Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джейкс cтр.№ 93

Чарльз улыбнулся и промолчал.

Каблук военной диктатуры раздавил наш обессиленный штат. Ее штыки поддерживают новую веру алчности и смешения рас… К нам прибыли миссионеры ярости в синих мундирах, которые обладают огромной властью разжигать ненависть и сеять семена проклятия… Размахивая своей Библией, опозоренной грехами, и своей конституцией, запятнанной преступлениями и политическим жульничеством, они молятся лишь одному идолу – радикализму… Уж лучше нам приветствовать самого Антихриста, чем этих послов ада…

Редакционная статья в газете «Молния» округа Эшли, весна 1867 года

ТЕТРАДЬ МАДЛЕН

Апрель 1867-го. Конгресс ужесточает контроль. В прошлом месяце закон о реконструкции разделил десять нераскаявшихся штатов на пять военных округов. Обе Каролины включены во Второй округ. Стэнтон назначил военных губернаторов. Наш в Чарльстоне, и это жалкая старая развалина – генерал Сиклс. Мы не сможем снова войти в состав Союза, до тех пор пока новое правительство штата не признает избирательные права черных и не примет Четырнадцатую поправку. «Молния» и даже по-настоящему демократические газеты просто визжат, если не сказать неистовствуют, сообщая об этом.

Все эти события кажутся такими далекими от повседневной жизни в Монт-Роял! Два солидных урожая риса в прошлом году принесли скудную прибыль, и почти всю ее я отдала в банк Докинза в счет погашения нашего долга. Задержки в платежах больше категорически не допускаются. Политика банка стала очень нетерпимой.

…На нас обрушилась, словно библейская саранча, целая свора разного рода дельцов и мошенников с Севера. Они выпускают облигации железных дорог, которые никогда не будут построены, скупают земли в дни распродаж, когда цена падает до восьми центов на доллар, открывают новые компании, превращая в банкротов те, что раньше давали работу местным жителям. В своем коротком и весьма сдержанном письме, которое Купер неожиданно прислал мне, он предостерег меня от вложения денег в подобные прожекты, поскольку считает большинство из них не чем иным, как мошенничеством. Здесь я с ним совершенно согласна. Среди этих стервятников едва ли найдется хотя бы один честный человек.

…Сегодня бывший раб Стивен сказал, что хочет уехать вместе с женой и тремя детьми. Это печально – он безотказный и надежный работник. Но эмиграционный агент, чей фургон стоит возле магазина Геттисов, соблазнил его, пообещав верные 12 долларов в месяц плюс небольшой дом и кусок земли, да в придачу еще и еженедельный паек из дров, 2 фунта бекона и одну пинту мелассы – и все это за переселение куда-то во Флориду. Эти эмиграционные агенты как новая чума для нашего штата. Они хлынули сюда, зная, что бывшие рабы так и не оправились от жестоких лживых слухов о «сорока акрах и муле», распущенных северянами в шестьдесят пятом. Когда я попросила Стивена остаться, он прямо спросил меня, смогу ли я платить ему настоящие деньги, вместо того чтобы записывать на его счет цифры в бухгалтерской книге?

Мне хотелось солгать, но я не смогла. Я ответила честно, поэтому он уехал.

…На разъезде Саммертона миссис Энни Уикс сильно повздорила с женой Фута Кассандрой. Энни, у которой очень светлая кожа и тонкие черты лица, хотя и смешанная кровь, набросилась с кулаками на Кассандру после какого-то ее оскорбительного замечания. Кассандра – чистокровная негритянка. Я уже слышала о вражде такого рода. Мулаты иногда могут даже сойти за белых, поэтому не считают себя ровней неграм. А негры, в свою очередь, ненавидят мулатов за спесь. Интересно, придет ли когда-нибудь конец злобе, рожденной войной?

…Семейка Джолли по-прежнему живет на самовольно занятой земле. Время от времени до нас доходят новости о том, как «капитан» Джек и его придурковатые братцы под угрозой оружия отбирают то мула, то зерно, то женщину. Вот они не делают различия между расами. Им все равно, кого грабить – белых или черных. Я их боюсь, особенно старшего, который постоянно хвастается, что убивал ниггеров ради забавы, участвуя в массовой расправе у форта Пиллоу в Теннесси.

…Вчера вечером Пруденс снова говорила о школе…

– Мадлен, у меня уже четырнадцать учеников занимаются алфавитом по букварю, двое почти готовы приступить ко второму сборнику для чтения, а у Прайда отличные успехи в арифметике. Я хочу купить для него учебник географии, а для остальных – грифельные доски. У нас всего три доски на всех, этого слишком мало…

Задумчиво склонив голову, Мадлен шла рядом с учительницей по берегу Эшли. Наступавшие весенние сумерки наполнял громкий щебет птиц. Знакомый вид поблескивающей под звездами воды и густого леса за рекой обычно всегда успокаивал Мадлен, но не в этот раз.

– Я могу тебе ответить только то, что уже говорила, – сказала она. – Денег нет.

На этот раз пухлая учительница, казалось, все-таки потеряла свое ангельское терпение:

– Зато у вашего друга Джорджа Хазарда их более чем достаточно.

Мадлен остановилась.

– Пруденс, – резко произнесла она, – я уже говорила, что не стану просить денег у лучшего друга Орри. Если мы не можем выжить своим собственным умом и предприимчивостью, то заслуживаем неудачи.

– Может, это и благородно, но образованию мало поможет.

– Мне жаль, что ты сердишься. Возможно, я не права, но это мои убеждения. Я сделаю все, что смогу, чтобы купить все необходимое для школы, как только мы продадим первый урожай.

– Да ну вас! Что плохого в том, чтобы попросить небольшую помощь у очень богатого человека, который…

– Нет! – оборвала ее Мадлен, с горечью подумав о том, что едва ли сумеет осуществить свою мечту о возрождении Монт-Роял, если не способна даже в такой малости помочь школе. – Обещаю, мы как-нибудь найдем деньги.

Пруденс бросила на нее холодный взгляд. Домой женщины вернулись в молчании. Прошло не меньше часа, прежде чем они помирились. Мадлен заговорила первой, хотя Пруденс явно хотела того же. Но все равно, уже лежа в постели, Мадлен сознавала, что не сможет выполнить данного обещания, и эта мысль мешала ей уснуть.

Он, сверх надежды, поверил с надеждою ^[30]. Может быть, Пруденс все еще была таким человеком, но она – нет.

Поздним вечером одной из дождливых суббот того же месяца кеб привез Вирджилию к маленькому кирпичному дому на Южной Би-стрит сразу за Капитолием. Ее мрачность была еще более заметной рядом с живописным палисадником, где белоснежные цветы двух кизиловых деревьев оттеняли яркую желтизну нарциссов, а сладкий запах цветущего жасмина словно говорил, что после долгой зимы наконец пришло время надежд.

Лицо Вирджилии было напряженным, даже суровым. Она позвонила в колокольчик и тепло обняла Лидию Смит, экономку. Потом прошла следом за ней в гостиную, где хозяин уже ждал ее возле стола с серебряным чайным сервизом.