Разглашению не подлежит - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сердюк cтр.№ 36

- Пойдем, товарищ майор! - Козлову было все равно какой фильм смотреть. Он и в самом деле очень соскучился по Москве. Трудные его дороги начинались отсюда…

Июльским вечером 1943 года на Курском вокзале Москвы появились два офицера. Они подошли к кассе, купили билеты до Тулы и, спустившись в тоннель, прошли на четвертую платформу. Отсюда в 22 часа 50 минут отправлялся пассажирский поезд, который их вполне устраивал: в Тулу он прибывал рано утром.

Офицеры - а это были работник органов госбезопасности майор Терехов и возвращавшийся в немецкую разведывательную школу Александр Козлов, одетый в форму гвардии капитана,- быстро смешались с остальными пассажирами и не привлекли к себе особого внимания. Собственно, в нем они и не нуждались. Кому какое дело, кто они и куда следуют. Все отлично знали, что в эти дни раз-вернулось тяжелое кровопролитное сражение в районе Орла и Белгорода, гитлеровцы бросили там в бой мощные ударные группировки. И конечно же, почти все военные, уезжавшие с Курского вокзала столицы, спешили именно туда, в самое пекло. Вид у каждого был озабоченный, серьезный, деловой, каждому казалось, что на фронте без него не обойтись. Даже молоденькому лейтенанту, робко присевшему в купе рядом с майором Тереховым, думалось, что с его прибытием войска обязательно перейдут в решительное контрнаступление, они не пропустят фашистов ни к Курску, ни к Туле, ни тем более к Москве. Мысленно он, вероятно, был уже на поле боя - решительный и бесстрашный, как и те парни, такие же юные и отважные, что будут подчинены ему с первого дня. Для начала ему доверят только взвод, не больше. Козлов тоже уезжал на фронт командиром взвода… Дороги до линии фронта почти у всех одинаковы. А там… Там случается и то, что случилось с Александром Ивановичем. Первый бой, о котором он мечтал, торопясь с добровольцами-москвичами на Западный фронт, просто не состоялся. Его не было, так как бойцы даже не успели занять оборону. Немцы с ходу врезались в расположение не готового к бою полка и прошли сквозь него, как нож сквозь масло… Козлов вспомнил сейчас ту, уже очень далекую, ночь, залп растерявшихся минометчиков по своим позициям и страшную, ни с чем не сравнимую панику… Да, все это, к сожалению, было. Было два года назад. Но этого никогда больше не будет. Ничего похожего на то, что пережил в сорок первом

Козлов со сбоим взводом, не приключится с этим молоденьким офицером. Он едет уверенный, что начатое гитлеровцами наступление на Курск, наступление, в котором, как пишут газеты, участвуют «пантеры» и «тигры», скоро захлебнется. Эта уверенность наполняла каждого, кто садился в поезд, следовавший к линии фронта.

Заняв места в вагонах, офицеры толпились у раскрытых окон, чтобы еще раз поглядеть на Москву, которую не каждому суждено было увидеть со временем. Летние сумерки спускались на город поздно, и затемненные громады зданий еще виднелись на фоне гаснущего неба.

Ни Козлов, ни его спутник-чекист не проявляли готовности разговориться с соседями по купе, хотя те и поглядывали на них с некоторой надеждой. Едва поезд тронулся, майор Терехов мысленно перенесся в Тулу, стал прикидывать в уме, что ему предстоит сделать в течение завтрашнего дня. Приедут они рано, однако и успеть надо многое. Прежде всего, разыскать у вокзала попутную машину. На ней они должны добраться до штаба 4-й гвардейской армии. После краткого объяснения с командованием они выедут к той самой деревне Высокое, в районе которой полмесяца назад спустился на парашюте Козлов. Без этой поездки Александру Ивановичу нельзя было возвращаться к немцам. Если не сам полковник Трайзе, то уж, во всяком случае, его помощник лейтенант Фуксман поинтересуется, каким путем он после приземления направился в Тулу и что как разведчик сумел заметить на дорогах. Вот почему майор Терехов предложил восполнить «некоторые пробелы», как он выразился, в маршруте Александра Ивановича. Только после этого, возвратясь в Тулу, они смогут выехать на тот участок фронта, где немецкие части специально предупреждены о Козлове.

