Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси - читать онлайн книгу. Автор: Александр Музафаров cтр.№ 34

Где же Кулькан получил свою рану? Обычно историки указывают (и это мнения приведено выше), что монгольские военачальники не участвовали лично в сражениях, предпочитая руководить боем из тыла. Но из этого правила были исключения. Так, разные источники отмечают боевитый характер будущего великого кагана Менгу. Согласно монгольской летописи Юань Ши, при осаде Рязани «Менгу вместе с чжуваном Бату дошел до города Рязань самолично сражался в рукопашную и сокрушил его (город)» ^[133]. Рашид ад-Дин сообщает о поведении этого хана во время взятия Владимира «Они (русские) ожесточенно дрались. Менгу-каан лично совершал богатырские подвиги, пока не разбил их» ^[134]. Возможно, и Кулькан решил отличиться в рукопашной схватке, лично схватился с дружиной Евпатия и пал в поединке.

Это не более чем предположение, основанием которого может служить только один факт — единственный родич Батыя, гибель которого отмечена в русских источниках, — это некий Таврул, павший под Коломной от руки Евпатия Коловрата.

Гибель Таврула-Кулькана наверняка внесла определенную сумятицу в ряды монголов, но их командование сумело справиться с ситуацией. Согласно тексту «Повести» против Евпатия и его дружины были использованы камнеметы: «Навели на него множество орудий для метания камней, и стали бить по нему из бесчисленных камнеметов, и едва убили его».

Этой фрагмент традиционно считается специалистами наименее достоверной частью истории Евпатия. Камнеметы XIII века в принципе было невозможно применить в полевых сражениях, тем более против конного противника. Дело в том, что главным поражающим фактором этого оружия является не скорость снаряда, а его вес. Летит камень, выпущенный из метательной машины, весьма медленно, и внимательный человек легко от него увернется. К тому же точность этого оружия была весьма низкой — попасть по такой обширной мишени, как крепостная стена, она, конечно, могла, но в одиночного человека не смог бы попасть и самый умелый мастер. К тому же метательные машины, использовавшиеся армией Батыя, были неподвижными. Их каждый раз собирали заново на месте осады, используя привезенные с собой детали и местные материалы. Так что просто выдвинуть их к месту боя, тем более навести на группу русских воинов было совершенно невозможно.

Некоторые современные историки предполагают, что автор «Повести», не сильно разбиравшийся в военном деле, предположил, что камнеметы могут действовать подобно современным ему артиллерийским пороховым орудиям, из которых в описанной ситуации действительно можно было расстрелять упорно сопротивлявшихся воинов.

Однако история с «пороками» (так в тексте названы камнеметы) может иметь и куда более простое объяснение. Дело в том, что «пороки» упоминаются не во всех редакциях «Повести». В более ранних версиях этот описан следующим образом: «Наводиша на Евпатия множество саней с нарядом и едва одолеша». Еще Дмитрий Иванович Иловайский рассматривал этот эпизод как достоверную деталь: «Мне случалось слышать предание о каком-то рязанском богатыре-разбойнике, который был убит точно таким же образом» ^[135]. Вряд ли разбойника расстреляли из камнеметов или пушек.

Рязанский писатель Василий Ряховский, автор повести о Евпатии Коловрате, предложил простое и логичное объяснение истории с «пороками». По его мнению, ключевое значение в этой фразе имеет слово не «пороки» или «наряд», а «сани». В его произведении монголы используют сани из своего обоза для того, чтобы ограничить свободу перемещения дружины Евпатия, после чего расстреливают ее из луков.

Откуда же взялись «пороки»? Дело в том, что слово «наряд» в XVI–XVII веках имело в русской военной терминологии определенное значение, фактически совпадавшее с современным словом «артиллерия». «Воевода у наряда» — это начальник артиллерии войска. «Большой наряд» — тяжелые пушки и т. д. Переписчики знали, что пушки появились позже XIII века и начали заменять показавшийся им несоответствующим времени термин «наряд» на «пороки», которым в русской литературе традиционно назывались метательные и осадные машины. К тому же использование камнеметов более наглядно подчеркивало мысль автора «Повести», что монголам не удалось одолеть Евпатия в рукопашном бою и им пришлось прибегнуть к более мощному средству.

Однако, скорее всего, автор «Повести» под «нарядом» на санях имел в виду не пушки, а награбленную завоевателями добычу. И ключевую роль в гибели Евпатия сыграли именно сани, которыми враги отгородились от грозных мечей рязанской дружины.

Согласно тексту «Повести» тело Евпатия было принесено врагами к самому Батыю. Хотя в первую очередь мы видим традиционный для эпической литературы сюжет, но некоторая степень достоверности есть и тут — после боя монголы часто представляли военачальнику головы убитых вражеских военачальников в качестве подтверждения своей победы.

Батый произносит над телом Евпатия речь, в которой отдает должное мужеству и воинскому умению погибшего героя: «О Коловрат Евпатий! Хорошо ты меня попотчевал с малою своею дружиною, и многих богатырей сильной орды моей побил, и много полков разбил. Если бы такой вот служил у меня, — держал бы его у самого сердца своего». После чего отдал тело Евпатия уцелевшим воинам его дружины для погребения.

Историки отмечают, что некоторое благородство было свойственно монголам вообще и Батыю в частности. Историки разных народов посмертно называли Батыя — Саин-хан, — что переводится как «добрый», «мудрый» или «благоразумный». Во многих восточных, кавказских и даже русских источниках приводятся примеры справедливого и даже благородного поведения этого правителя по отношению к покоренным им народам ^[136]. Правда, большинство таких примеров относится ко времени, когда Батый из завоевателя превратился в правителя покоренных им земель. Впрочем, можно вспомнить и то, что после взятия Киева он милостиво обошелся с попавшим в плен руководителем обороны города — тысяцким Дмитром. Не стал он преследовать и потомков князя Василько Константиновича Ростовского, отказавшегося ему служить и казненного за это на Сити.

Поэтому благородство по отношению к поверженному врагу вполне могло иметь место.

Где был погребен Евпатий? В одном из списков «Повести» сохранились сведения, что уцелевшие соратники похоронили своего вождя в Спасском соборе Рязани, и указана точная дата этих похорон — 11 января 1238 года.

Если принять предположение, что Евпатий погиб непосредственно перед Коломенской битвой или во время ее, то дата и место погребения выглядят правдоподобными.