Узют-каны - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Стрельцов cтр.№ 163

Не поняла вначале – почему здание вдруг двинулось вперёд, словно решило поучиться ходьбе? Затем стена прогнулась, брызгаясь кирпичом и досками. Лоджия поцеловалась с крыльцом. Созревшими грушами попадали балконы. Куски фундамента вырвались из-под проклюнувшегося железного клюва, похожего на самолёт. Санаторий разваливался, опасно накреняясь в бассейн. Горящая машина, подпрыгивая, покатилась под уклон, расплёскивая и испаряя воду. Тут-то и настало время вопить, но сил уже не было. Маруся на четвереньках поползла от бурлящего водоворота, кругом шлепались камни, обломки рам, мебели. Она не удивилась, когда покачаться на качелях вздумала стоматологическая аппаратура, сминая их, продолжая катиться.

«Внатуре – извержение! Всё-таки вулкан? Или правительство спохватилось. И решилось бомбить всё к такой-то матери?» Она мотала головой, мокрые волосы закрыли глаза, ничего не видела, даже и хорошо – не хотела видеть. Ноги поползли обратно по грязи. Бурлящий бассейн утягивал её, крепко обхватив лодыжку. Увернувшись от горящего стула, она перевернулась на спину и застонала от отвращения. Оно ещё жило! Безобразное, в струпьях, щупальце, стуча, обвивалось вокруг ноги. Это невозможно! Это слишком!

Маруся колошматила пятками, захлебываясь всхлипами. Ноги погрузились в воду, где ими не очень-то постучишь. Тянут, тянут, там, под водой – пузыри. Она видела перевёрнутый жук сгоревшей машины. Кубик сейфа вывалился сверху и загромыхал, сминаясь. Теперь она узнала – поверженное Божество столба пробило собой здание, лапами соскребая его с поверхности. В бассейне плавала дружелюбная голова олимпийского медвежонка, стулья из столовой. Большая кастрюля с бульканьем погрузилась. Чёрт ещё разберёт, что падало сверху! Но главное – в воде ПБО. Сильное, жестокое и безобразное. Девушка поймала застёжку-молнию, дёрнулась, выползая из штанов. Это становилось смешным! Стриптиз для оборотня: фуфайка, блуза, штаны. А до этого – новая куртка, сгоревшая кофта, ружьё, мотоцикл. Кутерьма с этими чудовищами. Одно разорение! Маруся истерически забарахталась, не понимая – плачет или смеётся. Джинсы ушли под воду, а она шлепнулась в холодную грязь. И всё-таки, говорили же – убирайся? Не пора ли последовать совету. Поднявшись, Маруся побежала, петляя, прыгая через валяющиеся предметы.

Позади – пропоров, развалив санаторий, – в бассейн окунулась макушка столба, волоча за собой обрывки проводов, где ещё сохранились энергетические разряды. Маруся не узнала, что едва не погибла от электричества, вскипятившего воду в бассейне, сварившего всё живое, что там находилось.

Но и бывших случаев возможной гибели – с неё и так было предостаточно. Почти голая, в мокром нижнем белье, девушка не могла уже бежать, она перешла на шаг, запыхавшись, кашляла, хватаясь за грудь. Её покачивающаяся фигура выходила из пекла, что разворачивалось за спиной, обрушивая на все органы чувств сверхнепомерную дозу восприятия. Горел склад лыж. Видимо, что-то прилетевшее, подожгло его. И у неё не было уже дома. Ткнувшись в дно бассейна, столб прекратил разрушительное движение, погребённый останками санатория.

Еле передвигая замёрзшее, больное тело, она плелась по узкой полоске шоссе, цедя сквозь зубы обрывки слов, не имеющих отношение ни к чему, путая шорские междометия с русскими. Глаза упирались в бесконечную темень. Потом, словно опомнившись – вроде так и должно было быть; словно спускаясь с крыльца шикарного отеля к своему лимузину, Маруся шагнула к обочине, где увязла в кювете старенькая «Lada Kalina». Куклой уселась за руль, не задумываясь, высунулась, склонившись, пошарила на земле. Липкие грязные пальцы ухватили ключи за брелок, вставили в зажигание. Отвлечённый взгляд не заметил, что гнездо вспыхнуло ярко-зелёным. Цвет входящей в силу молодой листвы. Свечение пробежало по ключу, и он сам повернулся, заводя мотор….

Она проехала мимо моста, даже не посмотрев в сторону тёмного города – как и он, опустошённая. В машине было кое-что из женского гардероба. Она переоделась. Чулки, кокетливая юбчонка выше колен, лёгкая курточка на голое тело. Включила обогрев, радио. Под медленную композицию рулила в ночь. Жившие собственной жизнью слёзы скатывались по щекам и щипали разбитые губы.

Пустынная автострада слабо шелестела под колёсами. Машина удалялась от сумасшедшей тайги, где жили хаос и разрушение. Радио барахлило, она меланхолично покрутила настройку и вздрогнула, когда знакомый голос медленно, затем, необычно хлёстко нарастая, в бесшабашном ритме запел:

Резко затормозив, «Lada» приткнулась к обочине. Маруся откинула голову на спинку, и тут слёзы хлынули во всю. Пошарив по бардачку, не удивилась находке. Коробок спичек. Мятая сигарета. Пустая бутылка из-под водки. Это было когда-то. Сашка пел по радио. Но он умер. Она закурила, упав корпусом на руль, подставив под пылающий лоб прохладную руку. Лопатки вздрагивали. Но сигарета погасла, а она всё не оживала. Маруся, смертельно устав, спала. А Шурик пел для неё по старому радио…

Едва ли кто-то проезжал в то время по шоссе, ведущему в закрытый город. Но если бы и увидел жёлтую «Lada Kalina» на обочине, то весьма удивился бы исходящему от неё свету. Словно в салоне зацвела по-летнему трава, свежая и благоухающая после дождя, с капельками стекающей росы по листве. Зелёный свет тайги. Затем девушка на месте водителя подняла голову, пригладила перед зеркальцем всклокоченные волосы, да так и замерла с пальцами на затылке. Медленно повернула зеркальце, вглядываясь в отражение. Неспешно включила зажигание, и «Lada» начала свой далёкий путь навстречу неизвестности. Девушка улыбалась.

Маруся везла с собой узют-канов. Не злобных демонов, вышагнувших из катакомб подземелья, а милых лесных жителей. Искоса поглядывая на заднее сидение, не замечала там никого. Но зеркало не обманывало, рассказывая правду. В нём она видела мину небритого Спортсмена. Борис, размахивая руками, сосредоточено что-то доказывал ему, смешно морща лоб. А Сашка, сидевший между ними, чесал ухо и озорно подмигивал ей, Марусе. Та кивала ему, обратив внимание на то, как он здорово изменился, возмужал и что-то ещё… Неужели подстригся? К сожалению, зеркало не позволяло рассмотреть подобные нюансы. Светло-зелёная прозрачность пассажиров тоже не способствовала тщательному разглядыванию. Зеркало так же воровало звук. Маруся не знала, о чём они говорят, но по смеющимся лицам чувствовала – у них всё нормально.

Она слегка повернула зеркальце, пытаясь рассмотреть пассажира, сидящего рядом. Но либо угол зрения не позволял этого, либо на самом деле на переднем сидении никого не было. Лишь чуть-чуть иногда ей мерещилось содрогание зелёных искр в водоворотиках пыли. Пусть. Они вместе. Опять вместе. С такой компанией хоть куда! И Маруся на всякий случай сказала им, куда едет, хотя считала, что они и так знали об этом. С самого начала.