Рюрик - читать онлайн книгу. Автор: Анна Козлова cтр.№ 27

В голосе следака звучало торжество: к поискам преступника, пусть даже и малолетнего, общество не предъявляет такие суровые требования, как к поискам ребенка.

— Она украла мотоцикл? — поразилась Катя Беляева. — Она что, умеет водить его?

— Странно, что вы не знаете, — сказал следователь насмешливо, — вы же так внимательно изучили ее биографию.

Информация о том, что Марта жива-здорова и занимается разбоем возле Вельска, докатилась до топика, посвященного ее поискам на портале «Страна +7».

Все наперебой цитировали пронзительный пост мамы Михаила, размещенный в фейсбуке, где она умудрилась собрать целый гербарий засушенных банальностей. Что растила сына одна, что, несмотря на всю тяжесть их положения (отец не платил алиментов), умудрялась выкраивать из своей зарплаты деньги на кружки и репетиторов по английскому, благодаря чему Михаил закончил вуз и стал работать, не забывая помогать маме. Что с десяти лет он бредил мотоциклом, который они, конечно же, не могли себе позволить, но благодаря проделанной мамой работе, уже будучи взрослым, Михаил смог осуществить свою мечту. Поскольку мама вымогала у Михаила деньги на обустройство дачи, куда он не ездил последние двадцать лет, она отлично знала, что мотоцикл ему пришлось покупать в кредит, правда, написала не это, а то, что зарабатывал Михаил хорошо, но таких деньжищ, как у отца Марты, у них не было. Не забыта была и Лена (Леночка). Мама справедливо рассудила, что та постесняется публично вопить об изменах Михаила, и дешевой заборной краской нарисовала картину настоящей семьи, в которой Лена и Михаил безмерно уважают маму и во всем ее слушаются, но живут отдельно, потому что мама не хочет мешать.

Ну а катился этот лубок-колобок к вопросу «доколе?», заданному тихим голосом интеллигентной женщины в летах, с характерно поджатыми губами. Доколе эти подонки, наворовавшие народных богатств, воспитавшие своих отпрысков в полной безнаказанности, будут издеваться над нами? Лишать наших сыновей будущего и доброго имени? Глумиться над чувствами бесправных матерей-пенсионерок?

И действительно!

Форум забурлил. Кто-то не поленился и залез на сайт «Полигистора», чтобы принести в клювике скрин ценовой политики этого заведения — шестьсот тысяч рублей за полугодие. Кто-то подкидывал дровишек историями из жизни одной подруги моей подруги, обычно сводившимися к тому, что обдолбанные дети олигархов на своих «хаммерах» и «икс-шестых БМВ» давили направо и налево добропорядочных граждан. Не осталась в стороне и Люба Красилова, резко изменившая свои показания. Прямо под постом, в котором она призывала «скорее найти подружку», Люба сообщила, что ее обворовали и теперь-то она, конечно, понимает, что, кроме Марты, это некому было сделать.

Помимо известного нам сарафана, Люба, как выяснилось, лишилась айпода, беспроводных наушников и двадцати пяти тысяч рублей, которые якобы скопила.

Катя Беляева занервничала. По опыту она знала, что до крика про непрофессиональных журналистов, которые манипулируют общественным мнением, осталось совсем чуть-чуть. А дальше ей придется либо позорно молчать, либо признать, что она должным образом не проверила информацию, либо доказывать, что никто ей ничего не платил.

Поэтому Катя открыла дорожную карту нашей родины и долго изучала трассу М8. Она догадывалась, что возле Мытищ Марта поймала транспорт и добралась аж до Вологды. Катя не сомневалась, что для осуществления такого анабасиса требовался мужчина — возможно, тот самый Михаил Крючков, у которого украли мотоцикл. Его местонахождение ей, слава богу, известно, и отпустят его не скоро, поэтому Катя быстро собрала сумку, позвонила главному редактору информационного портала «Страна +7» и сообщила, что едет в Вологду.

Тот самый Михаил Крючков стоял на проселочной дороге, рядом с зарывшимся в глину R1200RS, и капитан вологодской полиции обращался к нему с каким-то даже участием:

— Это ваш мотоцикл?

— Да, мой.

Капитан присел перед мотоциклом на корточки и, поцокав языком, указал на длинную царапину, прочертившую бак, почти как трасса М8 — дорожную карту нашей родины. Чуть поодаль стояли патрульные и некий Николай Бурцев, ранее судимый, обнаруживший R1200RS во время прогулки со своей лайкой по кличке Сайгон.

Михаил слушал, как патрульный опрашивает Николая.

— Как вы обнаружили мотоцикл?

— Собака обнаружила.

— Каким образом?

— Я лесом шел, он вообще обычно рядом со мной, ну метрах в тридцати-сорока, а тут вдруг вижу — нет его. Я зову, зову… Потом слышу — лает.

Сайгон, сидевший у ног Николая, широко зевнул и лег.

— Услышали лай, а потом что?

— Ну пошел искать его. Выхожу на проселок, сначала даже не понял, что это такое он нашел. Думалось издалека — лось. Потому что черное что-то лежит. А подошел, смотрю — мотоцикл. И ключ в зажигании.

— Что вы сделали с ключом?

— Вытащил. Мало ли. Тут еще связь не ловит. Я как только до магазина дошел, сразу позвонил в милицию…

— В полицию.

— Да, извините. А что случилось-то? Это чей мотоцикл?..

Патрульный, не ответив, направился к капитану и о чем-то с ним пошептался.

Николай Бурцев вынул из кармана брезентовой армейской куртки пачку дешевых сигарет и закурил, словно возводя между собой и миром людей вонючую стену. Глаза его слезились то ли от дыма, то ли от какой-то незаживающей душевной раны, слезы собирались в глубоких морщинах на щеках, поросших седой клочковатой щетиной. Сайгон снова сел, поднял морду и, как нож в ножны, вложил ее в опущенную руку хозяина.

— В общем, Николай Васильевич, — к человеку и собаке вразвалку подошел капитан, — спасибо тебе за сотрудничество. Прочитай показания и, если все верно, распишись.

Николай кивнул, патрульный протянул ему лист бумаги, исписанный округлым почерком человека уравновешенного, но неумного.

— А случилось-то что? — снова спросил Николай.

— Ты свободен, — ответил капитан.

Капитан знал, что Бурцев Николай Васильевич, 1958 года рождения, провел двенадцать лет в колонии общего режима, осужденный по статье 105, часть первая, — предумышленное убийство. Также он знал, кого и почему Николай лишил жизни, и, откровенно говоря, капитан совершенно его не осуждал, ни когда оформлял на зону, ни теперь. Но по опыту, обретенному за пятнадцать лет работы, еще капитан знал, что есть вещи, которые нельзя пережить.

И поэтому он погнал прочь Николая Бурцева, 1958 года рождения, ранее судимого, погнал грубо, несмотря на все сочувствие, которое к нему испытывал.

От Николая не укрылось, что капитан и патрульные хотят побыстрее избавиться от него, но он не желал доставлять им такое удовольствие. Поэтому он долго, до самого фильтра курил свою вонючую сигарету, не спеша затаптывал окурок, а затоптав, потянулся, покряхтел и только потом медленно двинулся прочь.

За ним так же медленно потрусил Сайгон.