Радость, словно нож у сердца  - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Эриксон cтр.№ 59

А уже очистив планету от самого зловредного, доминирующего вида, можно наконец высаживать колонистов и расселяться в райском саду, лишенном присутствия человека.

Логика леденящая – но убедительная.

Быть может, самоубийцам-одиночкам ожидающая Землю судьба виделась четче, чем другим. И они не желали становиться свидетелями столь мрачного конца. Или попросту понимали, что без агрессии и путей для ее выхода человечество в любом случае обречено. Если оборвать провода под капотом, машина не заведется. Прогресс остановлен, амбиции уничтожены, мечте конец.

Оптимист нуждается в агрессии не меньше пессимиста. Для обоих окружающая действительность враждебна. Воздается же каждому по вере. Пессимист верит в то, что успех недостижим – да и невозможен, – и действительность для него убога, тем самым подтверждая и веру. Оптимист же верит в успех, в то, что жизнь можно улучшить, что в погоне за будущим никому не обязательно проигрывать. Соответственно, он толкает саму действительность вперед, поднимая все выше и выше.

Борьба, соревнование, вызов, отказ капитулировать – все это не что иное, как признаки самой жизни. Ни от той, ни от другой веры не отказаться: похоже, вся история и заключается в борьбе между ними. И однако – сколь часто оптимизм приводил к катастрофам? Сколь часто пессимизм делался пищей для цинизма, гарантируя тем самым, что реализуется именно наихудший из возможных вариантов?

Чего же хотят добиться эти инопланетяне? Ограничив нас подобным образом?

Вопросом этим задавался каждый, вот только отвечать инопланетяне не торопились. Или человечеству следует найти ответ самостоятельно? Это, мать вашу, вообще Первый Контакт или что?

Интернет кипел от раздражения и разочарования.

Максвеллу вдруг забрела в голову мысль. Неужели верующие в Бога тоже всю свою жизнь задают ему именно этот проклятый вопрос – а Бог, как и инопланетяне, отвечать не торопится?

Он вздохнул и потянулся, чтобы размять ноющую спину.

Пора бы сходить за мороженым.

– Не знаю, как вам всем, – заявил Джоуи Кран, – но лично мне казалось, что выйти на волю из тюряги должно быть очень приятно. Тогда почему же я не чувствую радости? – Он сделал паузу, подмигнул красному огоньку веб-камеры. – Эй, Джоуи? Ты там что, успел за решетку угодить? Вы это сейчас спрашиваете? Да ничего подобного, просто я жил в том же самом мире, что и вы все. Иными словами, в тюрьме, имя которой – страх. Теперь явились инопланетяне, открыли замки, мы выкарабкались наружу – и сейчас щуримся от яркого солнца. Вот сами мне и скажите, что вы теперь чувствуете!

Джоуи наклонился к камере, но тут же отдернулся назад, чтобы его лицо оставалось в центре кадра.

– А, вот вы что хотите сказать. Эй, Джоуи, а сами-то инопланетяне? Они разве не страшные? Мы, Джоуи, просто перешли из одной тюрьмы в другую. Что ж, может, вы и правы, может, потому-то меня как-то и не тянет плясать на столе. – Он пожал плечами. – Так, у нас вызов… погодите-ка, это мой старый приятель-матершинник Кинг-Кон. Здорово, дружище, расскажи-ка нам про очередные чудеса, только за языком своим следи. Ну, чего у тебя там?

– Бомбардировка Венеры.

– Извини, это ты о чем?

– Удар за ударом, братан. Ледяные кометы. Бух, бух, бух. А вокруг нее по орбите сейчас, похоже, обращается огромный астероид.

– Обожди-ка, приятель, к нам тут Мышка Энни тоже скребется. Наверняка у него найдется что уточнить в твоих заявлениях…

– Что там уточнять? – возмутился Кинг-Кон. – Все так и есть, как я говорю.

– Привет, Энни, как дела в НАСА, или где там эта твоя норка?

– Привет, Джоуи, привет, Кон. Все почти именно так, как ты сказал. Сначала был дождь каменных астероидных обломков, предположительно, чтобы укрыть верхний слой планеты из замерзшей двуокиси углерода. Что же до ледяных астероидов, то они в нее не врезаются. Пролетают сквозь верхние слои атмосферы, частично превращаясь в снег и град, и уходят на очередной виток. И это достаточно разумно. Мощных, высвобождающих уйму кинетической энергии столкновений с поверхностью планеты лучше избегать – если для этого имеется возможность, разумеется. Задача же не только в том, чтобы охладить Венеру, погрузив ее в тень, но и взять под контроль парниковый эффект. В тени углекислота выпала снегом на поверхность, но это лишь начало. Теперь нужно избавиться от того, что еще осталось в атмосфере. Нужны водяные осадки – снег и дождь, – чтобы удалить разъедающие все пары серной кислоты. Происходящее просто поражает воображение.

– Ого, – вклинился Джоуи, чтобы опередить Кинг-Кона, – невероятно! Инопланетяне что, к нам сюда переселяются? Кажется, в Солнечной системе становится тесновато. Тем более что это вроде как наш собственный двор?

– Мы пока не знаем, с какой целью Венера подвергается терраформированию и для кого, – уточнил Мышка Энни. – Я не то чтобы утверждаю, что повода для паники нет, она даже среди нас, технарей, случается. Но от нас в любом случае мало что зависит. Пусть даже ощущение такое, что пришел экскаватор и копает ямы у нас под окнами, там же не сказать чтобы наш флаг развевался, да?

– Русский развевался, – перебил его Кинг-Кон, – пока не сгорел. Они же там еще… еще хрен знает когда аппарат посадили!

– Это вряд ли важно, – возразил Мышка Энни. – От него уже ничего не осталось, но наша космическая программа в любом случае столкнулась с серьезными ограничениями, и я сейчас не про бюджет говорю. Когда твои аппараты стоимостью в миллионы долларов попросту сбивают над Луной и Марсом, такое кого хочешь остановит. Я к чему клоню – дело вовсе не в том, что мы ленивые и все такое.

– Само собой, – отозвался Кинг-Кон, – с этим дело было довольно хреново. Только ты что, думаешь, инопланетяне нам по этому поводу поблажку сделают? Дескать, нам не дотянуться было?

– Мы не знаем, для себя они терраформируют Венеру или для нас, – повторил Мышка.

– Для нас? – включился наконец в разговор Джоуи, для чего ему потребовалось временно отрубить у Кинг-Кона звук. – Ого, ты так прямо думаешь, что это может быть для нас? Целая новая планета нам на разграбление?

– Дело вот в чем, – объяснил Мышка. – Глобальное изменение климата вызвано перенаселением. Это его основная причина, о которой, впрочем, никто не хочет говорить, вместо этого кивают на загрязнение воздуха и иные обстоятельства – пойми меня правильно, в них тоже нет ничего хорошего. Но, Джоуи, именно перенаселение – тот слон в комнате, которого никто не желает видеть. Если ты хочешь остановить глобальное потепление, нужно что-то сделать с тем, что на Земле слишком много народу. И какое напрашивается решение? Дать нам еще одну планету, никем не занятую. Насколько это вообще возможно, похожую на Землю. И не позволить нам творить на ней то же, что и на Земле. По-твоему, на Венере не окажется запретных зон?

– Ого, – расхохотался Джоуи, – куда тебя, Энни, мысли-то завели. Но почему ты вообще решил, что инопланетяне к нам неровно дышат? К вам туда что, новости не доходят? Мы тут сами себя убиваем на каждом углу, а инопланетяне по этому поводу и пальцем не шевельнут.