Сеть Алисы - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Куинн cтр.№ 25

— Ну как? — спросила Виолетта, оторвавшись от клочка рисовой бумаги, на котором писала донесение.

Когда Эва вошла в пропахшую плесенью комнату, она была готова победно заулюлюкать, но побоялась выглядеть ошалевшей от радости девчонкой, а потому лишь пожала плечами и буднично сказала:

— Меня взяли. Где Лили?

— На вокзале встречается со своим информатором. Потом перейдет границу. — Виолетта покачала головой. — Диву даюсь, как ее не подстрелят. Там такие прожектора, что мышь не проскочит, однако она вот умудряется.

Все до поры до времени, — подумала Эва, расстегивая боты, но тотчас себя одернула: — следуй правилу Лили — бойся после исполнения дела. Бояться заранее — слабость.

И вот теперь, когда перед ней не было ухоженных рук и немигающих глаз Рене Борделона, ее овеял мертвящий ветерок страха. Эва шумно выдохнула.

— Что, потряхивает? — Виолетта подняла голову, сверкнув очками. Полезная штука, эти очки, — подумала Эва. — Чуть поверни голову, и за бликами стекол глаз не разглядеть. — То ли еще будет, когда на пропускном пункте попадется въедливый охранник.

— Что вы знаете о Рене Борделоне? — Эва улеглась на жесткую койку и закинула руки за голову.

— Он поганый предатель. — Виолетта склонилась над шифровкой. — Что еще нужно знать?

Не лгите мне, — шепнул металлический голос. — Я вмиг распознаю ложь, мадмуазель.

— Боюсь, шпионить у него под носом будет очень непросто, — проговорила Эва, и пульсирующий страх в ее груди слегка зачастил.

Май 1947

— Нет, — отрезала Эва. — Я ненавижу Лилль и даже на ночь в нем не останусь.

— Выбирать не приходится, — спокойно сказал Финн, выглянув из-под капота. — Когда малышка снова заурчит, пора будет искать ночлег.

— Только не в сволочном Лилле. Хоть в темноте, но доедем до Рубе.

За последние сутки Эва меня уже достала.

— Ночуем в Лилле, — сказала я.

— Что, опять зашевелился твой пирожок в печке? — Эва буравила меня взглядом.

— Нет, просто за гостиницу плачу я.

Эва покрыла меня непечатными словами, еще крепче ее обычной ругани, и туда-сюда забегала по обочине. Ну и денек, — думала я, глядя, как Финн копается в нутре «лагонды». Почти бессонная ночь в дешевой руанской гостинице, тревожные сны, полные смутных кошмаров: бесконечные коридоры, в которых исчезает Роза, сопровождаемая злобным шипением матери: «Шлюха»… Потом долгая изнурительная поездка, язвительные замечания Эвы всякий раз, как из-за тошноты я просила остановиться, и, что еще хуже, каменное молчание Финна.

Шлюха, — шипела тетка в моих кошмарах, и я невольно вздрагивала. Я так радовалась началу новой жизни, упиваясь тем, что никому не ведомо, кто я такая и чем себя замарала. Но жизнь с чистого листа оказалась иллюзией. Теперь всем известно, что Чарли Сент-Клэр — шлюха, и все это благодаря бестактной старой кошелке, у которой рот что варежка.

На подъезде к Лиллю из-под капота «лагонды» повалил пар, и Финн, съехав на обочину, достал из багажника ящик с инструментами.

— Оживет она? — спросила я, когда он объявил, что дело, видимо, в клапанах, забрызганных маслом, потекшем радиаторе или шестеренках коробки передач. — До Лилля-то дотянем?

Финн обтер руки ветошью.

— Если только потихоньку, — сказал он под аккомпанемент Эвиной брани.

Я кивнула, не глядя на него. С тех пор как моя Маленькая Неурядица перестала быть тайной, я не могла смотреть ему в глаза. С Эвой было проще — спрячься в скорлупу цинизма и на хамство ответь хамством хлестче. Но Финна переиграть в молчанке невозможно. Мне оставалось лишь изображать полное безразличие.

