Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 179

Шел снег, и Иоанн Павел мерз во время мессы на стадионе в воскресное утро. Одному из устроителей церемонии пришлось держать зонт над дрожащим Папой, чтобы на него не падал снег во время литургии. Полный решимости, Иоанн Павел еще раз отозвался на ожидания собрания десятков тысяч людей, и казалось, у него после службы прибавилось сил.

Его проповедь, выбранная для города, имевшего существенные основания думать, что он забыт миром, говорила о том, что у жителей Сараева всегда «есть защитник в лице Господа… Иисуса Христа Праведного!» Шло второе воскресенье после Пасхи, и Папа напомнил о том, что христиане праздновали во время Страстной недели. Христу пришлось страдать, и им тоже; как Он воскрес, так теперь должны воскреснуть они:

— Сараево, Босния и Герцеговина, поднимайтесь! Да поможет вам Бог! Его имя Иисус Христос Праведный'.

Кто еще, кроме Христа, спросил он, может быть «защитником для всех страдающих и горемычных»? «Кто еще может полностью понять эту страницу твоей истории, Сараево? Кто еще может полностью понять эту страницу твоей истории, о балканская нация, и твою историю, о Европа?» Кто еще, спрашивал он, может дать им мир, который «рожден в любви», и повести их к прощению и примирению?

Как раз перед прибытием Папы боснийские силы безопасности нашли большую бомбу, сооруженную из двадцати противотанковых мин и более пятидесяти фунтов пластиковой взрывчатки, спрятанную под мостом, который Иоанн Павел должен был пересекать во время визита. Бомбу удалили, но это была еще одна встреча семидесятисемилетнего Папы с насильственной смертью. Местная полиция и западные разведывательные агентства говорили, что бомба, по-видимому, могла быть делом рук иранских террористов. Три недели спустя, 3 мая, Иоанн Павел принял верительные грамоты от нового иранского посла при Святом Престоле.

После канонизации 4 мая первого в истории цыгана, Сеферино Хименеса Малла, Папа выполнил давнее желание посетить другой разрушенный город и 10 мая 1997 г. вылетел в Бейрут. В Хариссе, к северу от Бейрута, Иоанн Павел встретился с ливанской католической молодежью в соборе Мадонны Ливанской, где подписал постсинодальную апостольскую проповедь, которая завершала Специальную Ассамблею Синода епископов для Ливана. В обращении к молодым ливанцам Папа призвал их «отдать себя в руки Христа» и таким образом разбить круг этнического и сектантского насилия, уничтожившего значительную часть культурного наследия их страны. После продолжительного обращения Папа пошутил с молодыми людьми, назвав их «сокровищем Ливана»:

— Теперь я должен сказать вам, что вы слушали мое обращение внимательно. Я тоже наблюдал: будут ли они реагировать в нужный момент? Будут ли аплодировать, когда следовало бы? Вы так и делали. Так что вы выдержали экзамен!

В воскресенье 14 мая была отслужена месса под открытым небом перед сотнями тысяч верующих, собравшихся на эспланаде и вокруг нее около площади Мучеников и Бейрутской военно-воздушной базы. Литургия проходила в основном на французском с некоторыми арабскими вставками. Патриархи восточных католических Церквей в Ливане служили вместе с Папой. Евангелие читалось в византийской традиции, и во время процессии дароприношения хлеба и вина к престолу пелись маронитские гимны. Иоанн Павел проповедовал на французском, подчеркивая свое давнее желание приехать в Ливан и любовь, которую он испытывает к ливанским мусульманам и друзам, к христианам и их общинам, к католикам шести различных обрядов, представленных в стране: маронитам, мелкитам, армянам, халдеям, сирийцам и католикам латинского обряда. Он решительно защитил историческую миссию Ливана как страны, которая должна однажды продемонстрировать, что «люди могут уважать права каждого индивидуума на религиозную свободу». Это полностью соответствует истории, поскольку Сам Христос принес Евангелие туда, где теперь расположен Ливан, люди которого узнали об истории спасения более 2000 лет назад. Заметив, что площадь Мучеников также называется площадью Свободы или площадью Единства, Иоанн Павел призвал присутствующих использовать недавний опыт мученичества не для того, чтобы разобщать дальше свою страну, но чтобы сохранить ее свободной и единой.

Во время полета из Рима в Бейрут репортер шутливо спросил Папу в свете опасности террористического акта, может ли Иоанн Павел дать всем летящим на самолете полное отпущение грехов. Учитывая политические обстоятельства и большое количество народа, участвовавшего в этом мероприятии, Бейрут, как можно было ожидать, станет сценой безумия. На самом же деле визит отличался удивительным спокойствием. Несколько месяцев спустя гости папских апартаментов в Ватикане заметили на обеденном столе Папы ливанскую скатерть, украшенную вышитыми кедрами. Как и «город мучеников» Сараево, «Ливан-мученик» был страной, которую Папа был полон решимости не дать забыть миру.

ПОПУЛЯРНОСТЬ И СВЯТОСТЬ

Нынешний культ знаменитостей, в котором слава является производной от преходящего — богатства, красоты, социального положения, бесконечного внимания папарацци и международной бульварной прессы, — еще одна угроза для развития нового гуманизма в новом тысячелетии. Самолюбование и потворство своим желаниям, трансформированное в убогую дурную славу, находилось в конфликте с жертвенным требованием Закона Благодати, свойственного человеческой природе, и с Евангелием Христа.

При поверхностном сопоставлении смерти двух знаменитых женщин в начале осени 1997 г. совершенно несопоставимы. Годами мир предчувствовал смерть восьмидесятисемилетней матери Терезы из Калькутты, которая умерла 5 сентября. Пятью днями ранее для всех стала полной неожиданностью жестокая смерть Дианы, принцессы Уэльской, погибшей в автомобильной аварии в Париже. Иоанн Павел II видел связь между этими двумя событиями.

— Это провиденциально, — сказал он гостям за ленчем в конце сентября, — что мать Тереза умерла в одно время с Дианой.

Присутствовавший среди гостей поляк предположил, что кажущееся совпадение на самом деле иллюстрировало контраст между пустым обожествлением, которое приходит от современного секулярного служения, и подлинной святостью апостольства. Иоанн Павел, чье сочувствие семье бывшей принцессы Уэльской было столь же очевидным, как и восхищение матерью Терезой, не согласился. Тогда другой гость предположил, что мать Тереза была «посланием» для нашего времени, и Папа согласился. Она воплотила многое из того, что он оценивал как центральное звено своего понтификата, — защита жизни, защита семьи, забота о бедных, достоинство женщин, права человека. Она действительно была «сестрой Господа», как святой Альберт Хмеловский был «братом нашего Бога», — сказал Иоанн Павел. Смерть албанской монахини, с которой у них существовало интуитивное взаимопонимание, «оставила нас всех осиротевшими».

И Диана, и мать Тереза были «личностями». Их жизни и смерти иллюстрируют суть того, что Иоанн Павел делал все пятьдесят лет своего священничества: подлинное человеческое величие проявляется в личности, направленной вовне, как мать Тереза была ориентирована на бедных, которым она служила; каждый из них, сказала она однажды, был Иисусом в особенной «волнующей личине». Богатство, красота и положение в обществе не должны быть непреодолимой помехой для счастья, но они могут стать инструментами благодати только тогда, когда от них отказываются для логики Креста, ради требований жертвенности. В преддверии третьего тысячелетия королевский путь к человеческому счастью остается путем самоотречения — путем Креста.