Бастард Его Величества - читать онлайн книгу. Автор: Анна Емельянова cтр.№ 57

Все ждали появления пленника. А между тем Джон Болл, всю ночь простоявший в молитве у стены камеры, тоже слышал шум толпы.

— Только бы не закричать, — бормотал он, стоя на коленях на куче соломы. — Только бы не завопить от страха.

Накануне к нему хотели применить пытки и дыбу, но передумали, так как он не отрицал обвинений в участии в мятеже и подстрекательстве к восстанию. Он не сознавался лишь в том, что бросил вызов королю. Отец Болл продолжал считать себя верным королю, но жаждущим свободы для своего народа, который, увы, не решался теперь защитить своего предводителя из страха перед Ричардом.

Раскаяния отец Болл не испытывал, равно как и трепета. Его приговорили к четвертованию, и отец Болл выслушал решение судей хладнокровно. Месяцы, проведённые за пределами обители, научили его твёрдости.

За дверью раздались топот ног и звон оружия. Загремели затворы, и стражники с алебардами, в железных шлемах и кольчугах вошли в камеру.

Поднявшись с колен, отец Болл вскинул лицо.

— Я готов идти, — сказал он. Ни тени смятения не было в его очах.

Закованный в кандалы, отец Болл переступил порог тюрьмы. У ворот стояла телега, запряжённая лошадью, на которой обвиняемого должны были отвезти к месту казни.

Над мощёным тротуаром и между башнями клубился туман. Утро выдалось на редкость прохладным.

Пленника усадили на край телеги, возница щёлкнул поводьями, и лошадь медленно направилась к воротам.

На улочках, ведущих к площади, находившейся перед монастырём, толпились возбуждённые люди. Многие бросали на Джона Болла мрачные взгляды, словно обвиняя его в том, что после восстания их трудности ещё более усилились, а сборщики податей, рыскающие по графствам и творящие преступления, всё так же пользуются заступничеством короля.

Однако среди толпы были и сочувствующие Джону Боллу люди. В какой-то момент ему даже показалось, что он увидел кого-то из бывших сторонников.

Но Джон Болл отвёл от толпы взгляд и поднял глаза к черепичным крышам домов, проглядывающим сквозь туман...

Поднявшись на помост, он сразу увидел Ричарда. И всё то время, пока судья читал обвинение, Джон неотрывно смотрел на короля. Услышав приговор, он преклонил колена и, отвернувшись от палача, положил шею на колоду. Палач вскинул огромный топор.

Толпа издала вопль, и голова «неистового проповедника» скатилась с колоды.

Чем более приближался Эссекс, тем чаще на пути скачущих верхом Рэндалла и сэра Ральфа попадались висельники. У одного из странствующих монахов, что возвращался в свою обитель, сэр Ральф спросил, уехал ли король из Эссекса.

— Нет, — сказал монах. — Он гостит в доме шерифа.

К полудню всадники достигли местной обители, где братья поведали им о казни, совершённой недавно над «неистовым проповедником». На площади перед монастырём торчала насаженная на железный прут голова, в которой сэр Ральф тотчас узнал отца Болла.

— Когда казнили Джона Болла, любопытные сотнями рвались на площадь. — рассказывали монахи. — Король со своими людьми сидел поблизости. Голову мятежника выставили прямо на площади, а другие куски тела разослали в разные части Англии — в назидание, сколь страшно бросать вызов королю.

— Мы опоздали, Рэндалл! Мы опоздали! — твердил в отчаянии сэр Ральф. — Слишком поздно мы добрались до Эссекса!.. — Резко вскочив в седло, Ральф поскакал в обратную сторону. Рэндалл нагнал его на подступах к крестьянской дороге, лежащей через поля.

— Если бы я не попал в плен к сэру Гилберту, мы бы успели вырвать Джона из рук палачей, — процедил рыцарь сквозь крепко сжатые зубы.

— Нет, — возразил Рэндалл, — не вини себя, друг мой. Куда ты скачешь?

— В Лондон, — ответил сэр Ральф холодно.

Возвратившись из Эссекса, король остановился в Тауэре, где провёл остаток лета. Он испытывал торжество от того, что ему удалось подавить восстание, отказаться от всех своих обещаний, данных Уоту Тайлеру, и наказать предводителей восстания. До него доходили слухи, что один из его рыцарей — сэр Ральф де Монфор — искал встречи с ним и что он был-де знаком с Джоном Боллом, но Ричард не придавал им значения. Ведь король знал, что скитания по королевству нередко сводят друг с другом людей разных сословий.

Наступила зима, принеся в Англию холода и снегопады. В заснеженных хижинах, у жарко разведённых очагов вилланы всё чаще сожалели о летнем восстании. Теперь им приходилось рассчитывать лишь на милость своих баронов, но в замках их встречали весьма неохотно.

В Лондон потянулись толпы бродяг, закутанных в обноски и с трудом бредущих по снегу. Сопровождавший повозку леди Памелы Гисборн отряд стражников наводил на них ужас.

Впереди отряда в начищенных доспехах скакал граф Филипп Монтгомери. Добившись позволения взять в жёны Памелу, сэр Филипп уже несколько раз виделся с ней и её отцом при дворе Ричарда. Но потом наступили холода, дороги через лес замело, и путешествовать по ним из северного Йоркшира для бедного провинциального феодала и его дочери стало сложно. Погрязнув в долгах и нищете, Гисборн всё реже покидал замок, бесчисленные дела которого требовали его присутствия.

Однажды утром вилланы окрестных деревень заметили на дороге знатного всадника в доспехах, со свитой и двумя оруженосцами. В нём они безошибочно узнали сэра Филиппа Монтгомери.

Прибыв в замок, граф передал Гисборну очередной увесистый кошелёк с деньгами, а его дочери — предложение посетить Вестминстер, где знаменитый поэт Джозеф Плат должен был впервые читать очередное стихотворение.

Уже не робевшая перед ним, как прежде, Памела приняла предложение рыцаря и спустя пару дней вместе с ним отбыла из Йоркшира.

Чем ближе кавалькада продвигалась к Лондону и Вестминстеру, тем чаще всадникам встречались хмурые бродяги и мрачные вилланы. Памела, изредка приподнимавшая полог, ловила их недобрые взоры.

Спустя несколько дней кавалькада достигла Вестминстера. Предпочитая думать о замужестве с Филиппом как о деле решённом, Памела понимала, что за то время, что прошло с их встречи в саду, он и впрямь не раз доказал ей свою любовь.

Теперь она чаще, чем когда-либо, бывала при дворе короля. появляясь то в Элтоне, то в Вестминстере. И если раньше к ней относились как к безусловно красивой, но нищей дочке провинциального королевского вассала, то сейчас, стоило всем узнать о её предстоящем замужестве, при дворе Памелу тут же сочли одной из самых прекрасных женщин.

Кавалькада, возглавляемая Филиппом Монтгомери, проследовала по мосту во двор и остановилась. Спешившись, рыцарь подошёл к повозке своей возлюбленной, предложив ей галантно руку.

Их встретили глава стражников и камердинер Ричарда, которому и было поручено проводить Памелу в приготовленную для неё комнату.