Она смеется, как мать - читать онлайн книгу. Автор: Карл Циммер cтр.№ 70

«В конечном итоге, – заявил Ханли с коллегами, – мы согласны с выводом Левонтина, что западные расовые классификации не имеют никакого таксономического значения».

Диаграмма Венна, которую нарисовал Сушант Кумар, показав распределение однонуклеотидных полиморфизмов у меня, нигерийца и китайца, продемонстрировала мне лично символическое изображение того, насколько плохо понятие расы отражает генетическое разнообразие у человека. Я назвал бы себя белым, но 67 % из моих 3,5 млн однонуклеотидных замен – общие с африканцем или азиатом. Мы могли унаследовать некоторые из этих вариантов от наших общих предков, живших сотни тысяч лет тому назад. Некоторые могли возникнуть позже благодаря новым мутациям. Эти варианты распространялись от популяции к популяции, когда люди смешивали свои гены так, как они обычно это делают. Нас троих – меня и двух моих анонимных далеких родственников – осыпало одними и теми же генеалогическими блестками.

__________

Да, у рас может не быть никакого биологического смысла – но они существуют. Это связано с нашей привычкой разделять людей на социальные категории. А ведь они-то могут глубочайшим образом влиять на жизнь человека. Расовые категории служили юридическим оправданием для порабощения некоторых групп людей и объявления их детей с рождения рабами. Деление на расы позволило сделать из другой группы козла отпущения за экономические бедствия, разрешив их убийство миллионами. Еще одну группу людей объединили в расу тем, что признали их неспособными к обработке собственной земли, и это послужило поводом оправданно прогнать их с нее. Зато некоторым представителям нашего вида расовые категории дали возможность наслаждаться этой землей, а также выгодами рабовладельческой экономики, не интересуясь особо историей рабовладения. Несмотря на то что расистские организации и законы были давно отменены, они продолжают влиять на уже следующие поколения, распространяя силу понятия «раса».

Поскольку раса – это как бы разделяемое переживаемое, она может объединять людей, не связанных между собой. Американские чернокожие получили свою групповую идентичность только после того, как их собрали вместе, погрузив на невольничьи суда, отправляющиеся в колонии. Работорговцы рыскали вдоль берегов Африки вверх и вниз и захватывали представителей разделенных тысячелетней историей народов из Сенегала, Нигерии, Анголы и даже Мадагаскара ^[487]. Хирург Ричард Симсон, отправившийся в 1689 г. на английском капере в Южную Африку, заметил, что решающий шаг на пути превращения работорговли в прибыльный бизнес был сделан, когда незнакомых друг с другом людей стали кидать в трюмы вместе.

Согласно Симсону, чтобы «заставить негров сидеть тихо, надо собрать их из тех уголков их родины, где говорят на разных языках, тогда они не смогут совместно действовать» ^[488].

Опираясь на биологическую концепцию расы как на костыль, врачи допустили некоторые досадные оплошности при изучении болезней ^[489]. Нью-йоркский врач У. Г. Томас заявлял в 1904 г.: «Ни одна раса так не подвержена диабету, как евреи» ^[490]. Еще в начале XX в. евреи считались расой со свойственными именно им заболеваниями. Конгресс США составил «Справочник рас и народов» для управления своей иммиграционной политикой. Эта книга утверждала, что доказательства существования еврейской расы можно увидеть невооруженным глазом. Там сообщалось, что «“еврейский нос” и в меньшей степени другие особенности лица встречаются повсеместно у представителей этой расы» ^[491]. Подобная расовая классификация побуждала врачей искать заболевания, характерные для каждой расы. Евреям, как решили медики, свойственен диабет ^[492].

Предпосылки к такому утверждению появились еще в 1870 г., когда венский врач Йозеф Зеген обнаружил, что у четверти его пациентов был диабет. Позже другие терапевты пришли к выводу, что евреи умирают от диабета чаще, чем представители других групп. Немецкие врачи стали называть диабет еврейской болезнью (Judenkrankheit).

Между 1889 и 1910 г. в Нью-Йорке уровень заболеваемости диабетом вырос в три раза. Врачу службы общественного здравоохранения США Дж. Г. Уилсону причина была ясна: приток еврейских иммигрантов. По словам Уилсона, у евреев были «некоторые наследственные дефекты», которые повышали их уязвимость ^[493]. Самый влиятельный врач начала XX в. Уильям Ослер связывал беззащитность евреев перед диабетом с их «невротичным темпераментом» и «расовой склонностью к полноте» ^[494].

А затем, уже в середине XX в., тот общепризнанный факт, что диабет – заболевание еврейской расы, попросту исчез. Историки даже не могут объяснить почему. Было, правда, несколько ученых, которые сомневались в статистических доказательствах склонности евреев к этой болезни. Но никто так никогда и не опубликовал окончательного опровержения этого «факта». Возможно, после того как нацисты распространили мифы о болезненности еврейской расы в силу ее природы, американские врачи тихо решили отказаться от собственных заблуждений.

Мифы наподобие еврейского диабета не отменяют того, что некоторые заболевания могут чаще встречаться у людей, которые сами применяют на себя определенные ярлыки: черные, латиноамериканцы, ирландцы, евреи. Например, у ашкеназов вероятность болезни Тея – Сакса выше, чем у других групп. У афроамериканцев выше частота серповидноклеточной анемии. Латиноамериканцы на 60 % чаще, чем другие белые, попадают в больницы с астмой ^[495]. Кроме того, исследователи показали значимую связь между расой пациента и тем, как его организм реагирует на лекарства. У китайцев повышенная чувствительность к варфарину – препарату, снижающему свертываемость крови, это указывает на то, что им надо получать его в более низкой дозе ^[496].

Иногда такие закономерности являются результатом работы генов, унаследованных человеком от своих предков. Но это не всегда так.

Когда в конце 1960-х гг. Ричард Купер пришел в медицинскую школу Университета Арканзаса, он был поражен тем, как много его чернокожих пациентов страдают от высокого кровяного давления ^[497]. Он встречал людей, в 40–50 лет переживших инсульт и оказавшихся прикованными к постели. Когда Купер занялся этой проблемой, то обнаружил, что американские врачи заметили высокую встречаемость гипертонии у афроамериканцев уже несколько десятков лет назад. Кардиологи пришли к выводу, что она связана с генетическими различиями между чернокожими и белыми. Выдающийся американский кардиолог начала XX в. Пол Дадли Уайт назвал это «расовой склонностью», предполагая, что родственники американских чернокожих в Западной Африке также должны страдать от высокого давления.