильна крепкими корнями таких мужиков. Растолкуйте это в своей деревне. Пусть все готовятся после веков рабства жать первый урожай вольной земли. Вольной! Думаю, вы гораздо лучше меня понимаете, что это значит.

— Как же, как же, вестимо... Благодарствую вас... — поклонился довольный крестьянин, осторожно держа брошюру. — Дай бог вам удачи. С такой дельной книжкой нам будет ку-уда веселей жить!

Затрезвонил телефон. Пожав бородачу руку, Пётр взял трубку.

— A-а, Яша... Здравия желаю. Ты навестил Союз георгиевских кавалеров? Жалко, потерял очень много... Да, я вчера заглянул туда и докладываю: глава Союза граф де ля Кур оказался прапором Карповым. Ага, самым обычным прапором. Боевым лётчиком тоже не был. И наверняка прицепил себе чужого Георгия. Во-о, паря, какие вожди всплывают на пенных волнах революции.

В комнату медленно вошёл Гольдбрейх в отменном костюме с жилеткой и, отдуваясь, притулился на стуле поближе к двери, будто вновь стал простым бухгалтером керосиновой фирмы «Метеор». Странно вёл себя председатель Исполкома, обычно сразу везде привычно занимая центральное место. Вдобавок именитый меньшевик с завидным чувством собственного достоинства почему-то снизошёл из кабинета сюда. С какой вдруг стати? Пётр приветственно кивнул ему и сказал:

— Пока у нас, Яша, одна забота: как обойти эсеров с меньшевиками на выборах в Исполком. Список уже в типографии. Ты?.. Председатель самого боевого полкового комитета Яков Карпович Кокушкин стоит правофланговым. Завтра гляди себя в газете. Я? Э-э, паря, я мечу прямо в Учредительное собрание. Да, снова охота побывать в Питере. Ага, не видел его с тех самых пор, как покинул императорскую яхту. Обязательно её проведаю. Ну, до встречи, Яша.