Грандиозная заря  - читать онлайн книгу. Автор: Анн-Лор Бонду cтр.№ 57

Девушка ошеломлённо закрыла лицо руками. Титания не стала дожидаться от Нин новых комментариев и осуждающих возгласов. Время неумолимо шло вперёд, и следовало во что бы то ни стало закончить рассказ.

У меня на глазах сумка камнем опустилась на дно в самом глубоком месте озера.

Я взялась за вёсла и вернулась к берегу, ничуть не сожалея о том, что сделала. Наконец-то мне хоть что-то в своей жизни удалось довести до конца. Было чувство, будто я разрубила цепи, мешавшие двигаться вперёд. Чувство освобождения.

Я вернулась в Париж, и Ян вскоре заметил, что во мне что-то изменилось. Я была всё время на взводе, и у меня так часто менялось настроение, что в конце концов он спросил:

— Может, ты беременна?

Я сказала, что дело не в этом. Просто я ищу работу, неважно какую. Ян взглянул на меня с удивлением и расхохотался. Он решил, что это такая причуда. Но, когда я добавила, что и ему надо бы поскорее этим озаботиться, а то не на что будет покупать дорогущие холсты, на которых он тщетно пытается нарисовать что-нибудь стоящее, Ян рассвирепел.

— Твою мать! — рявкнул он. — Что на тебя нашло?

Вместо ответа я разложила перед ним на столе банковские выписки. На всех моих счетах, где раньше лежали приличные суммы, теперь значился ноль.

— Конец безмятежной жизни! — прокомментировала я. — Добро пожаловать в реальный мир.

И я рассказала, что натворила.

Для меня новое положение дел было некомфортным, но увлекательным. Ян же был застигнут врасплох и растерялся. Мой поступок показался ему взбалмошным, эксцентричным, он почувствовал в нём угрозу, а главное — решил, что я его предала.

— Ты вообще подумала про мой выставочный проект? — кричал он. — Как, по-твоему, я смогу его подготовить, если стану по сорок часов в неделю работать кассиром в супермаркете?

— Ян, у тебя было целых пять лет на то, чтобы подготовить какой угодно проект. И, насколько я знаю, за эти годы ты так и не создал ничего выдающегося.

После этого разговора мы стали часто ссориться и с каждым разом говорили друг другу всё более резкие вещи. Пока в один прекрасный день не осознали, что дальше так жить нельзя.

Ян собрал чемоданы.

Когда он ушёл, в квартире стало невозможно тихо. У меня закружилась голова, затошнило, возникло ощущение нестерпимой пустоты. Но, как это ни странно, уже через несколько дней стало легче. Вместо чувства пустоты появилось ощущение свободы и безмятежности. Я никогда ещё не была такой свободной и безмятежной, как теперь.

Один друг помог мне устроиться продавщицей в большой магазин, в книжный отдел. Приближался конец года, настали горячие предпраздничные дни, так что я с головой ушла в работу: вставала рано, поздно ложилась, каждый день переносила с места на место десятки коробок с книгами, не успевая следить за временем.

Только позже, в январе, я смогла немного выдохнуть и наконец обратить внимание на некоторые симптомы, которые мне следовало бы заметить гораздо раньше. Я пошла к врачу, и он велел мне сдать кровь на анализ.

Получив результаты, подтвердившие беременность, я отправилась прямиком в кондитерскую и там, как во времена мадам Шикуа, набрала себе всего, чего хотела. Потом, несмотря на холод, уселась на скамейке на бульваре и стала поедать один за другим разноцветные шарики драже, мармеладных крокодилов, желатиновую клубнику и сладкие пустышки всех цветов радуги.

В выходные я приехала сюда: мне нужно было подумать. Стоял мороз, озеро почти полностью затянуло льдом, и ночь я провела под четырьмя одеялами, стуча зубами от холода, а рано утром вышла на террасу, и, когда зимнее солнце показалось из-за деревьев, решение было уже принято.

Твоего отца я больше не любила. Но тебя, моя дорогая Нин, я уже успела полюбить.

— Спустя каких-то полгода ты появилась на свет. Твои родители к тому моменту были уже в разводе.

— В разводе и в нищете, — уточнила Нин, беззвучно рыча от гнева.

— Да. Но ты ведь знаешь, что только тогда я наконец стала писать. Подработки оплачивались плохо, а работать приходилось много. Квартиру пришлось продать, но зато теперь у меня была ты. Рядом с тобой я чувствовала себя сильной и бесстрашной и была счастлива, как никогда прежде.

— Не знаю, как такое может быть, ну да ладно, тебе виднее.

— Наверное, это трудно понять. Иногда наследство оказывается непосильной ношей, зайчонок, и я никогда не сожалела о том, что избавилась от своего. Ну, по крайней мере, от его денежной части. Остальное, к сожалению, так просто за борт не выбросишь.

Титания вдруг повернулась к озеру.

— Который час? — забеспокоилась она.

Нин молча протянула ей телефон: 7:55.

— Хорошо. Мне осталось показать тебе всего одну вещь.

Титания вынула из сумки газетную вырезку и положила на стол перед Нин. На странице стояла позавчерашняя дата, и статья называлась «Смерть Маэстро».

Пробежав текст по диагонали, Нин ухватила ключевые слова: сведение счётов, раздел награбленного, поджог автомобиля, обгоревший труп. Не было необходимости читать подробности, чтобы понять, что после долгих лет общения с неподходящей компанией Пьетро Пазини в итоге просто пристрелил кто-то посильнее его.

— Новость появилась в четверг, с утра. Сразу после этого Окто прислал мне письмо по электронной почте. Ему только что звонил Орион. За три клика всё было устроено: куплены билеты на самолёт для Роз-Эме и назначена наша встреча здесь. Вот.

Нин медленно встала с кресла: шея затекла, и спина онемела. Сейчас она больше ничего не хотела слышать. Достаточно. Свою дозу истории она получила.

Солнце било по поверхности озера утренними косыми лучами. День обещал быть знойным, ярким. Нин сделала несколько шагов, остановилась, сняла кроссовки — и с наслаждением ощутила голыми стопами прикосновение деревянных досок. Заведя руки за спину, она вдохнула через рот и резко выдохнула, чтобы разогнать застоявшиеся нейроны и другие клетки тела. Она повторила комбинацию глубоких вдохов и резких выдохов несколько раз. Но этого было мало.

Приставив ладонь ко лбу, она попыталась оценить расстояние от понтона до острова. Семьсот, восемьсот метров? Максимум километр. С учётом усталости понадобится двенадцать или тринадцать минут, чтобы туда доплыть. Раз плюнуть.

Нин уже совсем было собралась в дом за купальником, как вдруг рядом послышался звук мотора. Она оглянулась на тропинку, и сердце её бешено заколотилось. Она ничего не увидела, но услышала вдали скрежет шин по гравию, а за ним — шорох веток по крыше автомобиля. Всё говорило о том, что к дому вот-вот подъедет машина.

Мать выглянула на террасу.

— Ты слышишь?