Алексей Кулаковский - читать онлайн книгу. Автор: Николай Коняев cтр.№ 28

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Алексей Кулаковский | Автор книги - Николай Коняев

Cтраница 28
читать онлайн книги бесплатно

В принципе версию эту следовало бы сразу отвергнуть, если бы дело касалось серьезного купца-подрядчика, однако Алексей Елисеевич прежде всего был поэтом и к своим подрядным обязанностям относился не то чтобы пренебрежительно, а, как и положено поэту, воспламеняясь по ходу дела другими идеями.

Так и случилось, когда, попав в Бодайбо по делам, связанным с подрядами Охотской линии (помимо развозки грузов он взялся еще и за строительство домов), Кулаковский встретил там своего одноклассника по реальному училищу Семена Петровича Барашкова.

Во время встречи Кулаковский так увлек Барашкова своим проектом преобразования сельского хозяйства Якутии, так разжег его и так разжегся сам, что они решили немедленно ехать в Качикатцы, где — у Семена Петровича Барашкова всё было предельно конкретно! — можно было организовать опытное хозяйство.

Впрочем, это не так уж и существенно, где и как произошла такая счастливая для якутской литературы и такая несчастная для судьбы подрядов Алексея Елисеевича встреча с Барашковым.

Главное, что Кулаковский оказался в Качикатцах и здесь — есть все основания предполагать, что случилось это после посещения Ленских столбов — Алексея Елисеевича посетило вдохновение и он в самый напряженный момент строительства Охотской телеграфной линии занялся созданием шедевра якутской литературы, поэмы «Дары реки».


Русский поэт Владимир Солоухин вспоминал, что чем больше он вчитывался в поэму «Дары реки» Кулаковского, тем больше красот открывалось ему…

«Эти как бы повторы, но на самом деле вовсе и не повторы. Река Лена говорит, например, Ледовитому океану, в который она впадает:

Твое ледяное лицо
Девяносто веков заморожено,
Я его оттаять намерена.
Твое прозрачное горло
Семьдесят веков, как обледенело,
Отогреть его я намерена.
Твое замороженное сердце
С девятью ледяными перехватами
Взволновать я намерена…

Или река сообщает, что наделала по пути островов и отмелей, а то, что осталось от островов (от строительного, значит, материала), дарит океану:

Остатки земли
Черной водой в тебя вливаю,
Остатки песка
Желтой водой в тебя вливаю,
Остатки камней
Серой водой в тебя вливаю…

А когда Лена начала перечислять своих дочерей, свои притоки, называя их почтительно госпожами, то поэт умел двумя-тремя строчками дать яркий портрет той или иной реки:

А еще была
Со звенящим течением,
С холодным дыханьем
Резвая
Тыра — госпожа;
А еще была
С каменными боками,
Со скалистыми берегами
Дикая
Хандыга — госпожа,
А еще была
С лесистыми горами,
С многочисленными лосями
Прекрасная
Тандыга — госпожа.
А еще была
С медленным течением,
С привольным воздухом,
С широкими поймами,
С многими жителями на берегах
Кормилица Амгу — госпожа.

Слова, близкие по значению, но разно звучащие, или, напротив, слова, близкие по созвучию, но разные по значению, дробятся в поэзии Кулаковского, разветвляются, множатся, колышутся, как многие травы единого луга или многие струи единого, сильного потока светлой реки».

5

Известно, что в списке Т. Попова, с которого С. Ф. Ксенофонтов и делал в 1916 году копию произведения Кулаковского «Дары реки Лены», в скобках на русском языке было отмечено: «Дары Лены. Подражание «Дарам Терека» Лермонтова». Т. Попов утверждал, что это примечание он переписал из рукописи самого автора в том же 1916 году. И хотя сведения эти подтверждаются прямой параллелью в названиях произведений и сходством сюжета — у Лермонтова стихотворение строится как разговор Терека с Каспием, а у Кулаковского — как разговор Лены с Северным Ледовитым океаном, но правильнее, разумеется, говорить, что поэма «Дары реки» лишь на первоначальном этапе своего написания была подражанием Лермонтову.

Стихотворение М. Ю. Лермонтова при всей его гениальности остается в рамках романтической поэзии, и сюжет о юной красавице-казачке, которую Терек принес в дар Каспию, исчерпывает этот шедевр. А вот в поэме «Дары реки» лермонтовский сюжет лишь частность, лишь эпизод, когда «заревевшая из белой мглы» бабушка-океан «заговорила словами тяжелыми, словно льдины»:

Если бы действительно пожелала ты
Одарить свою старую бабушку,
Освежить
Мое заиндевелое ледяное горло…
Тогда
Удалыми богатырями,
Отчаянными парнями,
К силе своей в придачу
Познавшими в жизни удачу,
Брюхо свое набив,
Ко мне бы ты притекла.
Тогда
На ангелов похожими,
Божественными, пригожими
Женщинами прекрасными
С их очами большими и ясными,
Дно свое устелив,
Ко мне бы ты притекла.

Сама же поэма шире этого эпизода, она включает в себя и размышления над вечными проблемами жизни на севере, она показывает и величественное противостояние жизни, которую воплощает в себе река Лена, и смерти, олицетворяемой в поэме океанихой-бабушкой.

Жестока и беспощадна расправа:
А саму тебя
На восемь месяцев —
Под глубокий снег,
Чтобы едва сочилась,
Чтобы слезой точилась,
Чтобы не видна была
Ты для всех.
А саму тебя
На девять месяцев —
В стужу и мрак
Под ледяную пургу,
Под густую шугу.
Да будет так!

Знаменитые Ленские столбы находятся сравнительно недалеко от того места, где одно за другим предстоит создать Алексею Елисеевичу Кулаковскому едва ли не самые главные свои произведения: «Дары реки», «Сновидение шамана», письмо «Якутской интеллигенции».

Даже если не знать, что знаменитый шаман Кэрэкэн, принадлежавший к роду Кулаковских, до отъезда на Таатту жил возле Ленских столбов, очевидно для человека, бывавшего тут, что здешние скалы каким-то образом связаны с созданными Алексеем Елисеевичем Кулаковским в Качикатцах шедеврами.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию