Советистан - читать онлайн книгу. Автор: Эрика Фатланд cтр.№ 41

Садык вышел из машины и, продвигаясь неуклюжими, медленными шагами, направился к маленькой деревне на другой стороне дороги, где теперь жил.

Водитель дал газу, и через необыкновенно короткий промежуток времени мы уже подъезжали к Курчатову. На старом пригородном контрольно-пропускном пункте оказалось всего несколько постов из колючей проволоки, которая когда-то загораживала приезжим дорогу в город. Сегодня в этом больше не было нужды. В наши дни Курчатов стал городом, откуда народ уезжает, а не наоборот.

Курчатов, административный центр ядерного полигона, был основан в 1947 г., можно сказать, на скорую руку. Тысячи заключенных направляли сюда на строительство дорог и зданий. Времени у власти было в обрез, ведь после бомбардировки американцами Хиросимы и Нагасаки прошло целых два года, и теперь нужно было спешить разработать ответную советскую бомбу. Руководить программой был поставлен физик Игорь Курчатов, в честь которого город получил свое название. Назначив срок создания советской атомной бомбы на 1948 г., Сталин поставил жуткого и бдительного комиссара тайной полиции Лаврентия Берию следить за выполнением проекта. То, что испытания проводились в Семипалатинске, отнюдь не случайность. Советские лидеры рассматривали Казахстан как гигантский пустырь, идеально подходящий для разного рода экспериментов. Проживавшее на его территории небольшое количество народа служило для них прикрытием.

Население Курчатова составляло почти 40 000 человек. Официально город не существовал, даже не был отмечен ни на одной карте. Вся область была герметично закрыта для посторонних, а дорогу туда охраняли вооруженные до зубов солдаты. В течение длительного времени город не имел названия, только почтовый индекс. Территория вокруг места, где проводились ядерные испытания, называлась Полигон 2. Полигона 1 не существовало в природе, он был выдуман с целью ввести в заблуждение американцев.

В тот день, 29 августа 1949 г., была назначена операция «Первая молния», на которой Берия присутствовал в роли наблюдателя. После разрушительного взрыва в небе вдруг появился огненный шар. В какой-то момент свет от огненного шара стал ярче, чем солнце. Волна от взрыва была заметна даже из Караганды и города, который в наши дни носит название Астана. Рабочие, находившиеся в тот момент в шахтах за сотни километров от зоны ядерного полигона, почувствовали, как затряслась земля. В наступившей тишине огонь превратился в белый гриб, а через несколько минут исчез. Все шло по плану.

Прошло совсем немного времени, и подобные взрывы стали проводиться регулярно.

Без сомнения, Курчатов в прошлом был довольно элегантным городком. Дома на главной улице выстроены в стиле неоклассицизма и окрашены в неяркие тона. Глядя в разбитые окна, можно представить себе прекрасные квартиры и офисы. В городе было две гостиницы, но одна из них была закрыта на неопределенный срок в связи с ремонтом, а другая принимала только посетителей, как-то связанных с Институтом атомной энергетики.

– А здесь есть другие гостиницы? – поинтересовалась я.

– Гостиницы, гостиницы, – пробормотал водитель. – У нас есть хостел для бездомных, пенсионеров и рабочих. Может быть, там есть свободные номера.

Хостел был окружен мрачными, серыми бетонными блоками с разбитыми окнами и зияющими отверстиями в стенах, каждый второй из которых пустовал. В пролетах лестниц поселились бродячие собаки. Просторные зеленые участки между блоками свидетельствовали о том, что городские проектировщики имели самые лучшие намерения: здесь планировалось разбить множество газонов и зон для отдыха, а также построить игровые площадки для детей, а для взрослых – парки со скамейками. Замысел был устроить в Курчатове жизнь с комфортом.

Теперь здесь больше не осталось никого, кто мог бы ухаживать за деревьями или парками, а в высокой траве между домами лежали кучи отходов. За хостелом расположилась небольшая группа гостей, они разговаривали, курили и выпивали, похоже, никто никуда не спешил. За столом сидел кружок пенсионеров, коротавших время за игрой в карты. Пахло водкой, и настроение у всех было хорошее. Увидев меня с фотоаппаратом, они тут же начали просвещать меня о старых добрых временах.

– Как было все хорошо во времена Советского Союза! – воскликнул румяный человек лет шестидесяти. – Это были прекрасные времена! У каждого была работа, между людьми не было никакой разницы. Все были товарищами!

– Сейчас все изменилось, – вздохнула женщина с начесом на обесцвеченных волосах и с губами, накрашенными розовой помадой. – Есть действительно богатые, но большинство из нас все же нищие.

– А как обстояло дело с ядерными испытаниями? – поинтересовалась я.

Беззубый старик, откашлявшись, заговорил:

– Меня зовут Владимир Максимович. Я работал шофером на Полигоне в течение 40 лет. Я видел все взрывы!

– А как выглядит ядерный взрыв? – спросила я.

Владимир посмотрел на меня долгим взглядом, но ничего не ответил. Он не совсем понял вопрос.

– Не так уж многим удавалось своими глазами увидеть ядерный взрыв, – пояснила я.

– Ах да, сначала происходит взрыв и появляется грибное облако, а затем через пару минут исчезает, – объяснил он.

– А вам было страшно?

– Нет, совсем нет! Я даже не подозревал об опасности. Нам ведь ничего не сообщали.

Когда я вернулась в гостиницу, солнце уже почти село. На бесцветной улице светился полинявший, огромного размера плакат. Под фотографией авторитетного вида медсестры стояла подпись крупными буквами: «Здоровье людей – задача первоочередной важности». По закоулкам сновали дворняги. Они встречали ночной город, издавая глухое рычание.

На следующее утро мне самой предстояло отправиться в зону ядерных испытаний, где Владимир Максимович всю свою трудовую жизнь проработал водителем. Что-то внутри говорило мне, что лучше бы отменить экскурсию, хотя она и была главной целью моего визита сюда. Кто же по собственной воле посещает зону ядерных испытаний?

Перед казахским Институтом ядерной энергии, единственным кое-как сохранившимся здании в Курчатове, меня уже ждала небольшая делегация. Молодой человек с длинными волосами и плохими зубами представился как Валентин, которого назначили моим гидом.

В сером «фольксвагене» сидел институтский шофер, а рядом с ним – человек мрачной наружности, с залысиной и руками толщиной с бедро. Валентин объяснил, что он будет нашим сопровождающим, который проследит за тем, чтобы все прошло должным образом.

– Он прошел Чернобыль, – прошептал Валентин так тихо, что я едва смогла его расслышать. – Он был там, когда все это случилось…

Прошло совсем немного времени, и мы, покинув Курчатов, въезжали в область ядерных испытаний. Район стоял открытым и не охранялся; по пути попалась парочка табличек, предупреждавших о том, что это опасная зона, куда въезд строго воспрещен.

– Окрестности безупречно подходят для испытаний, – с энтузиазмом пояснил Валентин. – Территория не полностью плоская, по форме напоминает горшок с низким наклоном. Другими словами, идеально годится для взрывов и прохождения ударной волны.