Звездная пирамида - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Байкалов, Александр Громов cтр.№ 113

Во-вторых, звездолет получил то, что сам же и определил как «инвертор родства». Отныне он лишался возможности атаковать корабли, не находящиеся с ним в прямом родстве, зато прямо-таки жаждал приказа на уничтожение своих потомков. И был готов вырастить для этой цели какое угодно оружие.

Кое-каким улучшениям подверглась система навигации. Было в корабле и еще что-то новенькое, в чем Ларсен пока не разобрался, поняв лишь то, что эти новшества должны помочь звездолету выжить и сохранить функции в диковинных, экзотических ситуациях. Гернрис явно знал о гонках больше, чем сам предполагаемый гонщик, и, надо думать, решил добавить кораблю кое-каких редких талантов.

Это было хорошо, это было правильно. Ларсен не мог понять одного: как теперь звездолет пройдет через известный своей въедливостью Технический комитет Больших гонок? Техконтроль сразу обнаружит незаконные «подсадки». Или… не обнаружит?..

Ответ опять-таки упирался в вопрос, кто такой Гернрис. Достаточно ли могущественная фигура скрывается за фантомом?

Похоже, что да…

В конце концов Ларсен отложил все гадания на потом. Пусть фигура сама побеспокоится о частностях. Ларсену была поставлена задача, и прохождение техконтроля не входило в нее. Откажут – с пилота взятки гладки. Допустят к гонке – тем лучше. Тогда… Ох, что тогда будет!

Вызвав острое наслаждение, воображение нарисовало картину: вспухающее багровое облако на месте зловредного «Топинамбура» и он, Ларсен, мчащийся к финишу гонки впереди всех конкурентов… Почему бы в самом деле не победить? На это Гернрис не наложил запрет. А победитель гонки не только получит изрядный куш – его, победителя, и убрать незаметно будет труднее…

«Сделаю, – подумал Ларсен, с удовольствием ощущая внутри себя прилив здоровой злости. – Сделаю, а там поглядим…»

* * *

Вот уже сутки «Топинамбур» мчался к Сурраху. Нырок… Еще нырок… Цезарь нарадоваться не мог на обновленный звездолет.

Об участии в гонках и тем более о вербовке Сурраха на борту не было более сказано ни слова. Корабль по-прежнему находился в свободном поиске. Но Семирамида ткнула наманикюренным ноготком в галактическую карту – и попала почти в столицу империи.

Ипата передернуло, но он все же отдал приказ туда и лететь. А Ной, хитренько подмигнув, дал обоснование: а ну как подходящая для вербовки планета прячется где-то вблизи Сурраха? Парадокс? Возможно. А только вот какая штука, коллеги: парадоксы в жизни реально существуют. Где никому не придет в голову искать клад? В своем подполе или на своем огороде. Выдернул клубень брюквы, копни в том же месте еще разок – может, он там… Ан нет, никто и не почешется. Так уж работает разум простецов, ребята: они думают, что все самое ценное – далеко и труднодостижимо…

Никто на борту не сомневался, что под простецами Ной понимает всех, кроме себя.

Но резон в его словах был. Ипат смирился с курсом на Суррах, но был напряжен: догадывался, что тема участия в Больших галактических гонках еще не закрыта. Простецы тоже бывают догадливыми.

Привыкнув к прыти звездолета – быстро ведь привыкаешь к хорошему, – Цезарь теперь выглядел скучным, отвечал односложно. Ной хранил молчание. Молчала и Илона, рассеянно вертя в руках штучку, покусывала губы, избегала встречаться глазами с глазами Ипата. Семирамида вообще ушла тренировать голосовые связки. Из звукоизолированной камеры не доносилось ни звука – хорошая была изоляция.

Тишина. Редкие вопросы Ипата и краткие сухие ответы Цезаря. Шелест одежды, когда тому или иному члену экипажа приспичит поменять позу. Еле слышное дыхание. Изредка – вздохи Илоны.

Даже ругаться никому не хотелось.

Разбежаться бы сейчас всем пятерым в разные стороны, пережить поодиночке кучу приключений, одолеть все препятствия, получить по шее, но все-таки выйти победителями и после всех передряг собраться вместе в кают-компании – вот тогда вовсю забили бы невидимые родники радости и энтузиазма! Фонтаны! Гейзеры!.. А куда убежишь? Где те бескрайние просторы? Можно удалиться в свою каюту, можно даже приказать кораблю заизолировать ее намертво, но все равно останешься на борту «Топинамбура» и будешь помнить, что в нескольких шагах от тебя тот же экипаж, те же опостылевшие лица, а может, и не лица вовсе, а рожи, те же мозги, варящие как угодно, но только не единственно верным способом, те же рты, которые не замедлят вывалить тебе в уши ту несусветную бурду, что сварилась в чужих дурацких мозгах…

– Ты обиделся, что ли? – не выдержав, спросил Ипат Цезаря.

– Нет.

– А чего тогда?..

Мальчишка пожал плечами, шмыгнул носом и не ответил. Какие еще обиды? Если и была обида, то давно прошла. Какой смысл обижаться на фермера за то, что он фермер и мыслит по-фермерски? Цезарь мыслил иначе и не в том направлении. Создать на борту благоприятную атмосферу? Пф! Очень надо! Вот добиться, чтобы Ипат сам – сам! – пожелал участвовать в Больших гонках, – другое дело!

Трое – за. Двое против. Но Ипат скажет «да», если кое-кто его попросит. Вон та, что сидит, вертит в пальцах штучку и вздыхает почем зря…

С Илоной было все ясно: она еще надеялась успеть вернуться на Дар, чтобы принять участие в дарианской вербовочной экспедиции. По идее, объездка дарианского звездолета как раз сейчас должна приближаться к завершению, так что времени у дарианки в обрез. Какие уж тут гонки, хотя бы и с шансом на победу. Да и вообще дариане не падки на деньги.

Ной что-то знал, но молчал, как удавленный. Дорого бы дал Цезарь за эти знания…

Медленно тянулось гуттаперчевое время, и, с точки зрения Цезаря, тянулось не совсем бездарно. Корабль выныривал из мути в нормальное пространство, вспыхивали в черноте звезды, разбросанные непривычно, мягко сияли облака светящегося газа, и глаза не успевали привыкнуть к этой картине, как «Топинамбур» уходил в очередной нырок. Цезарь не смотрел на всю эту красоту – на нее таращился один лишь Ипат, чтобы хоть так притупить ощущение растущего напряжения на борту, и видно было, что у него это плохо получается: того и гляди взорвется, начнет топать ногами и орать на всех, но ничего не исправит, а сделает только хуже. Молча страдала Илона.

Цезарь выжидал. Лишь когда сам почувствовал: вот теперь пора, – спросил ни с того ни с сего, не адресуясь ни к кому персонально:

– А что, в Больших гонках могут участвовать только команды с имперских планет? Интересно бы узнать…

– Зачем тебе? – спросил Ипат.

– Просто так.

Если Ной и сверкнул глазами, сразу уловив, куда клонит шкет, то никто этого не заметил.

– Не только имперцы, – сказал он. – Заявки принимаются от кого угодно, лишь бы звездолет соответствовал требованиям техрегламента. Правда, с чужаков берут взнос за участие.

– И много таких, кто платит? – заинтересовался Цезарь.

– Находятся…

– Ты-то откуда знаешь? – пророкотал Ипат.

Ной только пожал плечами.