Двойной Нельсон - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Шприц cтр.№ 17

— А новые жертвы? — вопросом на вопрос ответил Путиловский. — Не захочет священник говорить, так намекнет, чтобы невинные не погибли!

На том и порешили. Медянников растворился в сереющем утреннем тумане. Путиловский задрал голову вверх. Четырехугольник неба во дворе-колодце уже синел утренней зарей. Пора ехать, чтобы хоть немного поспать. Отдав приказания, он вышел на проспект.

Рослый городовой, расставив руки, не пускал во двор девушку, одетую не по времени суток празднично.

— Отойдите, не велено! Ваше благородие, мадама какая-то!

Девушка, поняв, что перед ней, по всей видимости, главный, молитвенно сложила руки на груди:

— Господи, скажите мне, что там случилось?

Путиловский сразу понял — вот она, наколка! — и повел себя в высшей степени деликатно: не стал официальничать, а отвел девушку в сторону, подальше от любопытных ушей.

— Вы ищете кого-то? — спросил он с легким оттенком соболезнования, и девушка это сразу почувствовала.

— Что тут произошло? Я хочу знать! Я требую! Там был мой знакомый! — В ее голосе зазвенели слезы.

— Произошел взрыв, потом пожар. Один человек погиб. Его фамилия Киселев. Второй, неизвестный, тяжело ранен.

— Где он?!

— Отвезен в госпиталь. Сейчас вас туда не пустят. Кем вы ему приходитесь?

Вместо ответа девушка обмякла и осела на мостовую.

— Саша, помоги!

Вдвоем с Франком они подняли девушку и посадили на кожаное сиденье пролетки. Расторопный городовой сбегал за водой, но Франк придумал получше — смочил платок коньяком из тайной фляжки Путиловского и протер девушке виски. Потом глотнул коньяк сам, одобрил — тут и девушка очнулась.

Она попила воды, но на расспросы не отвечала, погруженная в транс. Пустыми глазами она смотрела поверх крыш и не двигалась, полностью поглощенная какими-то своими, неведомыми мыслями.

Встала проблема — что с ней делать? Отпустить? Идти не может, да и не найдешь потом. Отвезти в участок? Там ее так напугают, что замкнется и замолчит насовсем. Еще была конспиративная квартира для встреч с агентами, но в ней пусто, нет женской прислуги, а девушка явно плоха.

Для начала Путиловский отобрал у Франка фляжку (тот проводил подружку печальными глазами, но противиться не стал). Решение пришло неожиданно, хотя изрядная доля личного в нем имелась: девушка была хороша своей неброской, но все-таки проступающей красотой, которую не могли скрыть дешевые украшения и отсутствие всякой косметики. Она была как полевой цветок — чтобы понять его прелесть, надобно вглядеться чуть пристальнее, и потом взгляд уже сам ищет такие цветки посреди безбрежной зелени луга.

— Так, — подвел итог раздумьям Путиловский и обратил взор к Франку. — Сейчас завезем тебя домой. Я объясню Кларе, что ты выполнял государственное задание особой важности.

— А эту куда? — Судьба девушки и ее красота тоже взволновали Франка, не чуждого философской сентиментальности. — Неужели в тюрьму?

— Господи, за что? — удивился Путиловский.— Отвезу домой. Не бросать же в таком состоянии на улице. Лиговские обчистят.

Довод был силен и логичен, хотя красть у девицы было явно нечего. Франк вздохнул, завидуя холостому положению Путиловского: вздумай он сам привезти девицу домой даже из самых гуманных побуждений, наказание последовало бы незамедлительное и страшное.

Чинно и благородно тронулись в путь, соблюдая похоронное молчание. Франк молчал из страха перед будущим, девушка — перед настоящим, а Путиловский — просто так, от усталости.

Перед самым франковским домом Путиловский чуть помазал лицо блудного мужа копченой тряпицей, предусмотрительно прихваченной на пожаре. Франк мгновенно преобразился в погорельца, и эта старая как мир уловка сработала безотказно.

Пуговку звонка Путиловский жал долго и уверенно. Сердце у стоявшего за ним фальшивого страдальца ушло в пятки настолько глубоко, что он даже не смог сбежать, хотя таковое намерение росло с каждой секундой приближения к родной двери.

Дверь распахнулась на удивление быстро, как будто этого звонка ждали давно. За дверью открылась любопытная чужому взору картина: впереди стояла прислуга с ухватом наготове, за ней маленькая, но очень агрессивная Клара, за Кларой — Франковы детки в полном составе, призванные устыдить развратного отца своими невинными заспанными физиономиями.

Лицо Путиловского выражало государственное значение всего происходящего и не дрогнуло даже при виде детей.

— Клара! — начал он сразу. — Саша, слава Богу, жив!

И с этими словами, как кролика из цилиндра, достал из-за спины Франка, чья физия носила явные следы бедствия.

Эффект был точно такой же, как и у фокусника. Дети завизжали от восторга, прислуга оторопела, а Клара, у которой выбили почву из-под ног, молчала, не зная, что и сказать. Зато не растерялся Франк:

— Мы были на взрыве динамитной лаборатории. Все разрушено... еле уцелели! — и он припал к плечу опешившей супруги.

— Клара, я приношу вам извинения от лица Департамента полиции. — Путиловский был непривычно сух и официален. — Подробности вы узнаете от Саши и из газет. Честь имею!

Он прикрыл дверь. Судя по звукам, донесшимся из-за нее, самое страшное миновало и невинные детки радостно требовали рассказа о взрыве и счастливом спасении папаши. Фантазии Франка хватит на несколько таких повестей (хотя что-то надо предусмотрительно оставить и на будущее).

Пролетка ждала Путиловского. Девушка сидела в пролетке, не предпринимая никаких шагов к исчезновению. Апатия полностью овладела ею. До дома доехали в том же молчании. При выходе из пролетки Путиловский предложил даме руку, она безропотно подала и вышла. Ни слова не говоря, она шла и ничего не спрашивала. На втором этаже дверь уже была открыта — Лейда Карловна в сопровождении бодрствующего Макса ждала хозяина.

При виде девушки глаза у обоих немного расширились от изумления — и не более. Хозяин ушел с Франком, пришел с дамой — что же в этом удивительного?

Зато удивилась девица. Она оглядела прихожую и растерянно спросила:

— Куда вы меня привезли?

— Это моя квартира, — пояснил Путиловский. — Это Лейда Карловна, экономка. Это Макс, кот. Я сотрудник Департамента полиции Путиловский Павел Нестерович. Позвольте узнать ваше имя?

Три пары глаз вопросительно смотрели на нее. После такого приема девице ничего не осталось, как назвать себя:

— Бернацкая. Нина Ивановна. Курсистка. Я думала, мы едем в полицию.

— Отчего же? Что вам делать в полиции посреди ночи? Лейда Карловна, постелите даме в гостевой комнате. Вы есть хотите?

— Если можно, чаю, — попросила гостья, все еще не понимающая, как она здесь очутилась.

— Все вопросы утром, — предупредил ее Путиловский, видя, что Бернацкая наморщила лоб, пытаясь вспомнить ход событий. — Лейда Карловна, дайте даме валерьянки.