Дом учителя - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Нестерова cтр.№ 53

Сон, облаком мягко и плавно подбиравшийся, был сдут ураганным ветром. Анна Аркадьевна едва не подпрыгнула на постели. Какая еще разговорница? Зачем она нужна Илье, когда есть я? Знаем мы этих недотрог! Каленым железом! Кислотой! Задушить! Расстрелять! Изничтожить!

Муж курлыкал, сладко спал, а она боролась с желанием растолкать его и все выяснить. Ворочалась с боку на бок, как поджариваемая рыба. Простыня скатилась, обнажив матрас, и Анне Аркадьевне это казалось унизительным – спать на голом матрасе. Вставала, поправляла, нарочно теребя мужа: поднимись, мне надо простынь натянуть, называется простынь на резинках, теми резинками только ворон пугать. Илья Ильич, не просыпаясь, хотя и перестав мурлыкать-курлыкать, выгибался, позволяя ей вытащить простыню. Дрыхнет! Когда она мучается!

Заснула на сиротских два часа. По будильнику встала: надо мужу и дочери приготовить завтрак. Невыспавшаяся, злая, некрасивая, старая – как свидетельствовало зеркало в ванной. Зато ответственная!

– Илья! – потребовала Анна Аркадьевна за завтраком. – Ты мне должен рассказать о своей идее. Всякому сюрпризу есть мера. Любаня! – рявкнула Анна Аркадьевна.

– А? Что? – отозвалась дочь.

– Мы завтракаем! Мы семья. Через несколько минут разлетимся в разные стороны по делам. Неужели нельзя эти несколько минут не таращиться в телефон? В твоих чатах за ночь произошло что-то столь важное, что не снисходишь до краткого внимания к родителям? Почему я должна напоминать тебе об элементарном уважении?

– Мам, ты плохо спала? Вчера тебя не злило, что я сообщения проверяю, и позавчера, и далее в прошлое. Если у тебя взбрык, то почему мы с папой должны за него отвечать? Па-а-ап! – призывая к помощи, канючила Любаня с жалостливой интонацией, безотказно действующей на Илью Ильича.

Он тут же встрепенулся:

– Анечка, ты плохо спишь в последнее время.

– Как ты умудрился заметить? – ехидно поинтересовалась Анна Аркадьевна.

– По твоему утреннему лицу и придиркам, – теперь дочь пришла на помощь отцу.

– Спелись, мои дорогие? Поздравляю и благодарю, что испортили мне с утра настроение!

– Мы испортили? – хором спросили муж и дочь.

– Вечером ты все узнаешь, – многозначительно пообещал Илья Ильич.

Он готовился к разговору, предвкушал радостное удивление и восторг, которые увидит на лице жены, ах, как чудно ты придумал! У нас начнется новая жизнь, безусловно счастливая, мы ее заслужили!

Идея заключалась в том, что Илья Ильич уходит на пенсию, они продают московскую квартиру и дачу, делят деньги на три части: Лёне, Любане – на покупку жилплощади. В обозримом будущем дети вряд ли будут столь финансово состоятельны, что приобретут квартиры. Рассчитывать, что Лёня женится на дочери миллионера, а Любаня выйдет замуж за отпрыска олигарха, неблагородно и пошло. Надо помнить слова классика, ничто так не портит людей, как квартирный вопрос. Анна Аркадьевна и Илья Ильич… внимание! Вот он, сюрприз! Купят дом на берегу Оки или даже Волги. Ему, Илье Ильичу, тесно, негде развернуться на десяти сотках. Да это и глупо, когда можно приобрести хороший старый дом, ремонт, конечно, потребуется, современные сантехнические удобства и так далее. Поэтому брать надо сейчас, когда он физически здоров и морально вдохновлен.

Муж выкладывал перед ней мутные спутниковые снимки из Интернета:

– Цены бросовые! Тут, смотри! Отличный спуск к реке. А здесь сад какой! Или вот. Огромное подворье, и конюшня, и сараи, и птичник. Лошадь – конечно, мечта на перспективу, но завести козу и уток, кур – это вполне реально…

– Козу… кур? – только и могла произнести Анна Аркадьевна.

