Хранительница книг из Аушвица - читать онлайн книгу. Автор: Антонио Итурбе cтр.№ 111

— А почему бы тебе не приехать в Прагу? Не могу я любить тебя на расстоянии!

За долгие вечера совместных прогулок они уже успели рассказать друг другу свои жизни от начала и до конца. Настал момент вернуться к нулевой отметке и начать новый цикл.

Ота и Дита поженились в Праге. В 1949 году родился их первый ребенок.

После прохождения долгих и трудных формальностей Ота смог восстановить право собственности на фабрику дамского белья, принадлежавшую его отцу, и взял на себя руководство с целью возродить ее к жизни. Это дело внушало ему особые надежды по следующей причине: занимаясь им, он некоторым образом мог повернуть время вспять. Невозможно полностью восстановить потери или заставить исчезнуть полученные шрамы, но по крайней мере это был некий способ вернуться в Прагу 1939 года, символом которой и был для него семейный бизнес. Ота вовсе не был уверен в том, что хочет стать предпринимателем. С ним происходило примерно то, что и с его отцом, который предпочитал иметь дело с оперными партитурами, а не с бухгалтерскими отчетами. Сын тоже оказывал явное предпочтение языку поэтов перед языком стряпчих.

Но для того чтобы разочароваться в бизнесе, времени ему не хватило. На улицах Праги не успели остыть следы сапог нацистов, когда появились советские сапоги, топча все подряд. С мелочным упрямством истории, склонной к повторениям, у них вновь конфисковали фабрику. На этот раз — именем не Третьего Рейха, а коммунистической партии.

И снова они остались ни с чем. Кто угодно на его месте впал бы в отчаяние. Но Ота не сдался. Как и Дита. Они были рождены, чтобы плыть против течения. Благодаря владению английским языком и своим познаниям в ооласти литературы молодой человек получил место в министерстве культуры. Его работа состояла в отслеживании издательских новинок и поиске того, что представляло достаточный интерес и ценность, чтобы быть переведенным на чешский язык. Он оказался единственным служащим соответствующего уровня, который не был аффилирован с коммунистической партией. В то время слова очень многих были пропитаны ленинизмом. Но ему никто не смел читать на эти темы лекции, поскольку Ота знал о марксизме больше любого из них. Он один прочел об этом гораздо больше, чем все они вместе взятые. Он лучше, чем кто бы то ни было, знал, что коммунизм — это очень красивая тропа, ведущая к пропасти.

Против него начались интриги, обвинения во враждебности к партии, обстановка становилась все более опасной. В 1949 году Ота и Дита решили эмигрировать в Израиль и начать там с нуля. В конце концов они собрались воплотить в жизнь мечту Фреди Хирша.

В Израиле они работали в кибуце ^[28], что оказалось совсем не легким делом; кроме того, Дита завершила там свое образование. Именно там, в Израиле, они встретили еще одного знакомого по блоку 31, преподавателя Ави Офира, которому удавалось превращать скромный барак для детей-заключенных в веселый хор, поющий а капелла. Именно он посодействовал тому, что супруги начали работать в школе «Хадасим», неподалеку от города Нетания. Ота и Дита стали работать преподавателями английского языка и воспитателями в одном из наиболее известных образовательных центров Израиля, в котором обучались многие дети, прибывшие в страну на волне массовой миграции после завершения Второй мировой войны. Позже школа стала специализироваться на детях из трудных семей и учениках с высоким риском социальной изоляции. В штате школы всегда было несколько преподавателей, которые являлись специалистами по данным проблемам, но едва ли можно было найти кого-то столь же чуткого к человеческому страданию, как Ота и Дита.

В их семье было трое детей и четверо внуков. Ота, великий сочинитель историй в блоке 31, написал несколько книг. Одна из них, «Разрисованная стена» ^[29]. языком художественного вымысла говорит о переживаниях целого ряда персонажей в семейном лагере ВIIЬ. Дита и Ота прожили вместе пятьдесят пять лет, преодолевая превратности судьбы и подводные камни жизни. И ни на один день не покидала их любовь и взаимная поддержка. На двоих они делили всё: книги, нерушимое чувство юмора и целую жизнь.

И вместе состарились. Их стальной союз, выкованный в самые ужасные времена, которые только выпадали на долю человеку, смогла разрушить только смерть.

Остается еще несколько немаловажных вещей, которые следует рассказать о библиотекарше блока 31 и о Фреди Хирше.

В основу повествования легли реальные события, объединенные в роман цементом художественного вымысла. Настоящее имя библиотекарши блока 31, чья жизнь вдохновила автора на создание этих страниц, было — в девичестве — Дита Полахова, а образ преподавателя Ота Келлера в романе навеян тем человеком, кто стал ее мужем, преподавателем Ота Краусом.

Беглое упоминание в «Ночной библиотеке» Альберто Мангеля о том, что в концлагере действовала микроскопическая библиотека, стало зацепкой для начала журналистского расследования, которое и привело к созданию этой книги.

Наверняка найдутся те, кто не разделит восхищения тем фактом, что были некие люди, рисковавшие жизнью ради того, чтобы в Аушвице-Биркенау продолжали действовать тайная школа и подпольная библиотека. Найдутся те, кто подумает, что это проявление никому не нужного мужества в лагере смерти, где есть другие, гораздо более неотложные заботы: книги не излечивают больных и не могут быть использованы как оружие против палачей, они не наполнят желудок и не утолят жажду. Все это верно: не культура необходима для выживания человека, всего лишь хлеб и вода. Это правда: если есть хлеб, чтобы есть, и вода, чтобы пить, человек выживет, но только на хлебе и воде все человечество умрет. Если человек не реагирует на красоту, если не использует фантазию, закрывая глаза, если он не способен задавать вопросы и нащупывать границы собственного незнания, то он — мужчина или женщина, но не личность; он ничем не отличается от лосося, зебры или овцебыка.

В интернете обнаруживаются тонны информации об Аушвице, но вся она говорит только о самом месте. Если ты хочешь, чтобы место заговорило с тобой, тебе придется поехать туда и пробыть там до тех пор, пока не услышишь того, о чем оно должно тебе рассказать. С целью найти хоть какое-то свидетельство существования семейного лагеря или след, который мог бы привести к такому свидетельству, я поехал в Аушвиц. Нужны были не только разного рода статистические данные и даты — мне потребовалось ощутить импульсы этого проклятого места.

Я прилетел в Краков, а оттуда поехал на поезде в Освенцим. Ничто в этом небольшом и мирном городке не наводит на мысль о том кошмаре, который творился в его окрестностях. Все в нем так безмятежно, что к дверям концлагеря можно доехать на городском автобусе.

Аушвиц I располагает паркингом для экскурсионных автобусов и входом на территорию музейного вида. Когда-то эти строения были казармами польских вооруженных сил, и приятного вида прямоугольные здания из кирпича, разделенные широкими мощеными проспектами, по которым прыгают пташки, с первого взгляда совсем не воспринимаются как символы террора. Есть здесь и несколько павильонов, в которые можно зайти. Один из них оборудован как океанариум: идешь по темному коридору, а по обеим сторонам расположены огромные подсвеченные аквариумы. То, что они содержат, это рваная обувь — горы, тысячи пар обуви. И две тонны человеческих волос, образующих сумрачное море. И отстегнутые протезы, похожие на сломанные игрушки. И тысячи разбитых очков, почти все — круглые, как у профессора Моргенштерна.