Эдгар Аллан По и Перуанское Сокровище - читать онлайн книгу. Автор: Карен Ли Стрит cтр.№ 26

Двор Академии Святого Августина гудел от криков мальчишек, коротавших время до начала занятий за шумными играми, но, стоило нам войти в стены школы, оживленный гвалт разом стих, сменившись ватной тишиной, нарушаемой лишь эхом наших шагов. Как только мы вошли в кабинет отца Кина с книжными полками вдоль стен, коллекцией птичьих яиц на почетном месте и разнообразной научной утварью на столе, атмосфера переменилась вновь. Повсюду вокруг царил дух учености и порядка; одна лишь жуткая диорама отчасти нарушала общую гармонию обстановки.

– Прошу!

Отец Кин указал мне на кресло напротив стола, сам же уселся за стол, отпер ящик, извлек оттуда дневник Иеремии Мэтьюза и положил его передо мной. Получив дневник от мисс Лоддиджс, я его почти не разглядывал – столь велико было нежелание помогать ей в том, что казалось мне всего-навсего плодом ее фантазии. Переплет из коричневой кордовской кожи некогда был красив, но с тех пор изрядно пострадал от плесени. На корешке и в правом нижнем углу лицевой стороны обложки имелись вытисненные золотом инициалы: «И. М.». Роскошная позолота обреза, как это ни печально, тоже немало пострадала от небрежного обращения и неблагоприятного климата. В общем и целом, не самая практичная вещь для экспедиции в дебри Перу, что намекало на неразумность либо чрезмерную романтичность Мэтьюза-младшего.

– Я полагаю, этот блокнот он получил в подарок – возможно, от отца-птицелова?

– Это был памятный дар от мисс Лоддиджс, – пояснил я.

Страницы дневника были заложены двумя перьями, как оказалось, взятыми из стоявшей на столе банки с перьями водоплавающих, коими отец Кин пользовался как закладками. Раскрыв дневник на одном из отмеченных мест, он показал мне страницу, исписанную мелким бисерным почерком и украшенную аккуратными изображениями экзотических птиц, выполненными тушью.

– Это Agyrtria franciae, то есть, андская амазилия или изумрудногорлый колибри, – пояснил отец Кин, указывая на одну из иллюстраций. – Обитает в горных районах Перу. Здесь, на рисунке, схвачены все его основные черты, и заметьте, как скрупулезно автор описывает раскраску каждой птицы, а в некоторых случаях даже прилагает образцы перьев.

– В высшей степени аккуратно.

– Да, – кивнул отец Кин. – Все это – подробные, ясные и точные описания птиц, которых Мэтьюз наблюдал и изловил. Вот здесь, ближе к концу, перечислены все собранные экспедицией образцы с указанием даты и места поимки, места птицы в научной классификации, состояние образца и номер ящика, в котором он хранится.

Просмотрев записи, я обнаружил, что несколько птиц помечены как «испорченные выстрелом», но большая часть снятых шкурок пребывает в состоянии от «хорошего» до «безупречного».

– Понимаю. Очевидно, подобные дневники ведут все птицеловы, чтоб предоставить нанимателю нечто вроде отчета о выполненной работе?

– Да, это было бы вполне логично, – согласился отец Кин. – Однако есть тут некая аномалия. Взгляните сюда, – предложил он, перевернув страницу.

– Mathewsii nubes, семейство Trochilidae ^[30], – прочел я… однако пометка в следующем столбце оказалась для меня полной неожиданностью. – «Живьем»?!

– Да, что весьма необычно. Конечно, экзотических птиц наподобие ара, какаду или павлинов вполне успешно перевозят живьем, но колибри? Учитывая хрупкость их организма, довезти колибри из Перу в Филадельфию – это вам не шутка!

– Однако уже удавалось, – сказал я. – Эндрю Мэтьюз сумел доставить колибри в Лондон, и я, когда был там, видел эту птицу собственными глазами. Мэтьюз мечтал развести в оранжереях Лоддиджсов целую колонию.

– Любопытно, – пробормотал отец Кин. – Но как же он его вез?

– К несчастью, этого я вам сказать не могу. Я был слишком поражен сим чудом, чтобы пускаться в расспросы, да и встреча с мистером Мэтьюзом продлилась совсем недолго.

– А что же с этим колибри? – спросил отец Кин, пристукнув кончиком пальца по странице дневника. – Прибыл ли он в Лондон с остальным грузом?

– Не знаю. Об этом мисс Лоддиджс не упомянула. Сказала, что некоторых образцов из списка среди груза не оказалось, но о колибри не обмолвилась ни словом.

Отец Кин кивнул.

– Кроме этого я обнаружил еще кое-что – возможно, связанное с последней записью в дневнике: «Они ищут Сокровище. Все здесь, внутри».

Раскрыв блокнот в самом конце, он указал на плотную «мраморную» бумагу, соединявшую обложку с блоком страниц, и осторожно отогнул ее. Под ней оказался бумажный кармашек с дополнительными страницами. Отец Кин вынул их и разложил на столе.

Если записи в дневнике Иеремии Мэтьюза выглядели аккуратно и упорядоченно, то эти страницы выглядели куда как живее. Крупный, весьма выразительный почерк, великолепные иллюстрации, раскрашенные яркой цветною тушью…

– Видите дату? – спросил отец Кин. – Тысяча восемьсот сорок первый. Должно быть, это работа Эндрю Мэтьюза, записи о его собственной экспедиции в Чачапоясские горы.

Я пригляделся к разрозненным страницам внимательнее. Здесь описания птиц перемежались дневниковыми записями, и все это сливалось в живое связное повествование, из коего явствовало, что автор и художник питает глубочайшую любовь к птицам.

– Просто великолепно! Но что же нашло на Мэтьюза-младшего? Что побудило его испортить отцовский экспедиционный дневник, вырвав эти страницы? – пробормотал я, немало впечатленный искусством Мэтьюза-старшего.

– Думаю, все дело в содержащихся здесь ошибках. Крайне странных ошибках.

– Каких же?

– Вот, взгляните.

С этими словами отец Кин указал на изображение чайки – белой, с серебристо-серой спиной и крыльями, желтыми лапами и черной полосой, перехватывавшей лимонного цвета клюв, точно лента. Блеск окаймленного красным огненно-желтого глаза как нельзя лучше передавал ее воровскую натуру.

– Larus delawarensis, то есть, делавэрская чайка. Как видно из ее названия, это местная, североамериканская птица, часто встречающаяся на всем протяжении реки Делавэр. Да, зимой мигрирует на юг, однако не дальше Мексики.

– Иными словами, в Перу этой чайки не найти?

Отец Кин кивнул.

– Но не мог ли Эндрю Мэтьюз по ошибке спутать ее с другой чайкой, обитающей в Перу?

– Столь опытный птицелов? Разумеется, нет. Эта птица настолько распространена, что ее с первого взгляда узнает любой орнитолог-любитель. А здесь, на этой странице, еще одна ошибка.

На мой взгляд, создание, восседавшее на ветви сосны, выглядело бы совсем как грач, если бы не зеленоватый и пурпурный отлив перьев. Черная бусина зрачка на бледно-желтом фоне круглого глаза сообщала птице то ли встревоженный, то ли чем-то ошеломленный вид.