Разглашению не подлежит - читать онлайн книгу. Автор: Александр Сердюк cтр.№ 35

«Действительно,- подумал Терехов,- Романов и его напарник сброшены в районе деревни Мелеховка, Тульской области, в ночь на шестое февраля. Совпадает!»

- Будем считать, что инцидент исчерпан, - сказал Терехов и улыбнулся довольный.

К нему вернулось то настроение, которое все эти дни окрыляло Александра Ивановича. Увидев опять на лице Терехова улыбку, Козлов заволновался, ему казалось, что недоразумение, случившееся так некстати и неожиданно, огорчало чекиста не меньше, чем его самого. А может, это так и было.

Вернув Козлову записную книжку, Терехов принялся читать очень пространный, насыщенный важными фактами и логично построенный отчет. Ни одна фраза, ни одно слово не вызывали сомнений. О разведывательной школе гитлеровцев в Катыни чекисты уже кое-что знали из показаний немецких шпионов, задержанных ранее. То, что сообщал о ней сейчас Козлов, совпадало с рассказами Романова,. Глухова, Шубова… Терехов все больше убеждался, что сидящий перед ним человек и после года пребывания у фашистов остался нашим, советским, и что ему можно верить. Чекист вспомнил о своем плане и подумал, что Козлову, пожалуй, можно поручить основную роль в той операции, которая могла бы принести столько пользы.

Докладывая в отделе о своих беседах с Козловым и о том, что он производит впечатление честного и порядочного человека, Терехов предложил перебросить его обратно к немцам. Он должен вернуться в штаб «Абверкоманды-103», доложить полковнику Трайзе о выполнении его задания и по возможности устроиться в школе преподавателем. С майором согласились, но у начальника отдела, да и у самого Терехова вызвали сомнения записи в блокноте Козлова. Майору поручили выяснить, не означают ли эти записи, что Козлов уже выполнял шпионские задания. Если он на самом деле пришел к нам впервые, если все, что он рассказал о школе, сущая правда, он вполне мог бы стать советским зафронтовым контрразведчиком.

Прочтя все до последней точки, Терехов откинулся на спинку стула и долго и пристально смотрел на Козлова. Затем спросил:

- Александр Иванович, вы пошли бы… обратно?

- К ним? - чуть не вскочил Козлов.- К фашистам?

- Да, к ним. Но с нашим заданием.

Козлов облегченно вздохнул:

- Вот как… С нашим?..

- Да. Мы могли бы послать вас.

- Ну, если с нашим…

- Только с нашим, Александр Иванович… С заданием Родины. Мы были бы плохими разведчиками, если бы упустили эту возможность, если бы не воспользовались доверием, которое оказывают вам фашисты. Разумно и, главное, осторожно пользуясь их доверием, можно многое сделать. Работать с ними, но против них. Это же здорово! Что вы могли бы делать для вас, находясь на службе у шефа «Абвер-команды сто три»?

- Откровенно говоря, я ничего подобного не ожидал. Сначала все надо хорошенько обмозговать,- сказал Козлов.- Все это для меня ново. Но я говорил прежде и повторяю сейчас: приму любое задание Родины, каким, бы опасным и рискованным оно ни было.

- Что немцы. могут поручить вам в школе? - спросил Терехов.- Какую работу?

В самом деле, какую? Новый начальник школы капитан Вольф несколько раз поручал Александру Ивановичу занятия по организационной структуре Красной Армии.

Козлов ответил не сразу:

- Пожалуй, я мог бы устроиться у них преподавателем. Обычно разведчиков, выполнивших хотя бы одно задание, немцы оставляют в школе преподавателями. Если бы мне это удалось! Тогда я знал бы каждого их агента. Больше того, я мог бы влиять на них.

- Что ж, это идея!-Терехов живо представил себе, какие возможности открылись бы перед Козловым.- Нам важно, понимаете, очень важно знать, кого и когда гитлеровцы забрасывают в наш тыл. А если к тому же вам удастся хотя бы часть подготовленной агентуры перевербовать! Трайзе бы готовил, оснащал и забрасывал их со своими заданиями, а они следовали бы вашему примеру: являлись в органы государственной безопасности и рассказывали о том, куда протягивает свои щупальца гитлеровская военная разведка.

- И то, что ее интересует, оставалось бы военной тайной.

- Вот именно!

- Да, ради этого стоит каждый час рисковать жизнью,- убежденно проговорил Александр Иванович.- Стоит… Возможно, я сумею сделать и большее. Я надеюсь, что Галя тоже не останется в стороне. Вы не будете возражать, если я посвящу ее в нашу тайну?

- Вы верите ей?

- Как самому себе.

- Что ж, работайте вместе. Легче будет… Тщательно изучайте преподавателей, агентуру, обслуживающий персонал. Выявляйте людей, настроенных против оккупантов. А такие, наверное, даже там найдутся. И конечно же, во всем - побольше осторожности.

- Понимаю.

- Вот так, Меншиков!

- Значит, опять Меншиков? А я думал, с этим покончено. Сразу после приземления.

- К сожалению, не покончено. Так же, как и с войной. Еще предстоят ожесточенные бои. И на фронте, и по ту сторону фронта. В том числе и в разведшколе полковника Трайзе.- Чекист на минуту задумался.- Впрочем, он вам обрадуется. Может быть, даже наградит. Немцы любят подкупать, задабривать. Что ж, пусть награждают. Принимайте их награды и делайте вид, что гордитесь ими. Делайте вид. Оставайтесь для них Меншиковым. Только мы будем знать, кто вы и что вы.

- Понимаю. Кем угодно буду, лишь бы приносить пользу Родине. Она вскормила и взрастила меня, и я останусь верен ей до конца жизни. Фашистов я ненавижу, обманывал их и буду обманывать. Точно так же настроена моя жена. Когда я сказал Гале, что немцы завербовали меня для шпионской работы против Советского Союза, она не хотела со мной разговаривать. Большого труда стоило втолковать ей, что я не изменник, что с предложением немцев согласился лишь для того, чтобы потом дурачить их. Не сразу, но поверила… Как счастлива она будет теперь, узнав о вашем задании! Это же для нас обоих такое счастье, такое счастье!..

Козлов всегда был скуп на слово, его нельзя было заподозрить в красноречии. А тут самому захотелось вдруг говорить и говорить - так много накопилось за военные годы невысказанного, да и кто знает, сколько еще может накопиться за те месяцы, а возможно, и годы, которые он проживет там, за линией фронта.

Майор Терехов оказался внимательным слушателем. Ни одним жестом, умышленным или случайным, ни одной репликой не прервал он взволнованной, хотя и затянувшейся, речи. Дослушал до конца, подождал, давая Козлову время справиться с волнением, и вдруг предложил:

- Пойдемте-ка, Александр Иванович, побродим по городу, а? Дел у нас с вами еще много, за один день не провернешь. Операцию следует тщательно продумать. А вы, я знаю, по Москве соскучились. Немцы-то, наверное, страшные небылицы рассказывают о ней?

- Чего-чего, а этого хватало. До хрипоты трубили, что город стерт с лица земли, весь вымер, что в Москве нет никакой жизни…

- Вот-вот, никакой жизни!.. Геббельс скажет. Ну и лжец! Только ноги у его лжи коротки и такие же хромые, как у него самого. Вымер, стерт… Да мы сейчас можем пойти с вами и в кино, и в театр. Кстати, что у нас сегодня в «Метрополе»? - Терехов развернул «Правду», мельком взглянул на крайний столбик последней полосы: - «В старом Чикаго». Ну как, пойдем?