Майя Плисецкая. Богиня русского балета - читать онлайн книгу. Автор: Елена Обоймина cтр.№ 63

Cтраница 63

В 1990 году, когда Юле Глаговской исполнилось четырнадцать, она с приемными родителями, которые к тому времени уже состояли в разводе, уехала в Израиль, где позже поступила в академию танца учиться балету. Вот там в ее жизни и произошел неожиданный поворот, когда отец открыл ей имя ее настоящей матери…

«В день моего шестнадцатилетия (это было уже в Иерусалиме) он сказал, что хочет мне что-то важное открыть, – рассказывала Юлия. – И показал фото, где мы были сняты с Майей Михайловной. Я попросила его отдать фото мне, но он отказался. А маме сказал за столом: «Я тебе подарил дочь великой балерины, ты должна быть благодарна мне до конца своих дней». Пил он много в этот день, я была в шоке, мама плакала – вот такой получился день рождения. Уходя, отец обнял меня и прошептал: «А теперь забудь, доченька, все, что ты узнала. Видеться вам не надо, да и невозможно».

Так может, вся эта история и явилась результатом неумеренного возлияния Бориса Глаговского? Кто знает…

Спустя время Юля стала искать встречи с Майей Михайловной. Это ей удалось, несколько раз они виделись и даже общались. По словам Юлии, в 1996 году в Иерусалим приезжали артисты Большого театра. Был гала-концерт в Зале конгрессов, где Плисецкая танцевала своего знаменитого «Лебедя» (кстати, уже не работая в труппе Большого!). Пристроившись в очередь за автографами, Юлия подошла к ней. Майя Михайловна узнала ее и заплакала: «Милая, моя милая». Ответила на пару вопросов, а потом замкнулась и, поставив автограф на программке, отошла от «дочери».

Рассказ об этом же эпизоде в беседе с журналистом «Коммерсанта» звучал из уст Юлии уже несколько иначе:

– Мне удалось пройти к ней за кулисы. Только я хотела рот открыть, как она сама кинулась мне на шею: «Моя милая, моя милая, мне совершенно некогда сейчас!».

Согласимся, это совершенно иной вариант встречи. На многих видеозаписях Майя Михайловна, обращаясь к девочкам или девушкам, произносит это «моя милая». Это форма обращения дамы в возрасте к представительницам ее пола много моложе, не более.

В августе 1998 года, узнав о проведении конкурса «Майя», Глаговская отправилась в родной Ленинград.

– Майю Михайловну видела каждый день, а подойти не решалась. Но вот заключительный концерт в Октябрьском дворце. Я купила ей роскошную розу, надела шикарное светлое вечернее платье, туфли на высоченных каблуках, уложила волосы и пошла на главное в своей жизни свидание. Майя Михайловна сидела в пятом ряду, у прохода. Вижу, она поднимается и идет к выходу. Рядом Щедрин. Люди с программками за ними. Она остановилась, но не стала никому их подписывать. «Дай, думаю, просто пройду мимо и передам розу». Она меня хвать за подол, а как я очутилась на ее коленях – не помню. Обняла меня крепко-крепко, поцеловала куда-то в затылок, кожей я ощутила ее слезы. Я обхватила ее голову и выдохнула наконец давно рвущееся из сердца: «Мама! Мама!» Но тут возвратился Щедрин со свитой, и на этом свидание закончилось.

Тогда Юлия Глаговская вышла на Суламифь Мессерер, жившую в Лондоне, и по ее приглашению приехала к ней в гости.

– В Лондоне меня приняли, как царицу: четырехкомнатная квартира, приглашения на посещение «Ковент Гарден», экскурсии, вечерние семейные посиделки… – рассказывала Юлия. Похоже, Суламифь Михайловна признала ее. Почему не признать: есть ведь несомненное сходство с Майей, и к тому же девушка тоже левша, как ее племянница (что передается, якобы, от матери к дочери по наследству). Тетка Майи Плисецкой предполагала, что настоящим отцом Юлии являлся художник Большого театра Валерий Левенталь. Очевидно, в свое время до нее доходили какие-то слухи о возможном романе племянницы.

