Бедабеда - читать онлайн книгу. Автор: Маша Трауб cтр.№ 36

– А у вас? Вы знаете, в чем причина вашего развода? Наверняка да, – спросила Анна.

– Нет, не знаю. До конца не знаю. Не было непримиримых противоречий или еще чего-то. Все как-то само собой завершилось. А баба Нюся была тем человеком, который примирял меня с действительностью, благодаря ей я могла нормально дышать, не ронять чашки из рук, не покрываться липким потом от приливов жара и не сидеть на унитазе с приступами то цистита, то диареи.

У меня ведь был счастливый брак на самом деле. С Ильей, мужем, мы, можно сказать, хорошо жили. Да, свекровь, конечно, не подарок судьбы, но редко кому везет со свекровями. Ирэна Михайловна была не против меня конкретно. Я ей даже нравилась, как мне кажется. Но как бы это объяснить? Я в качестве невестки для нее была как яблоки на рынке. Она купила первые попавшиеся на глаза, с виду хорошие, а потом сожалела, что не попробовала другие. Возможно, у другого прилавка лучше. Или как блузка в магазине. Купила, потому что понравилась, а потом увидела другую. И ведь знала, что не надо покупать первую попавшуюся, а поискать еще.

Свекровь дала согласие на брак, потому что боялась, что ее сын вовсе не женится. Илья ведь действительно не интересовался матримониальными узами. Ему исполнилось уже тридцать пять, когда он на мне женился, пограничный возраст. Еще чуть-чуть – и начнут косо смотреть: что за мужчина, оставшийся неженатым и бездетным к, например, сорока годам? Или другой ориентации, или больной, или сумасшедший. У нас ведь женщины рассуждают как – если мужчина разведен пять раз к тем же сорока годам или у него пятнадцать детей по всем городам разбросано, то это хорошо. То есть плохо, конечно, но и хорошо – значит, опыт есть, детей иметь может. Ну и каждая женщина надеется, что именно она станет «той самой, ради которой». И даже лестно выйти замуж за ловеласа и удерживать его. Адреналин плюс пребывание в постоянном тонусе. Ирэна Михайловна согласилась с выбором сына и была даже рада первое время. Но потом решила, что есть более достойные кандидатуры в невестки. Тем более что рейтинг сына, женившегося и вскоре ставшего отцом, лишь вырос.

Мы с Ильей поженились по любви. Одинаково смотрели на жизнь, пусть и с разных сторон – я с более прагматичной, он оставался романтиком. Но у нас были одинаковые вкусы, чувство юмора и, что немаловажно, ценности. Что такое хорошо, а что такое плохо – важный вопрос для брака. Если у людей одинаковые критерии, они точно уживутся. Если есть хоть малейшие расхождения – кого и за что считать подлецом, как реагировать на предательство, ложь, испытывать ли чувства благодарности, верности, привязанности и ответственности, – тогда не стоит и начинать.

Я училась, работала. Моя мама тогда жила дома, я ее еще не забрала в Москву – до этого было очень далеко. Свекровь приезжала по выходным лишь для того, чтобы сообщить, что я все неправильно делаю – не так готовлю, не так за ребенком ухаживаю. Но я на нее даже не обижалась, просто слушала вполуха. После рождения Насти мне стало легко. Не знаю, как объяснить. Легко жить, легко все выдерживать, успевать. Илья говорил, что меня будто подменили и я вдруг стала похожа на Нинку. А мне просто хотелось бежать в разные стороны одновременно, причем с удовольствием. Хотелось свернуть горы. Не накатывала апатия, я не чувствовала усталости. Нет, крылья у меня не выросли. Скорее, штепсель включили в розетку. Так у меня бывало перед играми, когда гормоны зашкаливают и ты играешь легко, без всякой усталости. Удивительное чувство на самом деле. А тогда, после рождения Насти, я все время находилась в таком состоянии. Почти те же эмоции дает ощущение влюбленности, в первые пару месяцев. А потом все проходит, гормональный фон стабилизируется, и все, чего человек не замечал, вдруг вылезает из всех щелей. Как правило, наступает разочарование, в некоторых случаях – депрессия.

– Что-то ты активная какая-то, – удивлялась Ирэна Михайловна. – Слишком много кофе пьешь. Или таблетки какие употребляешь? Ты же у нас спортсменка – вы же все на допинге с детства.

