Чаролом - читать онлайн книгу. Автор: Блейк Чарлтон cтр.№ 54

Она баюкала его до тех пор, пока он не затих. Франческа взглянула на заплаканное личико и сопливый носик.

– Всё будет в порядке, Лоло.

– В порядке?

– Конечно. А пока выучи первый урок: даже если ты – бог-акула, никогда, – слышишь меня? – никогда не пытайся укусить дракона.

Прожив полжизни, человек должен научиться избегать задач, выходящих за пределы его физических или умственных способностей. Иными словами, человек среднего возраста не должен становиться между женой и дочерью. По крайней мере, такой вывод сделал Никодимус четырнадцать лет назад в Порте Милосердия, когда попытался помирить Леандру и Франческу. С того времени обе женщины не виделись, однако теперь они намеревались встретиться, если уже не встретились, причём – в очень тревожной обстановке.

Поднимаясь по Жакарандовой Лестнице к Храму Воды, Никодимус изо всех сил старался сохранить спокойствие.

Впереди, как всегда торжественно, вышагивал сэр Клод. Дория, молчаливая, с каменным лицом, шла справа. Рори представлял полную противоположность ей в буквальном и фигуральном смысле: на физиономии друида, идущего слева, была написана такая тревога, что Никодимусу стало жаль бедолагу. Даже его собственное беспокойство отступило на второй план.

Джон знал, что они возвращаются в поместье, и должен был присоединиться к товарищам в Плавучем Городе.

Миновав круглые мраморные ворота Храма Воды, Никодимус прошёл по деревянному арочному мосту, перекинутому через неглубокий ров, усеянный кувшинками и лотосами. По воде плавали небольшие павильоны. В каждом возлежало на подушках по двое гидромантов в синих мантиях, болтая в воде голыми руками или ногами. Никодимусу они представлялись законченными лентяями, но Дория уверяла, что это могущественные чарословы, пишущие на воде свои заклинания.

За рвом протянулись ряды белых зданий храмового поместья. В центре возвышался внушительный храм-гора Воды, уникальное сооружение, из каверн в его известняковых плитах били фонтанчики. По ступенчатым отводным протокам вода стекала вниз, в городские каналы.

Нормальный известняк быстро эродирует в таких условиях. Но гидроманты на протяжении веков совершенствовали свой храм с помощью множества изощрённейших водяных заклинаний. Текст, пропитавший известняк, не давал ему разрушиться и сохранял храм, богато изукрашенный всяческими завитушками, в целости.

Пилигримов в первую очередь поражали мириады водопадиков. При более внимательном взгляде становилась заметна скрывающаяся под водой резьба: курящиеся вулканы; слоны, продирающиеся сквозь бамбуковые заросли; мужчина и женщина, слившиеся в соитии, в совершенно невероятной позе; бушующий ураган; солнце, выглядывающее из-за туч; процессия обезьян, шествующая по заброшенному городу; могучие акулы, рвущиеся из волн. Те или иные барельефы считались посвящёнными различным божествам и около них собирались верующие, благочестиво прижав ладони к груди.

В основании храма-горы находился широкий туннель, охраняемый восьмерыми красноплащниками. При приближении Никодимуса капитан скомандовал стражникам расступиться. Внутри туннеля к Никодимусу и его товарищам присоединились два причётника, каждый держал посох, увенчанный длинным тонким стеклянным фиалом.

Когда они зашли так глубоко, что зев туннеля превратился в яркую точку, старший из причётников прикоснулся к фиалам. По ним побежали тонкие усики света, и вскоре фиалы излучали мягкое синее сияние.

Начали подниматься по ступенькам. Никодимус покосился на Дорию. Дорога до Плавучего Города сквозь гору Ялавата была нелёгкой.

– Ну, чего тебе? – спросила Дория, даже не взглянув на него. – Ждёшь, поди, что старушка сейчас свалится с сердечным приступом?

– О тебе же думаю.

– В таком случае постарайся, чтобы в твоих мыслях я не упала замертво.

– Да теперь меня больше другие заботят. Ты хотя бы не сопишь, как Рори. Ладно, может быть, он просто не в форме.

– Чего-чего? – рассеянно переспросил Рори.

– Я сказал, что магистра, похоже, может бегать вокруг тебя кругами.

– Она могла бы бегать кругами вокруг всех нас.

Дория удовлетворённо хмыкнула. Какое-то время все молчали.

– Сэр Клод, – спросил, наконец, Никодимус, – вы, часом, не заболели?

– Да нет, милорд. С чего вы взяли?

– Просто вы не воспользовались шансом куснуть Рори. Вот я и подумал, что либо на вас напал нетипичный приступ милосердия, либо нам надо разворачиваться и топать в лазарет.

– Видимо, всё-таки милосердие, милорд. Я слышал, оно заразно.

Рори, кажется, несколько расслабился. Никодимус усмехнулся.

– А ты что скажешь, друид? Поддался сэр Клод милосердию или нет?

– Наверное.

– Ну, надо же. Сегодня все для разнообразия пытаются быть доброжелательными друг к другу.

– Зато милорд хранитель как-то необычно болтлив, – заметила Дория.

– Просто стараюсь поддерживать ваш боевой дух.

– Или отвлечься от мыслей о жене и дочери.

– Неужели это так заметно?

Все промолчали.

– Да ладно вам, не преувеличивайте.

Сэр Клод многозначительно кашлянул.

– Итак, – сказала Дория, – что нам следует делать, если твои жена и дочь попытаются друг друга убить?

– Остановить их.

– Смешно. До сих пор ты не призывал нас совершить коллективное самоубийство.

– Хорошо, – вздохнул Никодимус, – тогда просто уйдите с их пути. И проследите, чтобы они ещё кого ненароком не зашибли. Я ведь могу и вернуть вам ваш вопрос: если они сцепятся, что делать мне?

– Ты единственный, кто способен их унять, – пожала плечами Дория.

– Хотя мне будет совестно наблюдать за вашей гибелью, милорд, – ввернул рыцарь.

– Напомните мне, за каким я выбрал вас своими советниками?

– Ввиду нашей неземной красоты, – ответила Дория.

– И величайшей мудрости, – добавил сэр Клод.

– А также – храбрости в бою, – присовокупил Рори.

– Но прежде всего из-за неземной красоты, конечно, – настаивала Дория. – Особенно моей.

Посмеялись и какое-то время шли молча. Их дыхание становилось всё тяжелее, ноги начали уставать.

В сердце у Никодимуса опять жарко разгорался страх. Он не мог выбросить из головы мысли о надвигающихся на город имперцах и заговоре неодемонов против Леандры. Не мог избавиться от образа дочери и жены, в упор глядящих друг на друга. Привычный уклад жизни его семьи летел прямиком в пылающую преисподнюю. И, похоже, не только его.

В конце туннеля показался свет, вырвав Никодимуса из раздумий. Гидромантские причётники дотронулись до фиалов, голубое сияние потухло.