Так полон или пуст? - читать онлайн книгу. Автор: Тали Шарот cтр.№ 36

Такие же законы работают и в отношении неприятных событий. Страх ожидания лечения зуба будет определяться тем, насколько болезненной мы считаем предстоящую процедуру, как ярко можем представить себе звук и вибрацию бормашины, каковы, с нашей точки зрения, шансы, что это лечение потребуется, как скоро оно ожидается ^[223].

Вернемся к пританцовывающему от нетерпения клиенту, который ждет свой желанный «Гиннесс». Как вы думаете, конкретно этот человек воспринимает пинту наполовину полной или наполовину пустой? Если у него оптимистичный тип личности, то будет ли его удовольствие от предвкушения сильнее?

Согласно определению, склонность к оптимизму – это тенденция переоценивать вероятность позитивных событий и недооценивать шансы негативных. Но это не всё. Оптимистичные люди представляют себе будущие приятные события ярче и детальнее, чем неприятные, и думают, что они случатся скорее. То есть чем вы оптимистичнее, тем больше шансов, что вы воображаете будущие благоприятные события ближе по времени, детальнее и вероятнее, чем негативные ^[224]. Оптимизм, таким образом, регулирует те же факторы, что влияют на ценность предвкушения: прогнозируемое удовольствие, яркость, ожидаемое время события и его вероятность.

Для желанных событий вроде пинты «Гиннесса» с шапкой пены оптимизм действительно увеличивает радость предвкушения, поскольку, во-первых, подпитывает надежду, что пиво будет готово очень скоро, во-вторых, усиливает способность представлять прохладу бокала и мягкое течение напитка, а в-третьих, повышает субъективно воспринимаемую вероятность получения стаута. Пессимисты, напротив, могут испытывать проблемы с живым представлением темной субстанции, будут думать, что бармен затянет с подачей стаута, и вполне могут даже беспокоиться, что им вообще не хватит пива. Хотя наш пессимистичный клиент в состоянии получить удовольствие от пинты пива, когда наконец ее получит, он, однако, лишится 119,5 секунды радостного предвкушения и вряд ли будет пританцовывать в пабе, ожидая своей порции.

Подобная картина складывается и в отношении таких неприятных событий, как потеря работы. Оптимист оценит вероятность потерять работу как низкую, затруднится детально вообразить эту ситуацию и решит, что если его все-таки и уволят, то очень нескоро. Каков результат? Страх, тревога и стресс уменьшаются. Пессимист, наоборот, посчитает себя первым в очереди на увольнение, решит, что, возможно, это случится уже завтра, и представит все в мельчайших деталях. Ожидание увольнения (которое может никогда не состояться) не просто неприятно: оно может вызвать стресс, который негативно отразится на физическом и психическом здоровье человека.

Таким образом, представляется правдоподобным, что склонность к оптимизму укрепилась частично потому, что он максимизирует удовольствие от предвкушения приятного события и минимизирует страдание от ожидания неприятного. Если бургер равняется сотне «единиц радости», то только от предвкушения бургера оптимист получит больше радости, чем пессимист, в итоге увеличив удовольствие от поедания сэндвича и укрепив свое здоровье. А если оптимисты находят ожидание более приятным, чем пессимисты, то, может, они чаще откладывают вознаграждение, чтобы увеличить время предвкушения?

Дилемма «Последнего героя»

Ответ непрост, поскольку ценность предвкушения – не единственный фактор, определяющий, когда именно мы решаем получить удовольствие. Существует как минимум еще один ключевой фактор – временно́е дисконтирование (temporal discounting). Временное дисконтирование – это склонность ценить настоящее больше будущего. Например, если вам предлагают выбор – взять 100 долларов сейчас или через месяц, – вы, скорее всего, заберете деньги сразу. Это простое решение. А если предстоит решить, взять 100 долларов сейчас или 105 через месяц? Большинство людей предпочтут получить меньшую сумму сразу, а некоторые возьмут 100 долларов сейчас, даже если через месяц им предлагают получить все 150 ^[225].

На первый взгляд (да и на второй) кажется, что временное дисконтирование ведет нас прочь от предвкушения, заставляет получать хорошее как можно скорее, а боль откладывать на неопределенное будущее. Это так не только потому, что мы склонны ценить «здесь и сейчас» больше, чем «там и потом», важно и то, что мы (справедливо) воспринимаем будущее как нечто не совсем известное ^[226]. Лучше съесть свой шоколадный торт сразу, чем оставить на потом, потому что завтра придешь – а тортиком уже полакомилась кошка. Можно отложить уборку дома на следующую неделю, потому что к тому времени супруг или супруга, возможно, справятся с этим сами. Однако если мы уверены, что, кроме нас, никто никогда не собирается наводить порядок, то, пожалуй, решим покончить с этим как можно скорее. Точно так же, будь у нас хрустальный шар, который бы рассказал, что наш восхитительный шоколадный торт останется свежим в холодильнике и его не съест кто-нибудь другой, мы, наверное, отложили бы наслаждение ненадолго, чтобы продлить предвкушение. Но даже если бы мы жили в волшебном мире с полностью предсказуемым будущим, люди все равно относились бы к тому, что их ждет, с некоторым сомнением. Точно зная, что случится потом, мы бы никогда не выбрали время, чтобы попробовать торт или открыть бутылку драгоценного вина, которую храним в погребе. Мы бы бесконечно откладывали вознаграждение, растягивая восхитительное предвкушение.

Предвкушение и временное дисконтирование тянут нас в разные стороны до тех пор, пока не будет достигнуто равновесие. Радость предвкушения превращает нас в терпеливых созданий, временное дисконтирование заставляет действовать спонтанно. В итоге принятое решение отражает баланс между двумя этими факторами. Когда ценность предвкушения будущего вознаграждения больше цены его безотлагательного потребления, мы отложим наслаждение. Однако, когда желание положить в рот плитку замечательного швейцарского шоколада сильнее радости ожидания, мы незамедлительно разорвем обертку.

Многие факторы играют роль в том, будем мы в итоге смаковать что-либо или нет. То, что достается нам нечасто (например, бутылка дорогущего шампанского или ежегодный отпуск), наверное, стоит ожидания и предвкушения. Нечто, чем можно наслаждаться снова и снова (к примеру, поцелуй любимого человека), никто никогда не откладывает. Другой фактор, влияющий на наше решение, состоит в том, стоит ли нечто сейчас больше, чем, по нашему мнению, будет стоить в будущем.