Земля любви, земля надежды. По праву любви - читать онлайн книгу. Автор: Мария Леонора Соареш cтр.№ 24

«Ну что ж, разберёмся и с этой загадкой, — обещал себе полицейский комиссар Омеру, немало повидавший на своём веку. — Могила в дебрях джунглей всё равно, что песчинка в пустыне. Посмотрим, сможет ли Маурисиу найти её. А не найдёт, ничто не помешает мне арестовать его».

Провожая брата, Беатриса крепко поцеловала его.

— Я рада, Маурисиу, что и твой отец обретёт покой. Я верю, он приведёт тебя прямо к своей могиле. И верю, что Бог даст тебе силы справиться с твоим долгом.

Беатриса с некоторых пор стала верить в чудеса. Она вдруг почувствовала, что в мире существует не только материальная сила, но и более утончённая, духовная. Душевная. И эта сила куда мощнее всех других сил. Она поверила в неё после того, как Марселло преобразился, читая Данте. Ему было трудно читать эту книгу, но, преодолевая трудности, он продвигался всё дальше, и душа его ожила. Беатрису он называл теперь не иначе, как «моя Беатриче», говоря, что она ведёт его к свету. Это чудо было куда большим, чем, если бы они увидели перед собой ангела небесного или рогатого чёрта.

И вот теперь она верила, что не меньшее чудо будет свершено для её брата, что он тоже вступил на путь, который ведёт к обретению живой души.

Маурисиу так же крепко обнял сестру и вскочил на лошадь. Мужчины тронули поводья, и копыта зацокали по камням. Дорога в неведомое началась.

Рита затеплила свечу и сказала Жулии:

— Свеча будет гореть, пока они не вернутся. Сгорит одна, поставим другую. И пусть святой Георгий помогает им в пути.

Молились об успехе необычной поездки и обитатели фазенды Винченцо. Франсиска, которой было невмоготу ждать у себя дома, поехала к своей сватье и нашла её молящейся.

— Мы не держим зла на Маурисиу, — сказала Констанция, — мы молимся о том, чтобы он разыскал отцовскую могилу.

— Спасибо, — поблагодарила Франсиска.

Сама она сейчас молиться не могла, перед глазами у неё, как наваждение, стоял тот страшный день, когда её отец выстрелил в её возлюбленного. Она подхватила Луиджи, прижала к себе, но ноги у неё подкосились, и оба они упали. Упали в воду реки, на берегу которой они обычно встречались. И вода, светлая вода, стала красной от крови...

Омеру добрался до фазенды много раньше молодых людей, которые отправились в путь на лошадях. Машину он остановил неподалёку от дома, сам отправился беседовать с хозяином.

Он осведомился, давно ли тот владеет этой фазендой.

— Да нет, недавно, — отвечал тот. — Эта земля часто из рук в руки переходит. А вы купить желаете, так я сразу её продам!

— Почему же сразу? — тотчас заинтересовался Омеру.

— Не живётся здесь, — отвечал простодушно хозяин. — Запруда тут есть — проклятое место. Как туда подойдёшь, так просто жуть берёт.

Омеру подбодрил его, намекнув, что, вполне возможно, после сегодняшней акции жизнь в этих краях изменится к лучшему. А затем вкратце рассказал про давнее убийство и про возможность избавить фазенду от проклятия, после чего хозяин охотно согласился предоставить незваным гостям полную свободу действий.

Когда подъехали молодые люди, уже смеркалось. Омеру сказал им, что разрешение получено, и они отправились сразу к речке. От воды тянуло сыростью. И вдруг Маурисиу закричал:

— Светится! Светится!

Он соскочил с лошади и быстро зашагал по направлению к столбу света, призрачно колеблющемуся во мраке ночи. Странное свечение увидели и все остальные и тоже поспешили вслед за Маурисиу.

Световой столб тем временем перестал колебаться и как будто замер, сконцентрировавшись в отчётливый фосфоресцирующий луч, бьющий из— под земли. Маурисиу остановился.

— Здесь, — сказал он. — Мой отец лежит здесь.

Омеру тут же распорядился, чтобы Форро и Зангон принялись копать. Маурисиу стоял рядом и сам хотел взять заступ, но в могиле забелели кости, и он бросился в яму.

— Отец! — закричал он. — Тебя даже в гроб не положили! Но теперь, ты обретёшь успокоение! Я приехал за тобой, мы похороним тебя в освящённой земле!

Ещё по дороге Маурисиу решил, что похоронит своего родного отца рядом с тем, который вырастил его и воспитал. И непременно отслужит по нему панихиду.

Подошёл к могиле и Омеру. Посмотрел на белевшие кости, распорядился, чтобы их собрали в мешок, и решил: «Я закрою завтра два дела. Этот молодой человек останется на свободе».

Чего хочет женщина, того хочет Бог. Это крылатое выражение Жозе Мануэл часто повторял Нине, добиваясь её любви. В то время он с радостью исполнял все её желания, а порой и предвосхищал их, заранее угадывая, чего же хочет его любимая женщина.

А хотела она, как ему тогда казалось, немногого: любви, уважения, взаимопонимания.

Скромные запросы, не правда ли? Это же не вилла, не яхта, не колье с бриллиантами, о чём мечтает большинство женщин, хотя осуществить такую мечту удается не многим — лишь тем, кому повезёт выйти замуж за щедрого миллиардера.

Жозе Мануэл не был миллиардером, зато он был щедр и не пожалел бы для Нины никаких денег, если бы она того захотела. Однако мечты и желания Нины было трудно выразить в денежном эквиваленте. Всё, чего она хотела, невозможно было купить за деньги, и это на первых порах сильно облегчало задачу Жозе Мануэла — он, тогда ещё студент, запросто удовлетворял все желания Нины.

Любовь? Пожалуйста! С огромным удовольствием! Хоть весь день, всю ночь и всю жизнь!

Уважение? Безусловно. А как же иначе? Он очень уважал Нину за её убеждения, за цельность, порядочность, за её неординарность.

Понимание? С этим, надо признать, было сложнее. Жозе Мануэлу и тогда было непонятно её полное равнодушие — если не сказать отвращение — к достатку и вообще к материальным благам. Это казалось особенно странным в сочетании с её фанатичным трудолюбием. Но если не стремиться к улучшению своих жизненных условий, то зачем же, нужно работать? На этот вопрос Нина отвечала несколько высокопарно: труд должен приносить человеку моральное удовлетворение, а работать нужно ради общего блага всех трудящихся. В ту пору Жозе Мануэл тоже разделял подобные убеждения и даже отстаивал их на баррикадах, но чрезмерный максимализм Нины всё же, настораживал его. Себе в утешение он шутил: «Но ведь и мы с тобой трудящиеся! Ты ткачиха, я не только студент, но ещё и грузчик, значит, нам тоже кое— что причитается из материальных благ, не так ли?» Нина в ответ смеялась и согласно кивала головой.

После свадьбы они поселились в прекрасном доме, и Нина, не привыкшая к роскоши, поначалу чувствовала себя неуверенно, однако освоилась там довольно скоро, обнаружив при этом недюжинный дизайнерский талант и чисто женское стремление к уюту.

Жозе Мануэл радовался, глядя на жену, и думал: «Как быстро человек привыкает к хорошему!»