Борьба за Красный Петроград - читать онлайн книгу. Автор: Николай Корнатовский, Николай Стариков cтр.№ 61

В этом отношении весьма интересным является письмо одного из будущих министров Северо-западного правительства, представителя демократически настроенной мелкой буржуазии – H. Н. Иванова от 11 февраля 1919 г., посланное адмиралу А. В. Колчаку. В нем говорилось от имени этой мелкобуржуазной контрреволюции:

В другом месте тот же Иванов давал такую характеристику юденичской группы:

Основания для подобного недовольства и даже апеллирования к Колчаку были, конечно, все налицо. В первую очередь известную остроту приняли споры между двумя крылами русской контрреволюции по национальному вопросу. Иванов настаивал на безусловном признании независимости Финляндии и, главным образом, Эстонии. Упор на Эстонию объяснялся тем, что, выяснив в результате своей поездки в Ревель общее политическое и военное положение как самих эстонцев, так и расположенного на их территории Северного корпуса, Иванов предпочитал перенести базу контрреволюции в Эстонию и оттуда вести в дальнейшем белую армию на Петроград. Все предпосылки для этого были, оставалось только… признать государственную независимость Эстонии. Соответствующий доклад H. Н. Иванов сделал в Гельсингфорсе в присутствии генералов H. Н. Юденича и Е. А. Арсеньева, князя М. В. Волконского, А. В. Карташева, финансиста А. И. Грубе и графа В. А. Буксгевдена. Однако «сановная аудитория выслушала и… никак не отозвалась». А через несколько дней H. Н. Юденич заявил H. Н. Иванову, что о таких пустяках, как признание независимости Эстонии, и говорить даже не следует, потому что «союзники нажмут на военных эстонцев, и они не пикнут» ^[240].

Не встретив сочувствия со стороны Юденича и не имея поддержки в среде русских эмигрантов в Финляндии, Иванов вынужден был поехать обратно в Эстонию и начать там на свой страх и риск организационную работу по укреплению русских белогвардейских частей и по подготовке наступления на Петроград.

В начале мая 1919 г. при Юдениче создалась новая группировка представителей русской буржуазии, которая 24 мая была оформлена в виде так называемого Политсовещания, на правах совещательного органа.

Это Политсовещание имело задачей: 1) ведение «ответственных» переговоров с Финляндией, Эстонией и другими государствами на предмет заключения военного союза, и 2) оно должно было играть роль «зачаточного временного правительства для Северо-западной области».

Совещание было составлено из следующих лиц: H. Н. Юденича (председатель совещания); А. В. Карташева (заместитель председателя и иностранные дела); В. Д. Кузьмина-Караваева (юстиция и агитация); генерала П. К. Кондзеровского (начальник штаба Юденича); генерала М. Н. Суворова (военные дела, внутренние и пути сообщения) и С. Г. Лианозова (торговля, промышленность, труд и финансы). Для помощи этим лицам было создан институт товарищей министров, «политически не ответственных» специалистов, в числе которых бывший сенатор С. В. Иванов занимался, например, тем, что разрабатывал вопрос о гражданском управлении г. Петрограда в области муниципальной ^[241].

Это деление работников генерала Юденича на ответственных и безответственных создавало с самого же начала громоздкий, неподвижный бюрократический аппарат, который ничем не отличался за все время своего существования (с 24 мая по 11 августа 1919 г.) от обыкновенных царских учреждений. Чисто животное чувство сохранения своих капиталов объединяло всю эту черносотенную свору в борьбе против Советской России. Говорить о политических целях борьбы с Советской республикой у них не считалось нужным.

Лучше всего освещает этот вопрос сам Юденич:

Однако эта расплывчатая бесцветная формулировка не могла скрыть явно монархической, реакционной политики как самого Юденича, так и его Политсовещания. Это обстоятельство в дальнейшем дало о себе знать, хотя бы в травле русских монархистов финляндской и эстонской прессой, в лишении их тех или других гражданских прав и т. п. А. В. Карташев в письме к В. Н. Пепеляеву, министру внутренних дел адмирала А. В. Колчака, по этому поводу пролил крокодилову слезу; он писал: «Мы здесь [в Финляндии] покуда абсолютно бесправны, неизмеримо бесправнее евреев в прежней России».

Нужно полагать, что лозунги «великой, единой, неделимой России», во имя которых сгруппировались вокруг Юденича представители русской буржуазии, явились первопричиной тех, может быть, даже и невзгод, которые выпали на долю эмигрировавшей русской буржуазии в Финляндии и Эстонии.

Политическое совещание при Юдениче пыталось в оправдание своего существования вступить в переговоры с Финляндией и Эстонией о военной кооперации. Но так как дело это дипломатически затягивалось, делалось Финляндией и Эстонией не к спеху, то практических результатов переговоры Политсовещания почти никаких не имели.

Только исключительно военные события и перемена военного положения в пользу русских белогвардейцев могли бы сильнейшим, а может быть, и решающим образом повлиять на политический застой и усилить темп и обеспечить на время успешность работы Политсовещания.

Только наступление на Петроград Северной армии могло бы всколыхнуть контрреволюционное болото и дать ему приток свежей воды.

Но и здесь коренилась опасность, так как в самом белом режиме таились причины его неизбежной гибели. Если русское белогвардейское Политсовещание, не имея своей собственной территории, руководствовалось в своей «внешней» политике монархическими идеалами, то с приобретением клочка русской советской земли при первом наступлении на Петроград высокомерный тон монархиста вышел за пределы всяких рамок.

Политика русской буржуазии в Финляндии с антантовской ориентацией, проводимая именем генерала Юденича до лета 1919 г., находилась в прямой зависимости от военных успехов белогвардейской русской армии на северо-западе России. И поскольку операции армии не имели за это время разительных успехов, постольку деятельность русской контрреволюции характеризовалась безрезультатностью всех своих начинаний.