Я выбираю смерть - читать онлайн книгу. Автор: Василий Криптонов cтр.№ 68

Таяли секунды. Экран радара показывал круговерть точек, сосредоточившихся вокруг большого пятна. Вот-вот Кассок должен был сорвать наушники с радостным криком: «Есть! Они его взяли!» Аргеной ждал этого сильнее, чем чего бы то ни было еще в своей жизни.

— Не понял, повтори, — сказал Кассок. Аргеной отметил, что лицо его побледнело.

— Что значит… Так. Что насчет кораблей? Уверены? Обыщите еще раз! Двадцать раз, мать вашу так!

Он сорвал наушники. Бросил их об пол, разразившись самой черной бранью, какая только существовала в гинопосском диалекте. Кассок снова забыл о том, что не один в комнате.

— В чем дело? — привлек его внимание Аргеной.

На этот раз Кассок не вздрогнул. Во взгляде, устремленном на Аргеноя, не было страха. Там было раздражение человека, который сделал все возможное, чтобы выполнить свою работу, но потерпел крах.

— Заправка просто исчезла, — сказал он. — После того, как наши корабли проникли внутрь, шлюзы закрылись и заправка исчезла. Полагаю, ушла в скачок.

— Заправка? — Аргеной не стал скрывать изумления. — Но это же… Ах, черт!

В этот момент разницы в званиях не существовало. Двое человек смотрели друг на друга, и единственная мысль так и парила в воздухе между ними.

— Проам, — прохрипел Кассок. — Чертовы узорги!

Аргеной сорвался с места, несколько раз с силой ударил кулаком в стену и заскрежетал зубами. Конечно же, если заправка покрыта проамом, значит, узорги приложили руку к ее проектированию. А пичкать все свои изобретения разнообразными функциями — вполне в их духе. Наверное, узорги полагали, что Гинопос рано или поздно их найдет, и оставили несколько аварийных выходов. И вот, настала пора воспользоваться одним из них.

— Господин главнокомандующий, разрешите обратиться, — послышался глухой голос Кассока.

— Говори.

— Прошу прощения, что прыгаю выше головы, но если заправка ушла в скачок, то в ближайшие часы она, скорее всего, будет пристыкована к «Ковчегу». Не знаю, что представляет собой «Квазар», но мне кажется, Гинопосу лучше сменить местоположение.

Аргеной усмехнулся, только вот веселья в этой усмешке было мало.

— Думаешь, кто-то из наших слил координаты?

— Не думаю, что такое возможно. Но там, на заправке, сейчас полторы сотни наших кораблей, в каждый из которых забиты координаты. Если хоть один из пилотов не озаботится уничтожением памяти…

На мгновение Аргеною показалось, что он не может дышать. Будто сама смерть коснулась его своей костлявой ладонью, проходя мимо. Не говоря ни слова, он выбежал из комнаты, на ходу посылая сигналы вызова рулевым. Война началась, и Аргеной бежал.

Лейст приходил в себя гораздо медленнее и тяжелее, чем после личного знакомства с открытым космосом. Тяжело вздымалась грудь, легкие болели, хотелось зайтись в приступе кашля, но мозг, взявший под контроль тело, не хотел пока афишировать пробуждение. Мысленно Лейст проанализировал свое состояние. Руки и ноги слушались его, только почти невесомые цепи сковывали запястья и лодыжки. Значит, теперь — плен. «Ну что поделаешь» — вспомнил он стихотворение.

Он открыл глаза. Сначала чуть-чуть, потом, никого не увидев, шире. Жесткий лежак, на котором он находился, стоял у стены в камере. В том, что это — камера, Лейст не сомневался. С двух сторон ее окружали решетки. Через ту, что была напротив него, виднелись лампы, освещающие коридор. Белый свет, белые стены и потолок. Даже решетка выкрашена в белый. Цвет непорочности и смерти. Тишина. Кислый запах рвоты, от которого к горлу подкатила тошнота.

— А ведь ты только-только начал мне нравиться, — послышался знакомый голос. В голосе сквозила не печаль даже, а какая-то привычная тоска. Словно говоривший давно уже не ждал от людей ничего хорошего.

Лейст сел, шипя от боли в груди. Дыхание перехватило.

— Очко в углу, — вмешался голос. — Давай бегом. Если еще твоими харчами вонять будет, долго не протянем. Убираются тут нечасто.

Лейст успел добежать до белого унитаза по белому полу и, встав перед ним на колени, исторг все, что было в желудке. То есть, по большому счету, ничего. Когда приступ миновал, и Лейст убедился, что может спокойно и без хрипов дышать, он нажал на смыв и повернулся к человеку, говорившему из соседней камеры.

— Как ты мог повестись на эту лажу? — покачал головой человек, лишь отдаленно напоминавший Ирцарио. Бледное, обескровленное лицо напоминало лицо наркомана. Вернее, левая его половина. Правая, обожженная, выглядела еще страшнее. Болезненно блестящие глаза смотрели на Лейста без всякого выражения.

— Что было? — спросил Лейст.

Он сидел на полу, привалившись спиной к лежаку, и не ощущал сил подняться.

— Видимо, твои разлюбезные узорги не стали выкатывать хлеб и соль, когда Хирт подогнал им целую консервную банку с гинопосцами. Видимо, вместо этого они пустили газ, а потом вошли и повязали всех. Жаль, что ты прикончил Кидеса. Готов спорить, этот пидорас преподнес бы им пару сюрпризов.

— Газ…

Лейст прикрыл глаза, но не смог вспомнить момента стыковки. Должно быть, он потерял сознание еще во время скачка. Помнил только глаза Елари, растворившиеся в Великом Ничто.

— Ага, газ, — подтвердил Ирцарио. — Это из-за него у тебя такое ощущение, будто тебя неделю лупили бревнами, а потом накормили дерьмом и обоссали.

Более точного определения этому состоянию подобрать было нельзя. Лейст посмотрел на гинопосца. Как он еще жил? Если уж Лейст, здоровый, накачанный кровью узоргов, не может пошевелить рукой, то он… Ожог, кровопотеря, плюс газ.

— А гинопосцы — крепкие ребята, — сказал Лейст.

— Не сомневайся. Ты мне и сейчас не соперник.

Лейст посмотрел на него с сомнением, но ничего не сказал. Заговорил Ирцарио:

— Что тебе наплел этот выродок? Что здесь тебя примут с распростертыми объятиями?

— Нет. Он сказал, что не знает, что тут будет.

— Надо же. Может, даже не соврал. Редкость для зеленоглазого.

Лейст поморщился и, потратив на это целую вечность, сел на лежак. Теперь они с Ирцарио находились на одном уровне.

— Ты так ненавидишь узоргов? — спросил Лейст.

— Не то чтобы сильно. Просто если бы они все сию секунду заживо сгорели, я бы скорее помочился в унитаз, чем на одного из них.

— А как насчет Елари?

Ирцарио отвернулся. Он молчал долго, и Лейст не настаивал на ответе. Он лег, попытавшись принять сколько-нибудь удобную позу. В наручниках это было нелегко.

— Я хотел забрать ее и просто увести от всего этого, — сказал Ирцарио. — Я бы смог. Мы бы никогда и не вспомнили, что где-то есть другие, кроме нас. Но теперь… К чему теперь об этом говорить…