Рай и ад. Великая сага. Книга 3 - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джейкс cтр.№ 171

По приказу Годфри кавалеристы сделали из веревок лассо и постепенно приближались к лошадям, намереваясь ловить их по одной. Индейские пони чувствовали чужой запах – запах белого человека, – и он им не нравился. Они нервно округляли глаза и встряхивали гривами.

Лассо взлетели в воздух. Один из солдат набросил свое на красивую гнедую кобылу и крикнул кому-то, чтобы тот подошел с ножом и перерезал ей горло. Лошадь попятилась и встала на дыбы, ударив солдата в лоб копытом. Кровь хлынула ему в глаза, он упал на спину, и его бы точно затоптали, если бы товарищи не поспешили оттащить его.

Минут пятнадцать они безуспешно бросали веревки с петлями и сверкали ножами, но лошади, разъяренные ненавистным солдатским запахом, лягались, кусались и убегали в сторону.

– Позовите генерала! – крикнул Годфри.

Чарльз по-прежнему стоял у костра и наблюдал за тем, что происходит. Подъехал Кастер верхом на Денди.

– Мы не можем подойти к ним близко, генерал, – сказал ему лейтенант. – Что делать?

– У нас теперь достаточно зарядов, – раздраженно ответил Кастер, – воспользуйтесь ими! – Он выхватил один из своих пистолетов и выстрелил двум лошадям в головы; животные с душераздирающим ревом рухнули на землю. – Неужели я всегда должен сам показывать вам, как делать свою работу? – закричал Кастер, чуть не наехав на Годфри, когда галопом помчался обратно к деревьям.

– Винтовки! – приказал лейтенант.

Солдаты бросились за оружием. Генри Венейбл расстегнул грязное пальто для большей свободы движений и достал из кобуры револьвер.

– У кого револьверы, начинайте! – приказал Годфри. – Иначе мы тут на всю ночь застрянем.

Венейбл решительно подошел к крепкой темно-рыжей лошади, в глазах которой отражался костер, и сжал губы, как человек, совершающий в уме трудный подсчет. Потом направил дуло прямо на блестящий глаз и выстрелил. Из прекрасной головы фонтаном хлынула кровь.

Выстрелы звучали один за другим, отражаясь гулким эхом, которое было громче самой громкой грозы в прериях. И вдруг что-то вспыхнуло в голове Чарльза, как пороховой заряд, и откуда-то из груди, постепенно нарастая, вырвался дикий протяжный крик.

Он не помнил, как сдвинулся с места.

С каким-то странным изяществом, словно не испытывая мучений, первые лошади упали на землю. Они падали одна за другой под залповым огнем из винтовок в руках совсем молодых солдат, некоторые из которых еще и со смехом восклицали: «Попал!» после очередного выстрела. Вставая на колени, солдаты снова и снова нажимали на курок, целясь в плечи, ребра, грудь, живот. Кровь вытекала сильными струями, как из частого сита, когда лошади падали в сторону от своих палачей, создавая своими телами некий аккуратный красивый узор, похожий на рисунок разбегающихся волн морского прилива. Но когда было убито восемьдесят, а потом сто лошадей, узор потерял свою красоту и стройность; на земле больше не осталось свободного места, и они умирали, стоя на коленях. Спастись было негде. Тех, кто в панике пытался убежать к дальнему краю табуна, ждали другие солдаты с карабинами – одни были бледны от изнеможения, другие вяло перебрасывались шуточками, третьи явно ненавидели себя за то, что делали, – и там тоже начиналась бойня, и уже скоро кольцо из огня и дыма, как огромной круглой лентой, связало умирающих животных. Воздух наполнился нестерпимыми криками, которые становились все громче, сливаясь в один ровный хор боли. К запаху льющейся крови, возможно для кого-то привлекательному, добавилась вонь лошадиных кишок, опорожнившихся после страшных судорог; и в скором времени прежний строгий узор уже полностью сменился беспорядочным скоплением тел, где то тут, то там можно было увидеть, как над землей поднималась красивая голова, и из вывернутых губ раздавалась протяжная и такая безнадежная мольба о пощаде, которая обрывалась, когда кто-нибудь из стрелков метким выстрелом разрывал эту голову на куски. Поляна быстро превращалась в могильный курган блестящей воняющей лошадиной плоти; еще один ориентир, такой же заметный, как Антилопьи холмы, только создан он был не природой, а человеком – здесь, на берегу Уошито.

Чарльз подбежал к огневым позициям, где стояли на коленях молодые солдаты с револьверами и карабинами, и вцепился в чье-то плечо:

– Прекрати! Что ты делаешь?! Как ты можешь убивать беззащитных животных?

Он даже не понимал, что кричит во все горло, и не чувствовал той вдруг проснувшейся в нем силы, с которой он отшвырнул одного из стрелков на четыре фута, просто схватив того за плечи.

Солдат с такими же влажными блестящими глазами, как у умирающих лошадей, шарахнулся от него с криком:

– Эй, там! Осторожно! Чарли-шайенн спятил!

Чарльз не понял, почему солдат так сказал, ведь он только хотел остановить эту бессмысленную бойню, разве это желание лишено здравого смысла?

– Отойди. Я с ним разберусь.

Чарльз узнал этот голос еще до того, как увидел Гарри Венейбла, Симпатягу Гарри, все такого же франтоватого и ладного, несмотря на все тяготы похода.

– Велите им прекратить это, Венейбл! – воскликнул он.

– Мы выполняем приказ генерала, а вы просто низкий, презренный трус!

Чарльз сжал кулаки, потряс ими в воздухе и закричал, по-настоящему закричал, потому что это казалось ему единственным способом пробить самоуверенное спокойствие капитана.

– Просто отпустите их! Пусть бегут куда хотят! Прекратите убийство!

Венейбл поднял руку. В футе от груди Чарльза блеснул его чистенький, недавно смазанный кольт с костяными накладками на рукоятке. Лишь едва заметно дрожащий подбородок указывал на то, что Венейбла насторожила угроза, исходящая от этого грязного, нечесаного человека, который стоял перед ним и кричал, срывая голос. Карабины и пистолеты продолжали стрелять с грохотом камня, брошенного на жестяную крышу. Запах пороха и крови все сгущался. Уже не один солдат отворачивался и блевал на истоптанную землю.

Капля рвоты попала на правый сапог Венейбла, уже и без того испачканного грязью. И эта капля словно распалила его еще больше. Он махнул револьвером перед лицом Чарльза, едва не задев его щеку:

– Мэйн, я приказываю вам покинуть позиции!

Чарльз сверкнул на него глазами, и этого хватило, чтобы капитан совсем взбеленился.

– Держите его! – завопил он солдатам и ударил Чарльза коленом в пах; удар был неуклюжим, но чувствительным.

Качаясь от боли, Чарльз попытался дотянуться до него, но опоздал: двое рядовых схватили его под руки и оттащили от капитана.

Голубые глаза Венейбла нервно забегали.

– Отлично, господа, – сказал он своим вкрадчивым голосом с мягким кентуккийским акцентом. – А теперь держите его покрепче.

Он сунул револьвер в кобуру, шагнул вплотную к Чарльзу и ударил его кулаком в живот. Для такого коротышки он был очень силен. Чарльз согнулся пополам, но тут же медленно поднял голову и плюнул ему в лицо. Венейбл отер плевок и с размаха ударил его в пах. А потом еще раз – в лицо. Из носа Чарльза хлынула кровь, он начал падать и ничего не мог с этим сделать.