Восполнение «пробелов» оказалось не легким. В течение дня они побывали в нескольких районах, присмотрелись к местности, изучили дороги, мосты, речные переправы с той единственной целью, чтобы знать, что можно и чего нельзя говорить немцам. Не всякая правда поможет врагу, а ложь опасна.

Вечером Терехов и Козлов вернулись в Тулу. Теперь им надо было добираться до Сухиничей. Поезд, в который они сели, прошел чуть больше половины пути. Накануне фашистские стервятники бомбили мосты и железнодорожное полотно. Но выход все-таки был - по шоссе друг за дружкой мчались военные машины.

Молоденький, разбитной шофер довез их до деревни Попково, а дальше двинулись пешком. В степи было тихо и безлюдно. На проселочной дороге валялись остовы разбитых и сгоревших машин, пустые патронные ящики, снарядные гильзы. Мягкий теплый ветерок нес над созревающей рожью запахи гари и дыма. Фронт был совсем близко. Иногда, если прислушаться, ухо ловило дробный стук пулеметных очередей.

Дорога привела их в хутор Сосновка. Армейский патруль остановил у первой же избы, проверил документы и охотно согласился проводить их на командный пункт командира полка. Темнеет, чего доброго, заблудятся!

Недолгое пребывание Александра Ивановича среди людей, с которыми у него было все общее - и мысли, и чувства,- заканчивалось. Еще несколько часов, и он увидит чужие, ненавистные ему лица врагов, услышит их грубую, бьющую по нервам речь, огромным усилием воли заставит себя улыбаться варварам, залившим советскую землю слезами и кровью. Еще несколько часов, и он расстанется с майором Тереховым, человеком, который с первых слов понял его и поверил ему.

Как ни занят был командир полка, но он тут же отложил все дела и выслушал разведчиков. Затем вызвал своего военного инженера и поручил ему в течение часа подыскать место, где было бы не опасно перебросить через линию фронта «товарища гвардии капитана».

- Поглядите южнее деревни Полики,- посоветовал инженеру командир полка.- Пожалуй, там проскочить можно. Примерно в километре от дороги.

- Но там у нас взаимный обмен любезностями,- ответил инженер,- всю ночь постреливаем.

- Знаю. Огонь мы прекратим. Думаю, что и они затихнут.

- Тогда пошли, - сказал инженер, обращаясь к Козлову.- Как, с пулями на «ты» умеете?

- Он умеет,- ответил Терехов.- Обстрелянный. Даже нашей «катюшей».

- Ух ты! -совсем не по-военному воскликнул военный инженер.- А я-то…- И, не договорив, выскользнул из блиндажа.

Козлов с чувством благодарности посмотрел на Терехова, порывисто схватил его руку:

- Прощайте, товарищ майор. Дальше вам идти не стоит.

- Это почему же? - удивился Терехов.- Мы вместе с товарищем инженером проводим вас. А затем я скажу вам «до встречи». Поняли?

- Кто ж его знает. Война…

- Встретимся, непременно! - сказал с искренней убежденностью Терехов.- Для того и воюем!

Втроем они пошли сначала по лощине, взрытой окопами и ходами сообщений,- почти отовсюду слышались приглушенные голоса бойцов,- затем взобрались на пригорок. В негустой, разбавленной светлыми красками темени июльской ночи нет-нет да и взлетали ракеты, светясь и сгорая где-то между нашими и немецкими позициями. Чем ближе был передний край, тем чаще повизгивали пули. Трассирующие стремительно чертили на фоне неба тонкие пунктирные линии. С обеих сторон в пространство летели кусочки горячего металла, образуя перед оборонительными позициями, в дополнение к проволочным заборам и минным полям, еще одну труднопреодолимую преграду.