Грандиозная заря  - читать онлайн книгу. Автор: Анн-Лор Бонду cтр.№ 8

— А как же мой сменщик? — проговорил Жан-Ба.

— Товарищ, похоже, удрал! — воскликнул тип и промокнул лоб большим носовым платком. — И что прикажешь делать с моим грузовиком? Бак пустой! Ты же знаешь, тут до самой долины ни одной заправки!

— Вот дерьмо, — вздохнул Жан-Ба.

— Ты сказал плохое слово, — указала я.

— Знаю, Консо. Но тут, по-моему, никакое другое не подходит.

С тех пор как я пошла в класс к месье Сильвестру, я всюду отслеживала непристойности, чем страшно раздражала Роз-Эме. «Занудная какашка», — фыркала она. «Какашка — тоже плохое слово», — отвечала я, и она грозилась отправить меня спать без ужина.

— Ну? Что мне делать-то? — принялся за своё водитель грузовика. — Ещё и погода такая, что прохлаждаться некогда!

Жан-Ба посмотрел на меня, что-то быстро прикинул и выпалил:

— Прости, Консо. Придётся всё-таки отвести тебя и малышей к мадам Руис.

— Нет, нет! Не хочу к мадам Руис!

В ужасе я принялась бегать по дому — вокруг стола, в коридор, через гостиную — и орать во всё горло. Плед развевался у меня за спиной, как плащ супергероя.

— Прекрати, Консо! — крикнул Жан-Ба. — Иди сюда!

Он бросился за мной, поймал, схватив за плащ, привёл на кухню.

— Мне нужно сходить посмотреть, что там происходит, — сказал он. — Тащить вас с собой я не могу. Снег валит, на дороге очень опасно, понимаешь?

Я заглянула на самое дно его глаз; губы у меня дрожали, грудь ходуном ходила от рыданий.

— Не хочу к мадам Руис, не хочу к ма… да…

— Хорошо, хорошо, — вздохнул Жан-Ба.

И стал ходить туда-сюда, пытаясь что-нибудь придумать, а водитель грузовика нервно топтался на месте в луже растаявшего снега, и я слышала, как у него скрежещут зубы.

— Я могу подождать тебя здесь! — предложила я. — Присмотрю за малышами! Они спят!

— Даже не обсуждается, — отрезал Жан-Ба. — Придётся всё-таки…

Но тут у водителя лопнуло терпение:

— Мы же ненадолго! Если девчонка говорит, что может остаться одна, значит, оставляй её! Мне же только бак налить, и всё!

Жан-Ба натянул футболку и толстый свитер. Он ещё раз сказал слово «дерьмо», а потом достал из буфета банку шоколадной пасты и поставил на стол, рядом с корзиной с фруктами.

— Консолата, слушай внимательно.

Передо мной забрезжила надежда. Я во все уши слушала, как Жан-Ба даёт мне указания. В конце он показал на часы:

— Если две стрелки соединятся в одну, а меня всё ещё не будет, ты побежишь за мадам Руис, понятно?

— Да!

— Знаешь, где она живёт?

— Между школой и булочной мадам Шикуа!

— Дорогу найдёшь?

— Да!

— Хорошо.

Он тяжело вздохнул и махнул рукой водителю грузовика.

— Поехали.

— Не прошло и года, — проворчал тот.

И они ушли.

В доме настала небывалая тишина. Близнецы спали на втором этаже, снег приглушал все звуки, которые могли доноситься снаружи, и я вдруг почувствовала себя ужасно одинокой. Целую вечность я просидела, не делая вообще ничего, но, когда посмотрела на часы, увидела, что стрелки ни на одну чёрточку не сдвинулись с места.

— Гр-р-р, — громко прорычала я.

Рык вышел неубедительный. Было так тихо и так много снега скопилось на оконном карнизе, что мне не удавалось поверить в то, что я — настоящий лев.

Я подтащила к столу табурет. Забравшись на него с ногами, очистила первый банан, чтобы окунуть в шоколад. Без Жана-Ба это было не так весело, но я всё равно засунула банан в пасту вместе с пальцами.

Наверное, приблизительно на третьем банане мне вдруг сдавило горло от едкого запаха. Запах был сильный, противный и ел глаза так, что из них покатились слёзы. Я всё бросила — и банан, и банку с шоколадной пастой, — попыталась утереть слёзы, но пальцы были липкие и грязные, я только перемазалась и испугалась, что скажет мадам Руис, если я заявлюсь к ней в таком виде. Скорее! Воды! Отмыть это свинство!

Кубарем скатившись с табурета, я бросилась к умывальнику. И только теперь осознала, что кухня полна густого тумана. Это из-за него тут так воняло и щипало глаза. Но откуда он? От какого пруда к нам поднялся? От какой реки? От какой выдуманной Замбези?

Мне стало совсем трудно дышать, я бросилась к двери, и в лицо хлестнул холодный декабрьский воздух. Я закашлялась и кашляла так сильно, что согнулась пополам и меня вырвало моим полдником прямо на снег. Вернувшись в дом, я увидела языки пламени, от которых постепенно начинали чернеть стены гостиной, и только тогда поняла.

Возможно, из огня выпрыгнул один маленький уголёк? А может, моя львиная шкура приземлилась слишком близко к камину?

Первое, о чём я подумала: как бы поступил Тарзан на моём месте? И мне сразу стало очевидно: Тарзан ни за что не сбежал бы, бросив в беде Читу. Ни за что!

Я набрала воздуха и поскакала, как испуганная газель, к лестнице, крича на бегу:

— Орион! Окто! Держитесь! Я иду!

Второй этаж ещё не полностью заволокло дымом. В спальне братья плакали, вцепившись в прутья кроватки, красные, как их махровые пижамы.

— Я здесь! — кричал верный Тарзан. — Я здесь!

Вцепившись в того, кто был ближе, я вытащила его из клетки.

— Сейчас вернусь! — крикнула я тому, которого пришлось оставить и который орал теперь пуще прежнего.

Не знаю, как я ухитрилась спуститься и не упасть. С тяжёлым младенцем на руках пришлось пробираться сквозь густой дым, который заполнил уже всю нижнюю часть лестницы. Выбежав наружу, я стала искать сухое место, чтобы опустить мою ношу. Всё вокруг было покрыто снегом, я выбилась из сил, но брат вопил с такой силой, что я держала себя в руках. Тарзан не плакать.

Наконец я нашла навес, под которым Жан-Ба хранил дрова, положила перепуганного малыша прямо в щепки и побежала за вторым близнецом. К несчастью, я потеряла драгоценное время. Дым стал таким густым, что превратился в настоящую стену, перегородившую вход в дом. Я попыталась прорваться сквозь эту стену один раз, другой. Невозможно.

В итоге я осталась снаружи, стояла словно в параличе перед дверью и икала как сумасшедшая. Неужели всё пропало? Брат теперь умрёт по моей вине? А что, если стрелки на часах уже соединились? Может, пора бежать за мадам Руис?

Нин вытянула ноги и откинулась на спинку кресла, в котором до этого сидела, свернувшись клубочком. Титания замолчала и смотрела на огонь, будто загипнотизированная миниатюрным пожаром, лизавшим стекло печи.