Куриный бульон для души. Сила «Да». 101 история о смелости пробовать новое  - читать онлайн книгу. Автор: Эми Ньюмарк cтр.№ 42

Cтраница 42

Ух! Я только что рассказала одноклассникам все, что выяснила за выходные об изобретении рентгеновского аппарата. И я ничего не упустила!

– Хороший доклад, Гретхен, – сказала учительница, – жаль только, что ты все время смотрела на клен за окном. Остается надеяться, что его тоже интересовала история появления рентгеновского аппарата.

Класс захихикал, а я, красная от смущения, поспешила за свою парту.

В юности я была очень застенчива. Конечно, с родственниками и друзьями у меня проблем не возникало. Мы хохотали и болтали обо всем. Но стоять перед целым классом дерзких пятнадцатилетних школьников и читать доклад? По мне, лучше все зубы выдернуть, чем такое пережить.

А потом я стала учительницей. Все очень удивились такому выбору профессии.

– О чем ты только думала? – спрашивали меня родные и друзья.

– О чем я только думала? – спрашивала я саму себя во время учебы в колледже.

В первый день практики (я должна была преподавать девятому классу) я проснулась, отключила будильник и решила позвонить и сказаться больной. Муж пощупал мой лоб, сунул мне в руки пакет с бутербродами и выставил за дверь.

– Хорошего дня, – крикнул он.

Я с трудом выехала с дорожки и снесла мусорный бак, стоявший на тротуаре.

Помню, как вошла в класс, представилась дрожащим голосом и начала вести урок, ожидая в любой момент злой шутки, или критического комментария, или любого другого признака неуважения. Но ничего ужасного не случилось. Они приняли меня.

Удивительно, но за двадцать пять лет учительской работы я крайне редко чувствовала себя некомфортно. Я заходила в класс (даже если это были новые для меня ученики) с расправленными плечами и твердым шагом. Я любила и рассказывать новую тему ученикам, и вести с ними дискуссию. Единственное, что мне не нравилось, это заставлять робких учеников выступать перед классом – я делала этого только при крайней необходимости.

За год до пенсии, когда ничто не грозило нарушить размеренный и привычный уклад моей жизни, неожиданно вернулись старые демоны. После урока ко мне подошла Сьюзан, староста выпускного класса, и попросила произнести речь на выпускном. Сказала, что и школьники, и их родители выбрали мою кандидатуру для этой цели.

Сперва я оторопела, а потом сделала вид, что спешу.

– Для меня это большая честь, Сьюзан. Я немного подумаю и завтра дам тебе ответ.

Вечером меня мотало из стороны в сторону: «Да, я выступлю; нет, я ни за что не выступлю». Муж считал, беспокоиться не о чем – ведь я без труда веду уроки. Но вести уроки для старшеклассников – совсем не то же самое, что выступать перед родителями, учителями, администрацией.

На следующий день я сказала Сьюзан:

– Извини, я вынуждена отклонить твое предложение. Честно говоря, я не люблю публичных выступлений и всегда стараюсь избегать их.

– Но вы же учительница! – возмутилась девочка. – Весь год вы заставляли нас читать доклады перед классом, были для нас примером, а теперь отказываетесь выступить?

О, отказать этой девчонке оказалось сложнее, чем я предполагала. Смутившись, словно школьница, я, а не она, попросила время до понедельника.

Все выходные я ненавидела себя. У меня не хватало духу не только выступить на выпускном, но даже отказаться! А еще я вспоминала лицо Сьюзан – это разочарование во мне как в учителе, как в человеке, который должен показывать пример.

Джон А. Шедд ^[48] однажды сказал: «В гавани корабль – в полной безопасности, но строят их не для этого». Мой корабль уже давно стоит в гавани. Я только на словах готовлю учеников к шторму, сама же я давно забыла, что это такое.

В понедельник утром я подошла к Сьюзан и сказала, что передумала. Я начала готовиться к выступлению.

Свою речь я посвятила смелости и борьбе с собственными страхами. Начала прямо с признания:

– Мне страшно выступать перед вами. Возможно, это незаметно с ваших мест, но у меня дрожат колени, во рту пересохло, а пальцы побелели – так сильно я вцепилась в эту трибуну.

Выпускники навострили уши, а учителя удивленно переглянусь.

Я рассказала о собственном страхе, на первый взгляд, довольно безобидном. Но кто знает, как бы сложилась моя жизнь, если бы я каждый раз действовала, невзирая на страх.

– Вы только начинаете жить. Ваша вера в себя не раз подвергнется проверке – как это было у меня. Вы будете искать оправдания, чтобы избегать трудностей – как это делала я. Не раз у вас будет искушение выбрать простой и безопасный путь, тем самым упустив невероятные возможности. Страх не уйдет с годами. Неуверенность – удел не только молодых. Просто сегодня вы боитесь одного, а через пять лет – возможно, чего-то другого. Но вы можете действовать вопреки страху. Претендовать на то, чего хотите, вопреки неуверенности в собственных силах. Главное, что нужно учесть, – встать так, чтобы не было видно, как трясутся ваши колени.

Выпускники улыбнулись и начали аплодировать. Похоже, они никогда прежде не слышали, чтобы учитель признавался в неуверенности, которая мучает их самих. Ну, а я просто была рада сойти наконец с той сцены и больше не репетировать речь в голове.

В солнечный майский день 1983 года я начала работать в женской исправительной колонии им. Эдны Махан в Юнион-Сити, штат Нью-Джерси. Колония располагалась между поселком и лесом, вокруг часто гуляли олени, как бы дразня арестанток своей свободой.

Мне было двадцать два года, и колония стала моей первой работой. Я устроилась, не имея никакого опыта, только свеженький диплом по уголовному праву. Мама считала эту идею безумием.

– Ты даже в подвал в одиночку боишься спуститься, куда тебе в тюрьме-то работать! – ворчала она.

Но, честно говоря, в те годы выпускников с юридического факультета было что нерезаных собак, а мне не хотелось положить диплом на полку и устроиться в «Макдоналдс». Хотелось быть как-то ближе к специальности.

По работе мне предстояло по двенадцать часов в день находиться рядом с настоящими убийцами. Я была буквально заперта в длинном, полутемном зале с двадцатью заключенными. Женщина, на место которой взяли меня, уволилась, потому что на нее напали и пытались задушить. Я носила две длинных косы – меня задушить было проще простого.

А еще я в первый же рабочий день узнала, что другие офицеры сделали ставки: сколько я продержусь на этой работе. Они смотрели на меня и насмехались: «Посмотрим, как запоет эта куколка Барби в конце недели».