Звездные дороги - читать онлайн книгу. Автор: Орсон Скотт Кард cтр.№ 98

– Вы тайное сокровище этого дома, – сказал он.

При этих словах взгляд матери похолодел, и Бонито сразу же сообразил, что гость пересек некую невидимую черту. Тот тоже это понял.

– Сеньора, я вовсе не пытаюсь с вами флиртовать. Я говорю от чистого сердца. То, что говорит ваш муж, я могу прочитать или услышать от других. Но то, что делаете вы, я могу получить только из ваших рук.

Снова поклонившись, он вышел.

Бонито знал, что апельсиновое печенье вкусное, но только теперь понял: оно вкусное настолько, что его ценят даже незнакомые люди.

Когда гость ушел, мать начала негромко напевать себе под нос. Бонито вернулся в гостиную, успев увидеть, как гость быстро попрощался с отцом и поспешно удалился, сжимая в руках пакет с печеньем.

Бонито даже позавидовал незнакомцу – это печенье весь следующий день мог бы есть он сам. Но отчасти он и гордился матерью, чего раньше никогда не случалось. Он инстинктивно понимал, что должен гордиться отцом, и чувство это только усиливалось, когда гости поворачивались к нему, прощаясь с отцом, и говорили что-то вроде: «Тебе так повезло, что ты живешь в доме этого великого человека», или не столь прямо: «Ты живешь там, где бьется сердце Испании». Речь, однако, всегда шла об отце.

Но не в этот раз.

Так Бонито начал осознавать, что у него есть мать. Он замечал, как много ей приходится трудиться, чтобы отец мог жить своей жизнью, как она общается с торговцами, с садовником и служанкой, помогавшей ей на кухне, как делает покупки на рынке, как любезно разговаривает с соседями. Весь мир приходил в их дом, чтобы встретиться с отцом; мать выходила к гостям и благословляла их своей добротой и заботой. Отец говорил – мать слушала. Отцом восхищались – мать любили, ей доверяли и нуждались в ней.

Отец не сразу заметил, что Бонито уже не всегда с ним и порой тому просто не хочется никуда идти.

– Ну конечно, – рассмеялся он. – В суде тебе наверняка скучно!

Однако Бонито почувствовал, что отец слегка разочарован, и ему даже стало немного жаль его. Но ему не меньше нравилось ходить с матерью, ибо теперь он понимал, что та – настоящий мастер своего дела.

Отец выступал перед заполненными людьми залами, полностью занимая их внимание и вызывая у них радость, волнение, а иногда и гнев. Мать разговаривала только с одним человеком зараз, и они расставались довольными друг другом, пусть и на время.

– Чем ты сегодня занимался? – спросил отец.

Бонито совершил ошибку, ответив во всех подробностях:

– Мы с мамой ходили на рынок и зашли к госпоже Феррейре, той даме из Португалии. Ее дочь чем-то ее очень расстроила, но мама сумела ей объяснить, что та все-таки поступает вполне благоразумно. Потом мы вернулись домой, и мама с Нитой приготовили лапшу для супа, а я помогал просеивать муку, потому что у меня это очень хорошо получается и нисколько не утомляет. Потом я пел ей песни, пока она заполняла счета. У меня очень приятный голос, папа.

– Знаю, – кивнул отец, но все же озадаченно посмотрел на сына. – Сегодня у меня было очень важное дело. Я смог вернуть бедной семье землю, которую несправедливо забрал банк из-за того, что банкиры не проявляют к беднякам той терпимости, которую они проявляют к богачам. Я потребовал от шестерых богачей дать свидетельские показания о полученных ими от банка услугах – превышении кредита и отсрочках выплат. И дело даже не дошло до суда – банкиры пошли на уступки, вернув землю и простив просроченные проценты.

– Поздравляю, папа.

– Но, Бонито, ты не увидел всего этого. Ты остался дома, а потом ходил за покупками, слушал сплетни, сеял муку и пел песни вместе с мамой.

Бонито не понял, что имел в виду отец, пока не сообразил, что и Амаро точно так же не понял его самого. Отец просто завидовал, что Бонито решил провести день с матерью.

– Завтра я пойду с тобой, папа.

– Завтра суббота, а великое дело слушалось сегодня. И ты его пропустил.

Бонито чувствовал, что крайне расстроил отца, но ведь он был так счастлив, что провел весь день с мамой!

– Прости, папа, – заплакал он. – Больше не буду. Никогда.

– Нет-нет, ты можешь проводить время с кем хочешь. – Отец взял его на руки и прижал к себе. – Я вовсе не хотел доводить тебя до слез, мой Бонито, мой красавчик. Простишь своего папу?

Конечно, Бонито его простил, но после этого уже не оставался дома с матерью, по крайней мере, надолго. Все свое время он посвящал отцу, и Амаро, похоже, пребывал на седьмом небе от счастья и гордости. Мама ничего на этот счет не говорила, во всяком случае, прямо. Лишь однажды она заметила:

– Сегодня я платила по счетам, и мне показалось, будто я слышу, как ты поешь мне песенку, мой красавчик. Знаешь, как я была рада?

Она улыбнулась и обняла его, но Бонито не почувствовал ее обиды, лишь грусть и любовь. И он знал, что отец нуждается в нем намного больше, чем мать.

Бонито наконец понял, какой властью обладает в доме. Его внимание было наградой, и когда он даровал его, это значило весьма многое для отца – и лишь чуть меньше для матери. Но имелась и обратная сторона: Бонито чувствовал себя слегка уязвленным из-за того, что мать обходилась без него куда легче, чем отец.

Бонито знал, что отношения в их семье преисполнены любви, и все же мать с отцом, сами того не осознавая, умудрялись причинять друг другу боль.

«Лишь я один об этом задумываюсь, – понял Бонито. – Я вижу то, чего не видит никто из моих родителей. – Мысль эта пугала и вместе с тем приводила в трепет. – Я истинный властелин этого дома. Я единственный, кто все понимает».

Он никому не мог рассказать об этом, но написал на листке бумаги, который тут же порвал и запихнул на дно кухонного ведра, под апельсиновую кожуру и мясные обрезки.

Однако Бонито забыл, что на самом деле никогда не бывает один: он носил на затылке монитор Международного флота, крошечный передатчик, свидетельствовавший о том, что он принадлежит к числу избранных, за которыми постоянно наблюдают и поведение которых постоянно оценивают. Монитор, соединенный с его нервными центрами. Люди из Боевой школы видели его глазами, слышали его ушами. И они прочитали то, что он написал.

Вскоре после того, как Бонито записал свои мысли и тут же порвал написанное, вернулся молодой офицер.

– Мне нужно поговорить с юным Бонито. Наедине.

Отец попытался было возражать, но после ушел на работу без сына. Мать была занята кухонными делами, – казалось, она больше обычного гремела сковородками, кастрюльками и ножами, но шум этот успокаивающе действовал на Бонито, смотревшего на человека, которого он с трудом мог вспомнить.

– Бонито, – мягко сказал офицер. – Вчера ты кое-что написал.

– Я забыл, что вы можете все видеть, – покраснев от стыда, ответил мальчик.

– Мы решили, что для тебя будет важно узнать две вещи. Первое: ты прав. Ты в самом деле истинный властелин этого дома. Но есть и второе: ты единственный ребенок, так что тебе неоткуда было узнать, что в любой здоровой семье истинными правителями всегда являются дети.