Аромат счастья сильнее в дождь - читать онлайн книгу. Автор: Виржини Гримальди cтр.№ 53

– Ну-ну…

– Я действительно так думаю! Смотри: она себя ведет таким образом исключительно с тобой и твоей сестрой. Вы очень отличаетесь от нее, любите, чтобы все у вас было под контролем, а она привыкла пускать дело на самотек. Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что она видит свою вину в том, что вы такие тревожные и все хотите взять в свои руки, вот она и пытается, пусть и неловко, как может, подвигнуть вас к более произвольному поведению, к большей свободе.

– О чем ты говоришь! Почему тогда она старается меня выпереть поскорее из собственного дома?

– Разумеется, потому, что она видит тебя несчастной на протяжении многих месяцев и думает, что радикальные перемены в жизни помогут тебе двигаться дальше. Вероятно, она волнуется за Жюля… Знаешь, что бы ты ни говорила, твоя мать всегда делала все возможное, чтобы вас защитить. И это не всегда легко ей давалось. Не забывай, что Голубка – ее мать.

– Хм-м-м. Не уверена, что этим можно объяснить ее откровенную неприязнь ко мне.

Нонна взяла меня за руку.

– Полина, меньше всего на свете я хотела бы обидеть тебя, но и промолчать тоже не смогу. За последнее время тебе пришлось пережить много невзгод, немудрено, что твое видение вещей несколько искажено. Но ты не должна все время пребывать в таком состоянии. Конечно, у моей милой внучки есть характер, и довольно упорный, но я знаю, что ее отличает терпимость и умение сомневаться. И она все еще здесь, моя внучка, но ты должна помочь ей избавиться от брони, в которую заковала ее горечь.

Ты не можешь обвинять других во всех мыслимых недостатках и при этом не видеть собственных. Ты ведь не из таких людей. Не позволь жестоким ударам судьбы изменить тебя, душенька. Ведь у тебя золотое сердце, будет жаль, если это произойдет.

Слова Нонны прозвучали для меня как пощечина. Что, если она права? Мне кажется, мама беспощадна по отношению ко мне, но ведь и обратное не менее верно. Словно внутри меня растет снежный ком гнева против нее и требует постоянной подпитки. Будто я постоянно вижу искаженный образ мамы сквозь призму своей обиды.

Тем временем более мощная, чем остальные, волна приближалась к побережью. Серфер решил ее покорить и начал направлять доску, скользившую на полной скорости. Огромная «труба» засосала его, вскоре доска выскочила из пены, и серфера стало бросать во всех направлениях: то рука показывалась из кипящего пенного месива, то нога, наконец, когда волна сломалась, его потащило к берегу и, оглушенного, выбросило на песок.

Я испытывала примерно то же состояние.

После пикника я не сказала ни слова. Когда мы вернулись в порт, под предлогом, что мне нужно сделать кое-какие покупки, я оставила Жюля на попечение отца и решила немного пройтись одна. Мысли сталкивались в голове, словно машинки детского автодрома, и мне нужно было привести их в порядок. Но брат явно задумал составить мне компанию.

– Подожди, Полинка, я с тобой!

Я не замедлила шага, надеясь, что он сам все поймет.

Не тут-то было. Если бы ему привелось родиться животным, он был бы пиявкой.

– Сердишься?

– Ничуть.

– Значит, прекрасно имитируешь рассерженную девчонку.

В чем-то он был, конечно, прав. Скорее я грустила, что отпуск закончился, причем так, что все перевернулось с ног на голову на проклятом пикнике. В ушах до сих пор звучали слова Нонны, что я и сама замечала в себе изменения, о которых та говорила… Все что угодно, но только рассерженной меня нельзя было назвать. Я уже собиралась обо всем этом поведать Ромену, как вдруг увидела парочку: они стояли возле карусели лицом к морю. Максим и блондинка, с которой он прогуливался на катамаране.

Я собралась свернуть в сторону, чтобы не пройти мимо.

– Что ты делаешь? – спросил Ромен.

Кивнув, я указала на Максима:

– Не хочу с ними столкнуться.

– Парень, с кем ты встречалась той ночью?

– Да. Недавно я видела его на катамаране с девушкой, мне кажется, у него есть хорошо разработанный план по затаскиванию своих жертв в постель. А раз так, значит, он вовсе и не в отпуске здесь у сестры, да и дочери у него никакой нет. Думаю, что…

Ромен не дал мне закончить. Он отошел от меня и направился прямиком к Максиму. Парочка стояла спиной к нам и не заметила его. Обернувшись, Ромен помахал мне, намекая, что он собирается сделать, а я сделала ему знак, что в таком случае я его убью.

Дойдя до Максима, он обошел его и встал к нему лицом. Не давая ему времени отреагировать, он обнял его и прикоснулся губами к его губам. Максим грубо его оттолкнул, брат отступил на несколько шагов, и я увидела, что он что-то ему говорит, размахивая руками и делая вид, что не понимает его, и качает головой. Максим делал угрожающие жесты, постоянно поглядывая на блондинку, чтобы убедиться, что она все еще здесь. В конце концов брат протянул руку Максиму, от которой тот отказался, и отошел от них, пожимая плечами и подчеркнуто низко опустив голову.

Когда Ромен присоединился ко мне, еле удерживаясь от смеха, наши взгляды с Максимом встретились. Будь у него лук, он метнул бы в меня стрелу. Я ответила широкой улыбкой, не без капельки торжества, а затем продолжила идти рядом с братом на редкость легкой, одной из самых «соблазнительных» своих походок.

Странно возвращаться к себе домой после долгого отсутствия. Еще более странно возвращаться домой не к себе.

В тишине все время чудится что-то не совсем нормальное. Мозг уже успел привыкнуть к смеху, крикам, чайкам, волнам. Точно такую же ностальгию я испытывала в детстве, когда мы возвращались из Биаррица, где успели провести много времени вместе.

– УУУААААААААА!

Если судить по моим чуть не лопнувшим барабанным перепонкам и по его улыбке, я могла бы сказать, что Жюлю очень понравилось новое убранство его комнаты. Если же судить по львиным морщинам моей матери, я бы сказала, что она оценила его гораздо меньше.

– Когда ты спрашивала разрешение внести изменения в комнату сестры, я не думала, что все зайдет так далеко.

– Не волнуйся, я все верну в прежний вид, когда уйду.

– Я этого не говорила.

– А я и не говорю, что ты это сказала.

– Ты меня утомляешь, Полина.

– Успокойся, мама. От этого бывает опущение внутренних органов.

– Прекратите! – вмешался отец, обнимая нас обеих за плечи. – Вы постоянно нападаете друг на друга, хотя очень друг друга любите. Не пора ли найти иной, более достойный способ общения?

– Я сто раз тебе говорила, что лично я делаю для этого все возможное, я стараюсь! – оскорбилась мама. – С тех пор как она здесь живет, я забочусь о ней, я даже готовлю завтрак! Но и она должна вносить свой вклад, а не ершиться по каждому пустяку!