Звездная пирамида - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Байкалов, Александр Громов cтр.№ 114

– Знаю – и все.

Больше он не пожелал разговаривать, зато Илона, до сих пор молча переводившая взгляд с Ипата на Ноя, с Ноя на Цезаря и вновь на Ипата, вдруг оживилась:

– А ведь мы можем познакомиться с кем-нибудь из этих… ну, участников гонки, чья планета еще не в пирамиде… поболтаем, узнаем новости… может, что-то интересное в смысле вербовки…

– С какой это радости они станут с нами общаться? – мгновенно отреагировал Ной.

– Ну-у…

– Гну. Среди участников-чужаков уж точно нет людей, которые мечтали бы о вербовке их планет Зябью, – это первое. Скажешь, зато они могли бы подсказать нам, где искать таких?.. Согласен. Но вот тебе второе: кто будет говорить о вербовке перед стартом гонки? Участники говорят о шансах, о судействе, о тактике, да и то больше врут…

– Ты-то откуда знаешь? – рассвирепел Ипат.

– Тут и знать нечего, – отбил мяч Ной. – Иначе просто быть не может.

И сделал страшные глаза Цезарю, который исподтишка показывал ему большой палец.

Дождались, дождались два интригана! Вначале Илона растерянно хлопала веками, затем ее взгляд – исполненный тепла и нежности, черт его побери, взгляд! – устремился на Ипата.

Зря она раскрыла прелестный ротик и попросила его подумать еще раз насчет гонки! Дарианка еще не научилась экономии сил. Ипату и одного взгляда с лихвой хватило бы.

Цезарю стоило титанического труда не завопить во все горло от восторга, когда Ипат, откашлявшись, сказал глухо: «Ладно… участвуем», – а Ной владел собой лучше.

– Когда у командира есть голова – жить можно, – констатировал он без всяких видимых эмоций. Знал, хитрец и проходимец, что Ипат обязательно заподозрит неладное, заметив его радость. – Есть, командир. Слушаюсь, командир.

Никто уже не помнил, почему это сооружение назвали «Звездой жизни». Огромный искусственный планетоид был построен в достопамятные времена последних галактических войн для защиты звездной системы Сурраха от всего, что могло угрожать ей из космоса. Негоже императорской резиденции оставаться без охраны. Охрана же носила характер скорее ритуально-угрожающий. Блестящая сфера размером с малую планету двигалась по орбите Сурраха, отставая от планеты на одну световую минуту, и ярко «светила» во всех возможных диапазонах электромагнитных волн, как бы заявляя: «Не подходи, долбану!» Никто никогда не видел, как «Звезда жизни» долбает, – желающих напроситься не находилось, уж больно впечатляюще и вызывающе выглядело сооружение, на радарах порой даже затмевающее местное светило.

Когда империя из пустого звука вновь стала реальностью, надобность в столь угрожающем космическом привратнике постепенно отпала. Экспансия вошла в законные рамки, звездные войны ушли в прошлое, да и имперский Генштаб постепенно пришел к выводу, что для защиты Сурраха гораздо больше толку будет от роя биозвездолетов, чем от огромной сияющей дуры на орбите. Оружие «Звезды жизни» демонтировали и превратили сферу в нечто среднее между космической гостиницей и фильтрационным лагерем. Не пускать же всех сутяжников, жалобщиков, просителей и прочих поналетевших с окраин империи сразу на Суррах! Хотят аудиенции у императора, министров, секретарей министров – пусть «фильтруются», распределяются, кому куда следует, и ждут своей очереди в космосе. Многие посланцы «маленьких, но гордых» миров, желающие получить аудиенцию непременно у самого императора, так и не дождутся вызова, но хоть не будут путаться под ногами у занятых людей в столице. И превратилась «Звезда жизни» в огромный человеческий улей со своими порядками, традициями, законами, мафией и много чем еще.

Но один раз в сурраханский год, вдвое более долгий, чем год Зяби, этот космический вокзал притихал, старался затаиться, уплотниться и не высовываться лишний раз. Потому что приходило время Больших гонок. Еще император Леопольд Двести Двадцать Восьмой назначил «Звезду жизни» точкой старта Больших ежегодных галактических гонок. И туда, как мотыльки на свет, слетались звездные авантюристы, космические волки, профессиональные гонщики и всевозможная шантрапа – зарегистрироваться на гонку, прошерстить местные бары и бордели, а потом, помолясь своим богам, стартовать в надежде сорвать куш. Перед гонками жизнь улья преображалась. И возвращалась в привычную колею лишь после старта.

Если же кто-то из обитателей, постоянных или временных, «Звезды жизни» забывал о приближающихся гонках, напоминание оказывалось весьма ощутимым. Дело в том, что император Леопольд CCXXVIII, дед нынешнего императора, очень боялся летать. Но на старт гонок смотреть любил, притом желая наблюдать его не по каналам мгновенной видеосвязи, а допотопным методом – визуально, с балкона дворца. И тогда он повелел капитану «Звезды жизни» всякий раз перед стартом перемещаться с околозвездной орбиты на низкую суррахоцентрическую. Пришел ли в ужас капитан – о том история умалчивает.

Возможно, личные капризы Леопольда CCXXVIII сыграли в этом деле десятую роль; настоящая же интрига заключалась в том, выиграет ли император еще один раунд долгой борьбы с некогда всесильными торгово-промышленными кланами, очень неодобрительно смотрящими на усиление монаршей власти, или будет вынужден отступить. Контроль над «Звездой жизни» усиливал позиции императора как ничто иное.

Некоторые исторические источники из числа официально признанных недостоверными прозрачно намекали на то, что в деле установления контроля над управляемым планетоидом не обошлось без молниеносной десантной операции, завершившейся полным успехом, – но не будем повторять сплетни. Что минуло, того уже нет, важен факт, и незачем гадать о его причинах.

А факт был таков: с тех пор один раз в году «Звезда жизни» запускала свою невероятной мощности силовую установку и направлялась к Сурраху. К ужасу и радости жителей прибрежных городков: к ужасу – потому что городки порой сносило приливами, к радости – ибо очередной император по традиции щедро компенсировал потери. Потерпевшим с лихвой хватало и на постройку новых домов, и на безбедную жизнь до следующего прихода искусственного спутника. Прописаться в таких городках мечтал весь средний класс Сурраха, но это было почти невыполнимо. Такое право даровалось победителям гонок, но мало кто из них соглашался поселиться в глухой провинции у моря, даже если эта провинция – столичная. Звезды не отпускали…

Это и многое другое «Топинамбур» поведал нам красивым женским голосом во время последнего прыжка к Сурраху. Прыжок был долгий, все немного нервничали, история пришлась ко двору. Хоть отвлеклись немного. Семирамида даже загорелась идеей написать песню о «Звезде жизни» и стала напевать разные мелодии. Ипат был очень занят: нахохлившись, решал, правильно ли он поступил, согласившись на гонку, пение ему мешало, и он не очень вежливо попросил Семирамиду заткнуться. Дело запахло истерикой. Но тут мы вышли из прыжка, причем даже ближе к планете, чем я предполагал.

– Что, уже? – встрепенулся Ной, глядя, как Семирамида набирает воздух в легкие.

Глядя на то же самое, я сказал, что да, уже, и принялся выбирать: холодный душ или сон? Но потом сообразил.