— Ну и чего ты плачешь?
— Мне страшно?
— Да? И почему? Ты же теперь взрослая девушка. Замуж скоро выйдешь.
— Я, я не знаю.
— То есть как? Если ты взрослая, то это означает, что спишь ты сама, без горничной. Лампу выключаешь. Ведь со светом и с горничной спят только дети.
Девочка шмыгнула носом и предположила:
— Может я все же еще ребенок? — затихла.
— Уверена?
— Не знаю. Но наверно.
— Ну что ж. Тогда мы с тобой договариваемся, что если ты ребенок, то да — мы оставляем зажженным свет, с тобой спит кто-то из горничных или я, или Кло. Но и ты слушаешься нас и не капризничаешь. Хорошо.
Зания помолчала, всхлипнула еще пару раз и согласилась. А что ей оставалось делать. Спать одна больше не хотела. Я легла с ней и она свернулась клубочком у меня под боком. Бедная маленькая глупышка.
Я лежала и думала. И мысль у меня была одна: кто это сделал? Кто рассказал ей, что она выйдет замуж, что она теперь взрослая и не должна слушаться старших?! У мелкой самостоятельно такие мысли бы не появились. Элементарно девочка не знала, ее сосватали, она болела. Значит есть кто-то кто ей это все рассказал и внушил. И вот этого тайного доброжелателя мне надо найти и разобраться с ним.
Вот с этими не очень радостными мыслями я и заснула. Спала я плохо, все время просыпалась и у меня было ощущение, что в комнате есть еще кто-то третий. В один момент я даже встала и осмотрела всю комнату. Никого не было, но ощущение не исчезло.
Утром я рассказала о своих подозрениях Кло. Да, история была пренеприятной. Напрямую спрашивать Занию мы не стали. Незачем. А вот понемногу в течение нескольких дней мы информацию выудили. Но ничего такого не было. Девочка всего лишь ненароком услышала разговор лекаря и одной из горничных. Те думали, что пациентка спит и, не таясь, обсуждали новости, вот и услышала наша сестренка то, что ее покамест и касаться то не должно было. Слава Единому, ситуацию вроде бы разрешили.
К вечеру я вызвала Флора, а заодно позвала и обслугу. Ситуацию объяснила и попросила впредь следить за тем, что и где они обсуждают. А лучше вообще ничего не обсуждать. Последствия, знаете ли, могут быть и похуже.
После того как ушел лекарь ко мне подошла Сура и быстро зашептала на ушко:
— Леди, леди, там Вам кое-что принесли. Сказали что подарок.
Я быстро прошла в комнату и увидела на прикроватной тумбочке вазу с роскошным букетом нежно-голубых и розовых заморских лилий. Моему удивлению не было предела. От кого? Но горничная не знала. Да и карточки не было.
Просто так букет, да еще такой дорогой не пришлют. Значит, это кто-то из аристократов. А еще он вхож во дворец. Но кто это мог бы быть. Размышляла я недолго. Был только один мужчина, с которым я общалась. Эмильен. Точно. Он и никто другой. Ну что ж, поблагодарю его. Тем более что утром я собиралась в храм.
Глава 5
Утро выдалось пасмурным. Моросил легкий дождик. Осень оправдывала себя, мрачная и тоскливая. Так что оделась я соответственно. Карету мне не предоставят. Хорошо, что хоть кормили и лекарством обеспечивали. Так что шла быстро и старалась внимания к себе не привлекать. Да и кто бы на меня посмотрел. Стыдно сказать, но моему осеннему плащу было четыре года. Он давно вышел из моды. Но хранила я его потому, что его мне подарила мама. Моя несравненная мамочка. Незадолго до своей смерти. Вот и не поднималась у меня рука выкинуть вещь, которую она для меня выбирала с любовью.
В храме тоже было сумрачно. Только свечи разгоняли серые тени по углам, да редкие прихожане добавляли живости этой мрачной обители. Верховного жреца не было видно, и это меня порадовало. Ну не понимала я этого человека. И не просто не понимала, а не доверяла.
Увы, но и в меня в храме никто не ждал. Графа не было. А я так надеялась с ним поговорить. Поблагодарить за цветы. Что ж, ничего так не радует богов как планы смертных.
Возвращалась я грустная. Конечно я понимала, что цветы мог прислать и не граф. А если даже и он, то у него сегодня были и другие дела. Мир не крутится вокруг принцессы, о которой даже отец не вспоминает.
Обедать я не стала. Сослалась на головную боль и ушла к себе в комнату. Сначала я долго рассматривала себя в зеркале. Да, для Сантонии у меня обыкновенная внешность: блондинка с голубыми глазами. Вот только разрез глаз у меня как у матери, миндалевидный и губы более пухлые чем у сантониек. Но я никогда не красилась и не носила драгоценностей, мне не покупали дорогих нарядов, что делать я не знала и поэтому я просто укрылась легким покрывалом и лежала на своей кровати, рассматривая букет. Стоит ли говорить, что это были первые цветы в моей жизни.
К ужину выйти пришлось, не хотелось лишних расспросов. У нас была малая столовая, в которой мы любили собираться. Это была небольшая комната с обеденным столом по центру и посудными шкафами у стен. Мама сама выбирала мебель и обустраивала ее. В теплых кремовых тонах, она была уютной и солнечной даже в тусклые зимние дни.
После того как старших сестер выдали замуж с нами ужинали наши горничные. Так было веселее. А мы много что узнавали от женщин. Обе наши горничные хоть и были молоды, но о жизни знали больше чем мы. Именно они приносили нам все последние сплетни из нового дворца, рассказывали о том, что нынче в моде и кто теперь в фаворитках у отца. Вот и сейчас мы узнали, что княжна Маурская больше не фаворитка Его Величества. Леония переоценила свои возможности. Что ж, не она первая, да и не последняя. Теплое место в постели короля и право его развлекать перешло к герцогине Араунской, Ханне. Молодая женщина слыла первой красавицей при дворе. Так что ее супругу придется на пару декад, а то и на месяц потерпеть. Королям не перечат, а нашему отцу тем более.
Тори накрывала на стол, а Зания еще не спустилась. Поэтому мы спокойно обсуждали сложившуюся ситуацию. Вернее Кло, а я так, прислушивалась, витая в своих мыслях.
— Сура, а что слышно о Леонии? Отец ей как-то возместил потерю места фаворитки?
— Его Величество, по имеющимся слухам, остался весьма недоволен княжной и скорее всего ее просто выдадут замуж за какого-нибудь провинциала. Но ходят и другие сплетни. Поговаривают, что ее родители договариваются о браке с молодым графом Суррским. Но это все на уровне баек. Уж что, что, а граф очень разборчив и после королевской милости на княгиню и не смотрит. Ведь он единственный наследник и может диктовать условия.
Стоит ли сказать, что когда горничная упомянула об Эмильене мое сердце замерло. Поэтому я продолжала делать вид, что меня тема их разговора не интересует, а сама внимательно слушала.
— А ты видела его сама?
— О, леди. Да, я видела его, издалека правда, но видела. Граф очень красив. Высокий, зеленоглазый, а какая фигура… говорят в Академии он был лучшим. Но характер у него не очень уж и ангельский. И юным леди не стоит иметь с ним дело.