Я тогда даже ходить спокойно не могла – бегала. Без кофе, без допинга. Я улыбалась свекрови, как дурочка из переулочка, и показывала шкафчики – кофе в доме просто не было. Я не дерзила ей, не отвечала, когда она говорила очевидные глупости или пыталась меня задеть. Мне было хорошо. Я свято верила в то, что мир прекрасен, все люди – замечательные, а проблемы решатся сами собой. Кстати, все так и получалось – будто падало мне на голову. Нужна коляска для Насти? Как раз знакомая по детской площадке отдавала свою, почти новую. И даром. Санки? Пожалуйста – соседка принесла. Одежда? Еще одна подруга купила и не угадала с размером. Илья зарабатывал стабильно. Вот тогда я и наняла для Насти нянечку. Бабу Нюсю. Она мне тоже на голову свалилась, причем в прямом смысле слова – соседка, жила двумя этажами выше. Мы сталкивались в лифте или во дворе, иногда в магазине. Баба Нюся, кстати, терпеть не могла мою свекровь, а вот Илью обожала. Всегда про него спрашивала.

– Ну что, свекровка та еще бабка оказалась? Прям умирает над внучкой, да? – шутила баба Нюся.

– Она имеет право на личную жизнь. Не обязана она сидеть с внучкой, – улыбалась я.

– Илюше-то успеваешь готовить или он на сосисках сидит? – волновалась баба Нюся.

– На сосисках, – радостно докладывала я.

Можно сказать, баба Нюся сама себя наняла к нам нянечкой, сама установила зарплату и день выплаты. Провела ревизию холодильника, выбросила в мусорное ведро привезенные свекровью ее фирменные сырники, и быстро заграбастала в свои объятия Настю, которая вдруг затихла и уснула, хотя до этого орала как резаная.

У бабы Нюси, естественно, имелось на все собственное мнение и свои взгляды на воспитание младенца. Наша новая нянечка быстро освоилась, поняв, что я полоумная счастливая мать, вся в работе и учебе, но при этом не заполошная, а скорее с легкой придурью, а Илья вообще идеальный мужчина – ни во что не вмешивается, только деньги дает. Баба Нюся взяла на себя ответственность за все – питание Насти, график прикорма, даже походы в детскую поликлинику на взвешивание. И однажды она решила покрестить свою воспитанницу.

– Ребенку ангел-хранитель нужен, защита. Ангел раскроет крылья и убережет от бед, – сказала баба Нюся, но я не придала значения ее словам.

При любом удобном случае нянечка заводила речь о том, что нужно начать поиски крестных для Насти и определить наконец дату. Надо же столько купить: и рубашку крестильную, и крестик – и все подготовить. Когда Настя заходилась в плаче, баба Нюся качала головой и авторитетно замечала:

– Если покрестить, спокойнее станет.

Я уже говорила, что совместная жизнь возможна, когда люди в одну сторону не только смотрят, но и думают. Так вот мы с Ильей в сторону крещения вообще не думали. Не из-за религиозных соображений, а просто потому, что других забот хватало.

– Давайте потом, – отвечала я. С бабой Нюсей мне не хотелось ссориться, поскольку она за короткое время стала для меня подарком судьбы. Она успевала и за Настей смотреть, и за продуктами ходить, и борщ варить.

Да еще Настя стала плевать грудь. Немного сосала и сразу отворачивалась и начинала плакать. Я вкладывала ей грудь в рот, но все без толку. Я сцеживалась, но молока все равно не хватало. Но я же упертая – надо кормить, значит, буду. Пила какие-то травы для усиления лактации, придерживалась диеты. И дико завидовала Нинке, которая могла и кормить, и есть все, что захочется, и вино пить. Нинке даже материнство давалось легко и без усилий. Ее старший, Ярик, пошел в мать – ел, спал, всегда улыбался, рано сел, рано пополз, пошел, заговорил. Нинка, правда, с рождения каждый день делала с сыном гимнастику, освоила массаж для младенцев и бросала Ярику игрушки, чтобы тот их ловил. Хватательный рефлекс у ребенка был развит прекрасно. А поймать он мог все, что пролетало мимо него. Ну и младший, Гарик, глядя на старшего, ел, спал, не капризничал, терпел, когда мать делала ему массаж, развивая плечевой пояс. Нинка могла уснуть днем, уложив рядом сыновей, и те тоже покорно засыпали без всяких укачиваний и песней-плясок с бубнами. Вечером мальчишки тоже быстро засыпали, согласно режиму. Иначе Нинка устроила бы им еще и вечернюю тренировку с ползаньем за игрушками или заплывом в ванне. Нинка освоила не только массаж. Она учила детей плавать под водой, задерживать дыхание. Мальчишки не имели возможности просто сидеть в ванне, шлепать ладошками по воде и ждать, когда им мама польет на голову водичку, да так, чтобы не попала в глазки. Нинка надевала сыновьям на головы шапочки – обычная ткань, проложенная пенопластовыми вставками, – и заставляла проплывать четыре ванны. Я когда это видела, всегда хохотала. Она оставалась спортсменкой – три ванны, пять ванн. Отдых – это ныряние на месте.