Евпатий Коловрат. Последний герой Древней Руси - читать онлайн книгу. Автор: Александр Музафаров cтр.№ 33

После разгрома русской армии монголы взяли штурмом и сожгли Коломну. Город, большая часть гарнизона которого, несомненно, приняла участие в сражении и погибла на поле боя, не мог противостоять атаке объединенной монгольской армии. Со страниц летописей Коломна исчезает на несколько десятилетий. Разорив город, войско завоевателей выступило в направлении Москвы.

Однако история событий вокруг Коломны и сражения за нее имеет страницы, на первый взгляд незаметные, но для нашей истории очень важные.

Как уже отмечалось выше, гибель хана Кулькана осталась для русских источников незамеченной. Русские летописи вообще не знают других монгольских царевичей и полководцев в 1237–1238 году, кроме «царя Батыя». Единственный источник, в котором говорится о гибели одного из родственников Батыя, — это «Повесть о Николе Заразском», в эпизоде, посвященном последней битве Евпатия Коловрата.

Где и когда она произошла? Многие историки относят ее ко времени событий под Коломной или непосредственно перед ними. Насколько это согласуется с текстом «Повести»?

Согласно нему после взятия Рязани Батый «еще больше разъярился и ожесточился, и пошел на Суздаль и на Владимир, собираясь Русскую землю пленить, и веру христианскую искоренить, и церкви Божии до основания разорить».

Это в целом согласуется с движением монгольской армии на северо-запад в сторону пределов Владимирского княжества. Преследуя «вослед безбожного царя, и едва нагнали его в земле Суздальской, и внезапно напали на станы Батыевы».

В этой фразе мы имеем сразу два указания на место действия. Во-первых, отряд Евпатия атакует неприятеля не на марше, не при осаде, а именно в станах, то есть в лагере. Оценивая скорость перемещения монгольской армии по Русской земле, исследователи говорят о высоком темпе и непрерывном характере этого марша. Монголы разбивали лагерь только при длительной остановке или для осады. Это в целом согласуется с тем, что нам известно об организации походов армии завоевателей из монгольских и других зарубежных источников. Соответственно, станы Батыевы могли быть только под стенами осажденных городов. Ближайший к Рязани город, под которым монголы достоверно делали остановку, — это Коломна.

Во-вторых, автор говорит о расположении этого стана «в земле Суздальской». Можно предположить, что автор подразумевает ядро Владимирского княжества вокруг городов Суздаль и Владимир, ту территорию, которую издавна называли «на Суждали». Но не вяжется с краткостью сюжета — действие следует очень быстро — «погнались и едва догнали». Фраза «едва догнали» указывает на погоню за движущейся целью, которую и настигли благодаря остановке.

Не забудем и указание одной из редакций «Повести» на дату погребения Евпатия — 11 января, как раз после Коломенского сражения.

До сих пор не было предпринято попыток связать известные нам сведения о Коломенской битве и сюжет «Повести о Николе Заразском». Историки справедливо указывают на то, что описание последней битвы Евпатия Коловрата выдержано в эпическом стиле, насыщено метафорами и обычными для таких сцен преувеличениями. Тем не менее некоторую информацию об этом сражении выделить можно.

Нападение рязанцев оказалось для завоевателей неожиданным: «Внезапно напали на станы Батыевы. И начали сечь без милости, и смешалися все полки татарские. И стали татары точно пьяные или безумные». Монгольская армия уделяла большое внимание безопасности своего передвижения и лагерей. На марше выделялись дозоры, порой довольно многочисленные, место для лагеря выбиралось особенно тщательно и охранялось ночными и дневными караулами ^[131].

Достичь внезапности помогло то, что дружина Евпатия подошла со стороны поверженной Рязани, откуда монголы удара не ждали. Они для того и устроили жестокую резню, чтобы не опасаться за свой тыл. Неудивительно, что рязанские дружинники произвели на завоевателей впечатление восставших из мертвых.

Однако паника длилась недолго — монгольское командование быстро среагировало на угрозу и первым делом постаралось захватить пленных: «Едва поймали татары из полка Евпатъева пять человек воинских, изнемогших от великих ран. И привели их к царю Батыю, а царь Батый стал их спрашивать: “Какой вы веры, и какой земли, и зачем мне много зла творите?” Они же отвечали: “Веры мы христианской, рабы великого князя Юрия Ингваревича Рязанского, а от полка мы Евпатия Коловрата. Посланы мы от князя Ингваря Ингваревича Рязанского тебя, сильного царя, почествовать, и с честью проводить, и честь тебе воздать. Да не дивись, царь, что не успеваем наливать чаш на великую силу — рать татарскую”».

Вряд ли монголов интересовали вопросы вероисповедания, а вот откуда пришли неведомые враги, для них имело принципиальное значение. Судя по маршруту движения завоевателей, их разведка сочла кратчайший путь от Рязани к Владимиру через мещерские леса непроходимым. Но вдруг разведчики ошибались, и на тылы монголов вышел авангард главных сил Великого княжества Владимирского? Тогда план битвы под Коломной нуждался в кардинальном пересмотре. Но сведения, полученные от пленных, несколько успокоили Батыя — на его тылы напал не авангард большого войска, а лишь небольшой отряд. Но и это нападении требовало внесения изменений в планы монгольского командования. Его войска были развернуты для сражения с объединенными силами Рязанского и Владимирского княжеств, и передвигать какую-то часть для отражения непредвиденной угрозы значило вносить неразбериху в тщательно выработанный план сражения.

Поэтому против Евпатия были брошены относительно небольшие силы, превратившиеся под пером автора «Повести» в «сильные полки татарские», во главе которых стоял некий Хостоврул, «шурич царев», пообещавший Батыю привести рязанского воеводу живьем.

Кто же был этот хвастливый военачальник? Имя Хостоврул — уникально и более нигде, кроме «Повести о Николе Заразском», не встречается. В некоторых редакциях «Повести» противник Евпатия носит имя Товрул или даже Таврул. Последняя форма встречается в некоторых редакциях другого известного памятника русского литературы — «Сказания о Мамаевом побоище», где этим именем обозначен противник инока Пересвета в поединке, предшествующем Куликовской битве. (Чаще он именуется Челубеем.)

Можно предположить, что автор «Повести о Николе Заразском», человек начитанный и книжный, был знаком со «Сказанием о Мамаевом побоище» (создание этого памятника обычно датируют XV веком) и заимствовал из него понравившееся по каким-то причинам имя, чтобы использовать его в схожей ситуации.

Но можно предположить и другое, что Таврул (Товрул, Хостоврул) — это не имя, а прозвище или даже термин, означающее воина-поединщика. Не случайно он пытается одолеть Евпатия именно в личном единоборстве. Но кто был этим Таврулом? Обратим внимание на то, что в описании Рашид ад-Дина гибель Кулькана предшествует описанию сражения при Коломне: «После того они овладели также городом Ике (по мнению специалистов, город на Оке — Коломна). Кулкану была нанесена там рана, и он умер. Один из русских эмиров по имени Урман (Роман) выступил с ратью, но его разбили и умертвили» ^[132].