Но, судя по всему, сомнения относительно Юлии Глаговской посещали и ее.

– Я не знаю, – впоследствии скажет Суламифь Михайловна корреспонденту газеты «Коммерсант». – Юля выглядит слишком откровенной и чистой, чтобы врать, но не могу сказать, что они с Майей похожи прямо «ах».

Сама Майя Михайловна была уверена: за этой невероятной сказкой стояла именно Суламифь Мессерер: «Насолить мне – это мечта ее жизни». Ведь эта история являлась тайной до тех самых пор, пока ее не открыла журналистам тетя Плисецкой. Именно она изначально встретилась с корреспондентом «МК», все ему рассказала и показала фото Юлии.

– Когда вышла статья и ее перепечатали все израильские газеты, я свалилась с высокой температурой, охрипла, после чего полгода не могла говорить, – повествовала Юлия. – Никаких интервью никому не давала, считая, что это семейная тайна. Но дело обернулось именно против меня. Адвокат Плисецкой Кузнецов выразил сомнение в моей психической полноценности.

– Даже в бразильских сериалах такого не могли сочинить! – возмущался Родион Щедрин. – Наш адвокат делал запрос в больницу – в тот период никто из детей не умирал (как будто в то время не могли скрыть смерть новорожденного! – Авт.)… У Майи Михайловны есть заключение консилиума гинекологов Академии медицинских наук, заверяющее, что она никогда не рожала…

Мир полон сумасшедших и авантюристов. К нам несколько раз приходил человек и говорил Майе: «Я – ваш сын». Мужчина был старый, патлатый, весь в обносках… Майя Михайловна, выяснив, сколько ему лет, сказала: «В таком случае я родила вас в девять лет».

С израильской «дочерью» дело кончилось тем, что Плисецкая, воспользовавшись помощью известного московского адвоката Бориса Кузнецова, подала на «МК» в суд. «Опорочивание чести и достоинства Майи Михайловны заключается в том, что она, состоя в браке с Родионом Щедриным, изменила ему, родила девочку вне брака, скрыла это обстоятельство от мужа, по договоренности с Глаговским скрыла это обстоятельство от его жены, а также передала своего ребенка чужим людям», – утверждал адвокат. В итоге, по его словам, у читателей сложилось мнение, что у Майи Михайловны «присутствуют такие черты, как лживость, лицемерие и распущенность». А ведь материал был перепечатан многими изданиями за рубежом, ретранслирован телевидением и радиовещанием, помещен в Интернете. В итоге адвокат затребовал с ответчиков 500 тысяч долларов – «с учетом личности Майи Михайловны Плисецкой, характера и гнусности измышлений, а также учитывая нравственные страдания, причиненные ей». Платить газета и автор должны были поровну.

Суд иск удовлетворил, оценив моральный ущерб в… 45 тыс. рублей. Решение обжаловали обе стороны: истица была недовольна размером компенсации, ответчики настаивали, что статья написана со слов Суламифи Мессерер и Юлии Глаговской, а сама редакция тут ни при чем. Дело отправилось по инстанциям, а в итоге Майя Михайловна отсудила у газеты 18 тыс. рублей. Судебное разбирательство продолжалось два с лишним года…

Но ставить точку в борьбе за право называться дочерью знаменитой балерины претендентка никак не соглашалась. По ее словам, ученые гинекологи из Российской академии наук, осмотревшие Плисецкую и выдавшие ей справку, что она никогда в жизни не рожала, совершили преступление.

– Никакой гинеколог не может определить, рожала женщина или нет! Тем более это невозможно сделать, осматривая 72-летнюю Плисецкую!.. И вот еще что. Если моя мать согласилась на гинекологический осмотр, то почему же тогда она боится сдать капельку крови из пальчика для анализа ДНК?! – возмущалась г-жа Глаговская.