Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Брукс cтр.№ 74

Cтраница 74

Как только люди оказываются в какой-нибудь группе и начинают ощущать свою принадлежность к ней, они интуитивно подчиняются принятым в группе нормам. Соломон Эш провел знаменитый эксперимент , в ходе которого людям демонстрировали три отрезка очевидно различной длины. Среди участников эксперимента Эш разместил несколько человек («тайных агентов»), которые, вопреки очевидному, настойчиво убеждали окружающих в том, что все отрезки одинаковые. 70% испытуемых не выдержали этого прессинга и хотя бы один раз признали, что отрезки имеют одинаковую длину. Лишь 20% испытуемых категорически отказывались подтвердить эту заведомую ложь.

Блаженство

В школе не учат способности гармонизировать внутренние и внешние шаблоны, не учат искусству слияния, не учат заводить друзей. Тем не менее счастливая жизнь определяется наличием именно этих способностей, а жизнь несчастливая – их отсутствием.

Эмиль Дюркгейм ^[96] показал, что лишенные социальных связей люди чаще кончают жизнь самоубийством. В своей книге «Любовь и выживание» Дин Орниш делает обзор литературы, посвященной вопросам долголетия, и делает вывод о том, что одинокие люди имеют в три-пять раз больше шансов умереть, не дожив до старости, чем люди, ведущие активную, социально насыщенную жизнь.

Помимо этого, достижение лимеренции порождает у человека чувство невероятного душевного подъема. Историк Уильям Макнил вспоминал, что, когда его в 1941 году призвали в армию, он провел несколько месяцев в учебном лагере, где его и других новобранцев учили ходить строем. Вскоре эти маршировки вместе с товарищами до неузнаваемости изменили его сознание:

Во время войны миллионы солдат рисковали и жертвовали жизнями, подчиняясь древнему чувству единения с товарищами по оружию. Семьи сохраняются в горе и радости именно благодаря этому чувству. Общественную жизнь цементирует то же чувство в его ослабленном варианте – это чувство мы именуем доверием. Для подавляющего большинства из нас сильнейшее стремление к слиянию принимает форму неудержимого желания слиться с единственным дорогим нам человеком – форму любви.

Этот порыв, это стремление к гармонии, этот нескончаемый процесс: создание модели и ее корректировка и снова создание новой модели и ее корректировка – заставляет нас без устали двигаться к блаженству лимеренции.

Новый взгляд на Эрос

Сегодня, слыша слово «эрос», мы думаем прежде всего о совершенно определенной вещи – мы думаем о сексе. Для «эротических» книг в книжных магазинах отведены специальные отделы. Однако это узкое, урезанное представление об эросе, характерное для нашей сосредоточенной на сексе культуры. Древние греки понимали эрос отнюдь не только как стремление к оргазму, сексу или к передаче генетической информации потомкам. Греки рассматривали эрос как стремление к гармонии с прекрасным и совершенным.

Люди, движимые сексуальным вожделением, хотят испытать оргазм в сексе с партнером. Люди, движимые эросом, желают более глубокого слияния. Они хотят разделять чувства и образ мыслей любимого, бывать в одних и тех же местах, радоваться одним и тем же радостям. Алан Блум писал в книге «Любовь и дружба»: «У животных есть секс, а у людей – эрос, и ни одна наука не может считаться наукой, пока она не проведет четкого разграничения между ними» .

Иногда говорят, что открытия неврологии разрушают душу и подтачивают духовное начало в человеке. Нейрофизиология якобы сводит все к нейронам, синапсам и биохимическим реакциям. Однако на самом деле нейрофизиология дает нам возможность увидеть эрос в действии, наблюдать сложный танец паттернов, которые возлюбленные передают друг другу.

Гарольд и Эрика никогда прежде не ощущали такой полноты жизни, как в те первые недели своей любви. Однажды они сидели на диване дома у Гарольда и смотрели какой-то старый фильм. Они подолгу молчали, изредка обмениваясь ничего не значащими репликами.

– Я так хорошо тебя знаю, – сказала вдруг Эрика, завянув Гарольду в глаза. Через несколько минут она уже крепко спала, положив голову ему на грудь. Гарольд хотел досмотреть кино и, усаживаясь поудобнее, немного подвинул ее голову. Эрика недовольно засопела, но не проснулась.

Гарольд нежно провел рукой по ее лицу и волосам. Дыхание Эрики становилось то чаще, то реже в такт движениям Гарольда, но она не открывала глаза и не шевелилась. Гарольд и не подозревал раньше, что Эрика умеет так крепко спать. Он вдруг потерял всякий интерес к фильму и переключил все внимание на свою возлюбленную.

Он взял ее руку и положил себе на шею. Эрика сладко чмокнула губами, но не проснулась. Потом он снял руку и опустил ее вдоль тела Эрики, но Эрика снова положила руку ему на грудь. Теперь Гарольд просто смотрел на спящую Эрику, на ее поднимавшуюся и опускавшуюся грудь. В эти минуты он чувствовал себя ее единственным защитником. Его переполняло чувство нежности. «Запомни этот момент», – сказал он себе.

Нельзя сказать, что их отношения были идеальными. Каждый из них знал, что у него остаются внутренние тормоза, препятствующие окончательному растворению друг в друге. Случались у них и трения, и конфликты.

Стремление к любовному слиянию не приводит автоматически к идеальному роману или полной гармонии. Бóльшую часть жизни мы стараемся заставить других принять наши психологические паттерны и сопротивляемся ментальной гегемонии друзей и возлюбленных. В общем, люди скорее борются за единение, нежели в самом деле достигают единства. Мы соперничаем друг с другом за престиж, уважение и внимание, которые помогут нам крепче привязать к себе других людей. Мы стремимся превзойти других, чтобы заслужить их одобрение. Такова логика нашей сложной социально-психологической игры.

Но в первые полтора года своих отношений Гарольд и Эрика в полной мере наслаждались волшебством совместной жизни. Они вместе работали, вместе ели, вместе спали и подходили друг другу практически во всех отношениях. Они наслаждались синхронностью, лежащей в основе великого искусства любви:

Дела Эрики шли в гору, но ее дом постепенно приходил в упадок. Они с Гарольдом основали свою консалтинговую фирму, когда обоим было по 28 лет. В течение нескольких следующих лет все шло просто великолепно. Клиенты валили косяком. Гарольд и Эрика нанимали все новых сотрудников – теперь их было уже 18 человек. Они покупали в офис новые телефоны и замечательные принтеры. Все их время было поглощено разработкой новых консалтинговых проектов – они занимались этими проектами днем и ночью семь дней в неделю. Иногда им удавалось выкроить время на отдых, общение с друзьями и даже на романтические ужины вдвоем. Но времени на уход за купленным ими новым домом не хватало катастрофически. Если перегорала лампочка в прихожей, они не могли поменять ее месяцами, и в результате Гарольд и Эрика научились безошибочно ориентироваться в темноте. Когда что-то случилось с кабелем и погас стоявший в гостиной на первом этаже телевизор, никто из них так и не позвонил в компанию кабельного телевидения. На оконном стекле появилась трещина, водосток был забит опавшими листьями, на коврах откуда-то появились противные пятна. Гарольд и Эрика стоически переносили все эти неудобства, вознаграждая себя за упадок домашнего хозяйства профессиональными успехами.