Земля любви, земля надежды. По праву любви - читать онлайн книгу. Автор: Мария Леонора Соареш cтр.№ 23

Омеру размышлял, как ему поступить в создавшейся ситуации, а Маурисиу требовал на обед спагетти, отказывался есть бобы, которые мексиканцы так любят, звал возлюбленную Франсиску и грозил убить всякого, кто осмелится быть рядом с ней.

Франсиска, между тем, попросила Фарину сообщить Маурисиу о смерти сына. Ей казалось, что отец непременно должен знать о смерти сына, тем более, что в свой час Маурисиу был весьма озабочен его судьбой. Она решила это после заупокойной службы и похорон, попросив падре, который отпевал маленького, помолиться и за несчастного Маурисиу, сидевшего в тюрьме. Она надеялась, что после молитвы её сын придёт в себя и горестная весть дойдёт до него.

Разговор на поминках вертелся вокруг Маурисиу. И может быть, поэтому Катэрина сидела как каменная, словно бы отрешённая от происходящего. Улучив минутку, Зекинью попытался её разговорить.

— Мне кажется, — начал он, — что пройдёт недели две и нам следует тронуться в путь. Тебе станет легче, если ты уедешь подальше от своего горя.

— От своего горя никуда не уедешь, — тихо отозвалась Катэрина. — Я и сама не знаю, что со мной творится, Зекинью. Только я вдруг поняла, что если в Маурисиу и в самом деле вселилась неприкаянная душа его отца, то он ни в чём не виноват, а значит, и я должна с ним остаться.

— Глупости, Катэрина! — возмутился Зекинью. — Ты же любишь меня!

— Может, и люблю, — так же тихо сказала Катэрина, — но иной раз и любовь ничего не значит.

«Похоже, ты совсем спятила», — хотел сказать ей Зекинью, но не сказал, а только обнял за плечи. Если говорить честно, то бедняжке было от чего спятить — потеряла ребёнка, муж в тюрьме. Да и вдобавок, творится с этим мужем что— то неслыханное!

Фарина поговорил с Маурисиу, но весть о смерти сына тот воспринял равнодушно. Как известно, у Луиджи Арелли при жизни не было детей...

Старая Рита, услышав об этом, покачала головой.

— Бедный мой мальчик, — сказала она, — мне надо его навестить. Без меня, я чувствую, вам не справиться.

— Неужели ты сможешь вернуть нам Маурисиу? — спросила Франсиска со слезами на глазах.

— Я попробую найти настоящего Луиджи Арелли, — таинственно и многозначительно сказала Рита.

Фарина предложил отвезти её в город на машине, но Рита отказалась, заявив, что поедет туда вдвоём со своим Арсидесом.

Старую негритянку сначала не хотели пускать к сумасшедшему узнику. Только выживших из ума старух в тюрьме и не хватало! Но Омеру распорядился пустить её.

Рита крепко обняла своего любимчика.

— Бедолага ты мой! — ласково сказала она. — Другие нагрешили, а ты расплачиваешься! Но отца своего нужно почтить. Ты тоже перед ним провинился. Вон как переживал, что воспитавший, богатый да знатный, неродным оказался. Не захотел ты родную кровь принять, вот она и взбунтовалась. На тебе тоже грех немалый, ведь ты поднял руку на родную кровь... Но я тебе помогу, не оставлю тебя в беде. Только беду свою тебе избывать не здесь нужно, а там, где я тебе покажу... Пойдём со мной.

И старая Рита взяла Маурисиу за руку и вывела его из тюрьмы, словно вокруг и охранников не было. Никто ей не помешал, не возразил. Они прошли словно невидимки, сели на повозку, управляемую Форро, которого Рита упорно именовала Арсидесом, и приехали на фазенду. Маурисиу повиновался Рите, как будто был под гипнозом. Он и сам стал твердить, что ему непременно нужно отыскать могилу отца. Франсиска только руками всплеснула, увидев сына. Но Маурисиу, поздоровавшись с ней, вполне разумно сказал, что сейчас для него главное — похоронить отца, Луиджи Арелли, а дальше он готов ответить за все свои преступления, реальные и нереальные.

— Мой отец теперь стал мне дорог и близок, мама, — сказал Маурисиу. — Я очень виноват перед ним, я так не хотел быть его сыном. А он был человеком пылким, страстным, я это так хорошо понял. Жизнь жестоко обошлась с ним, поэтому я должен сделать всё, чтобы у него был покой после смерти.

Франсиска слушала сына со слезами на глазах. И боялась, что сейчас откроется дверь и войдёт Омеру с охранниками, они наденут на Маурисиу наручники и заберут его с собой.

Дверь открылась. И вошёл Омеру. Но один, без охранников.

— Я согласен искать могилу Луиджи Арелли, — сказал он. — Я сам приму участие в поисках.

Омеру недаром так долго думал, он принял решение, и оно казалось ему единственно правильным.

Франсиска возблагодарила небо. Видимо, не зря она просила падре помолиться. Его молитва оказалась действенной, и невозможное стало возможным.

Франсиска подробно рассказала следователю и сыну, где находилась фазенда, принадлежавшая её отцу. Главная при¬мета той местности — река с запрудой. Новый владелец мог многое там переменить, но уж речка никуда не могла подеваться. До фазенды было километров тридцать, и следователь попросил дать ему коня посмирнее.

— Я давно уже не садился в седло, — сказал он со вздохом.

Но когда посмотрел на самого смирного конька, то сказал, что предпочёл бы добраться до фазенды на машине, поскольку не сможет преодолеть такой путь в седле.

На том они и порешили. Молодежь должна была отправиться на лошадях, а следователь на машине.

— Я договорюсь с владельцем, чтобы нам разрешили поиски, — пообещал он, — и буду вас там ждать.

Выехать решили на следующий день. Рита посоветовала взять с собой Форро и Зангона.

— Дело это непростое, — сказала она. — Помощь непременно понадобится. Пусть возьмут с собой заступы и мешок побольше. Может, и не один.

От её простых, обыденных слов у всех мороз прошёл по коже. До этих пор Маурисиу больше всего заботило, как он найдёт могилу. Он представлял огромные пространства чужой фазенды, представлял, как медленно едет по ним. И что? Что дальше? Как он поймёт, что под тем кофейным деревом или под тем валуном лежит его отец? Страх, который владел им, был душевным страхом. Волнением. Беспокойством. Но после слов Риты, Маурисиу охватил физический страх. Он вдруг осознал, что должен будет не только найти могилу, но и раскопать её и найти... увидеть... прикоснуться... Тошнота подступила к горлу Маурисиу. Он всегда боялся покойников, а тут... Но он превозмог себя.

«Это мой отец, мой родной отец, — несколько раз повторил он сам себе. — Я должен уложить его спать. Пусть он спит без снов. Не видит их сам и не тревожит своими снами других».

После того, как Рита вывела его из тюрьмы, Маурисиу стал прежним Маурисиу, тонко чувствующим, много знающим молодым человеком, который даже представить не мог, что возможно поднять руку на себе подобного, а не то, что накинуться на него и убить.

Следователь видел перед собой человека не только разумного, но добросердечного, предупредительного, внимательного, который не притворялся, а был таким на самом деле. Точно так же как неделю назад был страстным, необузданным, неуступчивым...