Наконец мы сели в машину и поехали со скоростью улитки. Лилль показался весьма симпатичным городом. Дома из обожженного кирпича на фундаментах из белого известняка, окружавшие просторную главную площадь, напоминали о близости Бельгии. Город пережил оккупацию, но не был превращен в руины. Жизнь здесь казалась веселее, чем в Гавре: народ спешил за покупками, выгуливал собачек. Однако Эва с каждой минутой все больше мрачнела.

— Действия всякого гражданского лица, в том числе персонала городской управы, в помощь врагам Германии либо во вред ей и ее союзникам караются смертью, — неожиданно произнесла она, явно что-то цитируя.

Я покачала головой:

— Фашисты…

— Они тут ни при чем. — С каменным лицом Эва смотрела в окно.

Проезжая по набережной Дёли, мы миновали ресторанчик со столиками под полосатой маркизой, и мне вспомнилось прованское кафе, где я и Роза провели чудесный день. Больше нигде я не была так счастлива. Сейчас я позавидовала веснушчатой официантке в красном переднике — девушке моих примерно лет, которая несла поднос с багетом и кувшином вина. Она вдыхала аромат свежеиспеченного хлеба и знать не знала ни о какой Маленькой Неурядице.

Мысли мои нарушил голос Эвы, злой и холодный:

— Это здание надо было сжечь дотла, а пепелище присыпать солью, как делали в Средние века. И направить сюда воды подлинной Леты, чтобы даже памяти о нем не осталось.

Она смотрела на милый ресторанчик с арочным окном в золоченом переплете.

— Что с вами? — Финн глянул на нее через плечо.

Голос Эвы полнился яростью, но вся она как-то обмякла, съежилась и переплела изуродованные пальцы, точно стараясь унять их дрожь. Мы с Финном переглянулись, от удивления я даже забыла, что избегаю его взгляда.

— Надо найти отель, — тихо сказал он. — Поскорее.

Мы остановились у первой попавшейся гостиницы и сняли три номера. Портье неверно подбил сумму, я указала ему на ошибку, но он вдруг перестал понимать мой французский с американским акцентом. И тогда Эва, перегнувшись через стойку, выпустила очередь на чистейшем французском с северным выговором, от чего опешивший портье мгновенно переправил счет.

— Я не знала, что вы так хорошо говорите по-французски, — удивилась я.

— Уж получше тебя, америкашка. — Эва сунула нам ключи от комнат. — Спокойной ночи.

Я посмотрела на улицу за окном. Еще только смеркалось, а мы весь день не ели.

— Поужинать не хотите?

— У меня свой жидкий ужин. — Эва хлопнула по сумке, в которой звякнула бутылка. — Я собираюсь напиться в умат, но, если утром ты будешь ждать, пока я просплюсь, тебе кранты. Выезжаем на рассвете, я хочу поскорее убраться из этого гадюшника и, если что, уйду пешком.

Она скрылась в своем номере, и я поспешила в свой. Не было ни малейшего желания оставаться наедине с Финном.

Усевшись на узкую кровать, я поужинала скверными бутербродами. Потом в маленькой раковине простирнула белье и блузку. Видимо, скоро придется подкупить себе одежды. Затем, собравшись с духом, спустилась в холл, где был телефон. Я не собиралась посвящать мать в свои планы (а то еще заявится с полицией — ведь пока что я несовершеннолетняя), но просто известить, что я жива-здорова. Однако портье «Дельфина» сказал, что мать выехала из отеля. На всякий случай я оставила ей сообщение и, с тяжелым сердцем повесив трубку, пошла обратно в свой номер. Вдруг накатила страшная усталость. Весь день я просто сидела в машине, но чувствовала себя обессиленной напрочь. Последнее время это случалось часто, и я узнавала еще один признак Маленькой Неурядицы.