– Нюраня, там приволье! Воздух, река! Ты будешь дышать чистым озоном и писать книгу.

Откуда у Ильи подобная тяга к земле? Городской мальчик, которого в детстве несколько раз отправляли к бабушке в деревню. Он рассказывал ей о тех каникулах. Никакой пасторали: ни лошадей в ночном, ни рыбалки на зорьке или на закате, ни сенокоса, ни хороводов на лугу. Ему запомнилось, что вся деревня варила самогон в спрятанной в лесу винокурне, каждый дом по очереди. Их, мальчишек, на стрёму ставили – следить, не едет ли милиция. Им очень хотелось, чтобы милиция появилась, чтобы заваруха началась, но стражи порядка так ни разу никого не застукали. Потом Илья узнал, что участковому милиционеру каждый домохозяин после акта самогоноварения отвозил трехлитровую бутыль первача.

У Ильи проснулись гены предков? Замечательно! Но как можно не уважать ее гены, которые вовсе не спали? Она, Анна Аркадьевна, любит природу на пейзажах, никакого вдохновения от избытка чистого воздуха не испытывает. Она никогда не собиралась писать книги, потому что к литературному творчеству не способна. Ее удел – четкие и полезные методические пособия. Она не раз говорила Илье Ильичу, что всякие популяризаторы-графоманы от педагогики, как и от математики и, вероятно, от прочих наук, наносят только вред предмету. Илья Ильич это забыл? Пролетело мимо ушей? Спасибо за внимание к моим речам!

Ему прекрасно известно, что сельский бабий труд – это поденщина с утра до вечера. Он будет вкалывать, а она в светелке сидеть и педагогическую книгу века сочинять? Не смешите! Ей и на нынешней даче хватает работы плюс дом, он же квартира, вести. Она перфекционистка, девочка-отличница, у нее все по полочкам: ножички к вилочкам, салфеточки к скатертям, ботиночки и туфельки поставить так, чтобы мыски вперед, каблучки наружу. Это честно – использовать ее перфекционизм? Протянуть ярмо на шею и при этом лучиться, точно хрустальный замок хочет ей подарить?

Семейные ссоры – это когда точно знаешь, что нельзя говорить, но кто-то внутри тебя просыпается и растет, растет. Надувается фигура, радостно потягивается после долгого бездействия, подрагивает, трясется от желания резать правду-матку, блажить и обвинять вся и всех в том, что ее не ценят, не любят, не уважают. Фигура – глупая вздорная баба, никогда не слышавшая о том, что нельзя вообще и в целях самозащиты особенно хаять мечту и энтузиазм человека, точно срывать блестящие шары с елки, кидать на пол и топтать, топтать. Самое удивительное, что хозяйка оболочки той же самой бабы-фигуры разумно и логично недавно говорила чужому человеку про крылья, поливаемые расплавленным свинцом.

Анна Аркадьевна честно хотела спустить все на тормозах, отделаться неопределенным давай еще подумаем. Пошутить насчет короля Лира. Но Илья Ильич, не получив признания, удвоил напор, и вздорная баба выложила все, что она думает об его идее. Они поссорились по классике: каждый был прав, каждый обижен, не понят, оскорблен, он не ожидал подобной черствости, презрения к его желаниям и шокирован стойким сопротивлением – хоть немного учитывать интересы другого.

Ушли спать злыми, легли на постель спиной друг к другу. Илья Ильич не попытался установить мир ласками. Конечно! Что привлекательного в старой, изученной до последней морщинки жене? Сам старый! И ей примирение на основе сексуальной тяги абсолютно не нужно! Захрапел подлый! Даже доброй ночи не пожелал! И не надо! Он не знает, что у нее есть отдушина, что общение с Егором Петровичем – это веселое кокетство, много улыбок и частый смех. Конечно, не сравнить с тем, что было с Ильей в молодости. Тогда нужно было следить за лицом, силой воли убирать идиотски-счастливую улыбку, а радостный смех вызывало все: детский анекдот, троллейбус, который не догнали, начавшийся дождь, оторвавшийся хлястик на пальто прохожего мужчины и шляпа в виде фашистской каски у женщины.