Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Брукс cтр.№ 95

Теперь он стал бояться этого меньше. Теперь он научился смотреть в лицо своим эмоциям, которые раньше подавлял. Теперь он понял, что должен покинуть царство страха перед печалью и болью. Теперь он знал, что способен встретить боль и пережить ее.

Лагерь

Знакомство Гарольда с лагерем «Воплощение» ^[117] произошло почти случайно. Один его приятель собрался в Коннектикут, в гости к своей дочери, которая работала в лагере воспитателем, и спросил Гарольда, не хочет ли тот поехать вместе с ним. Они свернули с автострады в глубинке штата и поехали по грунтовой дороге мимо бесчисленных палаток, полей и прудов. Они проехали мимо стайки девочек лет девяти. Они стояли у дороги, взявшись за руки. Гарольд смотрел на них с умилением, как он всегда смотрел на детей. Скоро приятель Гарольда остановил машину, и они спустились к пляжу, который тянулся вдоль озера в милю длиной, окаймленного лесистыми холмами. Не было видно ни дорог, ни домов – только восемьсот акров не тронутой цивилизацией глуши.

В лагере не делали различий между богатыми и бедными. Здесь были дети из подготовительных школ Манхэттена и дети из муниципальных школ Бруклина и Бронкса. Но постепенно Гарольд осознал, что такого цельного по своему замыслу и устройству учреждения ему не приходилось видеть никогда в жизни.

Первое, что бросилось ему в глаза, – это каким потертым был спортивный инвентарь. Лагеря общего профиля, такие как «Воплощение», испытывали большие финансовые трудности в эпоху повальной специализации, когда большинство родителей предпочитает посылать своих отпрысков в специальные лагеря – музыкальные, компьютерные или бейсбольные.

Дух лагеря тоже совершенно противоречил мейнстриму. В лагере царила обстановка, напоминающая времена хиппи. В первый же вечер Гарольд услышал, как воспитатели и дети распевают старые песни 1960-х годов – «Пафф, волшебный дракон» или «Оловянный солдатик» ^[118]. А потом стал зрителем грамотного и красивого баскетбольного матча. Дети играли в активные игры и веселились вместе с воспитателями, как стадо бонобо. Они бегали наперегонки, заплетали друг другу косички, боролись, катались на лодках по озеру и играли в Марко Поло.

Гарольд близко познакомился с директором лагеря, который, заметив азартный блеск в глазах Гарольда, спросил, не хочет ли он поработать в лагере на общественных началах. В то лето Гарольд еще дважды приезжал в лагерь и делал случайную работу – например, наблюдал за порядком на лужайке для танцев. Зимой он организовал сбор денег на устройство плавучей купальни.

Следующим летом он регулярно приезжал в лагерь по выходным и помогал приводить в порядок пешеходные тропы. Однажды он увидел, как дети играют в софтбол. В баскетбол они, может быть, и умели играть неплохо, но от их софтбола Гарольд просто пришел в ужас. Некоторые из них совершенно не умели бросать. Гарольд организовал тренировки и даже собрал команду тренеров.

В начале августа директор спросил Гарольда, не выкроит ли он пять дней для того, чтобы сопровождать группу детей в байдарочном походе по реке Коннектикут. В поход должны были отправиться 15 подростков, два воспитателя – студенты колледжа и Гарольд. Он был на 30 лет старше остальных участников похода, но отлично вписался в компанию.

Пока они плыли вниз по реке, Гарольд организовывал игры и соревнования, учил подростков старым песням, а сам, наконец, узнал, кто такие Кэти Перри ^[119] и Леди Гага. По вечерам дети приходили к Гарольду и, обращаясь к нему «отец», очень серьезно, как это обычно делают подростки, рассказывали ему о своих проблемах – о муках юношеской любви, о разводе родителей, о страхах перед будущим. Гарольд был очень тронут их доверием и слушал детей с жадным вниманием. Дети явно отчаянно нуждались в авторитетах. Гарольд думал, что учителя и другие педагоги, наверное, знают, что говорить детям, когда те делятся своими тревогами, страхами и сомнениями. Он-то этого точно не знал.

Последний день похода был самым трудным. Они целый день гребли против ветра и течения. Гарольд пообещал детям, что, когда они остановятся на последний привал, он разрешит им взять остатки провизии и устроить потешную баталию. Когда они причалили к берегу и остановились на отдых, дети немедленно расхватали остатки провизии и принялись швыряться ими друг в друга. Огромные хлопья орехового масла летели через поляну; футболки и физиономии тотчас были перемазаны желе. Начинка пирожных пошла на липкие скользкие «снежки». Воспитатели, дети и Гарольд прятались за деревьями и внезапно выскакивали из засады, воинственно размахивая батонами колбасы и тщетно пытаясь увернуться от снегопада из концентрата апельсинового сока. Когда битва окончилась, на детей было страшно смотреть. Но они дружно взялись за руки и бросились к реке – отмываться. Помывшись и переодевшись, все собрались на поляне, чтобы разложить прощальный костер.

В походе Гарольд обходился без выпивки. Ночью он, до предела уставший и безмерно счастливый, отправился в палатку и забрался в спальный мешок. Интересная вещь – как быстро и непредсказуемо может меняться настроение. В мгновение ока в душе Гарольда что-то перевернулось. Ему вдруг захотелось плакать.

Никогда – во всяком случае, уже став взрослым – он не плакал, если не считать слез, подступавших к глазам в темноте зрительного зала в финале сентиментальной мелодрамы. Он и сейчас не заплакал. Но он почувствовал, как слезы подступили к глазам, хотя так и не полились по щекам. Он явственно представил себе, что плачет. Он словно воспарил под полог палатки и глядел сверху на себя, скрючившегося в спальном мешке и содрогающегося от рыданий.

Потом это прошло. Он начал думать о своей жизни, о том, как она могла бы сложиться, если бы он был более открытым человеком и вел себя более мужественно перед лицом эмоций. Потом он уснул.

Эрика никогда в жизни не видела в одном гостиничном коридоре сразу столько людей, бормочущих что-то в свои рации. Поднявшись на верхний этаж отеля «Парабола» с видом на Центральный парк и выйдя из лифта, она увидела целую армию телохранителей. Они дежурили у дверей практически каждого номера, прохаживались по холлу, со скучающим видом оглядывали коридор, изредка бросали ленивый взгляд на коллег и время от времени что-то бормотали в свои микрофоны. В номерах проживали саудовские принцы, русские олигархи, африканские диктаторы и китайские миллиардеры – и у каждого из них была собственная армия охранников с бычьими загривками: не только для безопасности, но и для престижа.