Янтарная сакма - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Дегтярев cтр.№ 116

— Они спрашивают, — перевёл Тихон, — в кого ты веришь?

— Я верю в Быка! — ответил Бусыга. — Его теперь власть над этой половиной Земли. Как не верить? Только я верю тайно. У нас сейчас все верят в человека, рождённого от Духа Святого.

Монахи переглянулись. Самый старый сказал:

— А мы верим в Дракона. Но те, кто приносит нам пищу раз в месяц, они тоже верят в Дракона тайно. А так, для других, они тоже верят в человека. Человека, который родился от луча, в цветке лотоса.

— Поэтому к вам в монастырь не приходят люди? — спросил Бусыга. — Из-за веры в Дракона?

— Нет. Про старую веру люди уже забыли. Да и те, кто помнил, они ушли. Пришли новые люди. Чингисхан перемешал всех людей на этой половине Земли. Говорят, он сам сюда приезжал, в город Хара-Хото. Хотел узнать тайну бессмертия. Но те монахи, что здесь служили, отказались открыть ему тайну... Вечной жизни для человека нет, есть жизнь долгая... Тогда Чингисхан приказал своим воинам стереть город Хара-Хото с лица Земли.

— А почему воины не выполнили приказ Чингисхана? — Бусыга понимал, что только вмешательство свирепой, нечеловеческой силы могло остановить разрушение города. Интересно, кто же встал на защиту города: Бык или Дракон?

— Рассказывают, что когда три тысячи воинов Чингисхана подошли к городу, — пояснил старец, — город накрыла небесная сила.

— В виде оловянной тарелки, круглая такая? — уточнил Бусыга.

— Да. И все воины были сожжены так быстро, как быстро человек может моргнуть.

Значит, город защитил Бык. Эль Энки, Му Сар Иоаннес... У него много имён. Сколько народов — столько и имён... Бык сжёг захватчиков. Дракон не играет с огнём, он просто превращает людей в глину, в землю или в камень.

Бусыга наклонился к костру, стал ворочать раскалённые шары кизяка. Зачем же всё-таки послал их в этот город Бео Гург — человек, знающий, где спрятано древнее золото?

А монахи и Тихон-мерген что-то обсуждали между собой, простое и мирное. Монахи кивали, Тихон повернулся к Бусыге:

— Монахи уже старые. А по обычаю — нельзя оставлять город без монахов. Спрашивают, не дам ли я им пять человек из своих воинов, чтобы те стали сначала учениками, а потом и монахами. Им откроются тайны верований и все людские тайны.

— Пусть ответят сначала, зачем им последователи, если никто не ходит в этот город, не посещает их моления? Нет верующих, значит, нет и веры! И спроси про золото, которое они охраняют. Это золото Дракона или Быка?

Тихон-мерген спросил, стараясь не смотреть в лицо Бусыге:

— А откуда ты знаешь, что монахи стерегут здесь золото?

— Помнишь, в момент смерти Бео Гург кинул тебе камень с нацарапанными знаками и ты принёс тот камень мне?

— Конечно.

— На камне было написано: «Хара-Хото. Золото». Мы ведь и в Индию шли за золотом. Нам, собственно, всё равно, где его взять.

— Но почему же ты не взял золото в пещере ущелья Тысячи Злых духов?

— А ты видел, как его стерегут?

* * *

Монахи оставили купцам такой ответ, что пока не будет решён первый вопрос, то и на второй ответа не будет. Только никто из охотников не согласился. Кому охота всю жизнь голодать в пустыне? Без вина, женщин и внуков?

Проня, когда ему рассказали, что монахам нужны пять добровольцев для продолжения их дела, спросил:

— Бусыга, а что они нам дадут за набор учеников?

Бусыга без смеха ответил:

— Золото!

Проня кивнул, взял два кожаных ведра для воды и пошёл к реке. Натаскал воды в три казана, развёл огонь, но малый. Потом в один казан с водой поставил свою оловянную миску, донышком кверху, на неё водрузил второй казан, поменьше и пустой — так, чтобы их стенки не касались друг друга. Он надёргал из своей старой рубахи множество льняных нитей и всё это хозяйство разложил на огромном плоском камне чёрного цвета, лежащем рядом с башнями.

Пока грелась вода, Проня начал тереть янтарь на камне до состояния мелкого порошка. Вокруг него собрались все — и монахи, и воины, и Тихон с Бусыгой. Бусыга догадался, что затевает Проня, но зачем ему в свечи янтарь?

Расколов огромный круг воска на куски, Проня поставил их топиться на «водяную баню». Смешав растопленный воск с тонким порошком янтаря, он намочил льняные фитили в чаче и присыпал их порохом. Тщательно промял лён, чтобы тот впитал в себя горючую смесь, и стал быстро катать свечи, толщиной не более младенческого мизинца.

Накатав таким образом двадцать свечей, Проня расставил их по кругу в центре чёрного камня, нашёл лучинку и от пламени костра поджёг ею фитили всех свечей. Свечи сначала горели неровно, некоторые гасли. Потом они вдруг стали разгораться, во все стороны полетели мелкие искры, запахло необыкновенным ароматом воска, моря, неведомой смолы.

Бусыга сообразил про задумку Прони и уже командовал:

— Тихон! Десять человек твоих воинов пусть толкут янтарь в мельчайший порошок! Проня делает фитили изо льна! А мы все станем плавить воск и катать свечи.

— Народу много, всем работы не достанется! — Тихон был доволен и хотел, чтоб каждый поучаствовал в общем деле.

— Отправляй сейчас же три десятка воинов на охоту. Я по мясу соскучился! — решил Бусыга и пошёл к монахам, стоящим у свечей с недоумёнными лицами, чтобы их обрадовать. — Тем людям, которые принесут вам завтра пищу, вы покажете, как зажигать свечи и научите их своей молитве. Потом к вам начнут приходить люди через день, всё больше и больше, потом...

— Потом у нас не останется воска и вот этого жёлтого божественного камня, — прервал Бусыгу старый монах.

— Мы к вам вернёмся через год и опять принесём и воск, и божественный камень янтарь. А вам пока этого хватит! Учитесь катать тонкие свечи! Очень тонкие. Тогда надолго хватит! Ну, а из местных людей вы всегда спокойно, с расчётом, выберете себе учеников. Так?

— Хорошая у тебя задумка, русский человек, — ответил самый старый монах. — Ты спрашивал нас про золото. Мы скажем ответ тебе завтра, когда увидим, поможет ли людям огонь твоих свечей.

Назавтра со стороны большой равнины, что раскинулась в Китае между предгорьями Тянь-Шаня и рекой Янцзы, в город Хара-Хото пришли люди. Восемь человек. Четыре женщины, два ребёнка и двое мужчин. На мужчин страшно было смотреть — согнутые спины и огромные, раскоряченные руки, а сами маленькие, дохленькие.

Пришедшие, не обращая внимания на стадо верблюдов и сотню лошадей, пасущихся на реке у города, тихо вошли в калитку, прошли мимо чужих им людей, как мимо статуй, и приблизились к алтарному камню, на котором накануне все катали свечи.

Алтарный камень был продолговатым, очень прочным, чёрного цвета, с белёсыми и красноватыми прожилками. Проня вчера бил по нему молотком, под вздохи монахов, но не смог отбить ни кусочка.