Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 177

Это был еще один призыв к оружию, но оружию другого рода. Во время увенчания толпа кричала:

— Viva! Viva! — и крики эхом отзывались в горах. Рауль Кастро, вероятно, задавшись вопросом, какое временное помешательство воодушевило его братьев и сестер говорить о том, о чем на Кубе не дозволялось говорить сорок лет, улетел назад в Гавану. То же самое сделал Иоанн Павел, проведший вечер в молитвенной службе для пациентов местного лепрозория.

Заключительная месса папского визита проходила в воскресенье 25 января на площади, которую режим называл площадью Революции, а Церковь — ее прежним именем, площадью Хосе Марти. Здесь противостояли друг другу два конкурирующих революционных образа. На одном из фасадов доминировал чеканный профиль Че Гевары. С другой стороны площади на другом высотном здании было расположено огромное, в десять этажей, изображение Жертвенного Сердца Иисуса и надпись «Jesucristo En Ti Confio» [ «Иисус Христос, в Тебя верую»]. Фидель и Рауль Кастро, Каридад Диего и фактически весь высший эшелон аппаратчиков и правителей кубинской партии присутствовали на мессе, собравшей более миллиона кубинцев, которые прерывали литургию и папскую проповедь выкриками:

— Libertad! Libertad!

Зрители, решившие, что увидят больше, глядя мессу по телевидению в отеле, заметили одну странность. Подконтрольное режиму телевидение откровенно освещало происходящее, тогда как один из корреспондентов CNN объявил, что месса, проповедь и папский визит в целом убеждают, что «католицизм и коммунизм могут сосуществовать».

Иоанн Павел не упустил возможность и во время последнего, главного публичного выступления на Кубе покритиковал экономическое эмбарго США, таким образом подтвердив давнишнюю позицию Святого Престола, что оно является, как правило, несправедливым, поскольку от него страдают вовсе не обвиняемые правительства, чью политику эмбарго пытается изменить. Это было одним из заявлений получасовой проповеди, окончание которой демонстрировало бессмысленность утверждения о сосуществовании коммунизма и католичества. Проблемы Кубы, настаивал Папа, — это результат системы, которая отказывала в достоинстве человеческой личности. Иоанн Павел снова решительно защищал религиозную свободу, призывая строить не государство жертв, не государство атеистов, но государство, «которое дает возможность каждой личности и каждой религиозной конфессии жить в своей вере свободно, выражать эту веру в контексте общественной жизни, считать ее адекватным источником и возможностью приносить духовную, моральную и гражданскую пользу, имеющую отношение к жизни нации». Коммунистическое государство никогда этого не делало. Кубинское правительство, которое разрешило бы этот вид свободной Церкви в свободном гражданском обществе, перестало бы по определению быть коммунистическим и тоталитарным.

Подтверждение Папой долга Церкви защищать «конкретную человеческую личность» перед лицом «любой несправедливости, пусть даже самой малой», было встречено долгим всплеском аплодисментов. Когда они утихли, Иоанн Павел сымпровизировал комментарий:

— Я не против аплодисментов, поскольку, когда вы аплодируете, Папа может немного отдохнуть. Но осталась еще одна страница.

Даже Фидель Кастро смеялся. Но ему не очень понравилось, когда толпа стала скандировать:

— Папа свободен и хочет, чтобы и мы были свободными.

На что Иоанн Павел ответил:

— Да, он живет с той свободой, для которой Христос сделал нас свободными.

Куба, сказал в заключение Папа, «имеет христианскую душу», которая доносит до нее «всеобщий призыв». Не тот призыв, что привел кубинскую армию в Африку в 1970-е гг. Но призыв «преодолеть изоляцию… открыть себя миру». «Подошло время, чтобы начать новый путь», не потому, что гарант благосостояния в Москве развалился, но потому, что «сейчас время обновления, которое мы чувствуем в приближении третьего тысячелетия христианской эры». Затем он поручил «этих людей, таких близких моему сердцу», покровительству Королевы Кубы, Ла Каридад из Эль-Кобре, с тем, чтобы она могла «добыть для своих детей дары мира, прогресса и счастья».

БОЛЬШЕ, ЧЕМ КАНОССА

Материалистические иллюзии, разрушившие так много жизней в двадцатом столетии, были наглядно продемонстрированы на Кубе Фиделя Кастро во время папского паломничества — иронически, при полном отсутствии на острове материальных благ современной жизни. Очень немногие люди всерьез воспринимали заявления Кастро, что разрушенные здания, полуодетые дети, истощенные проститутки (многие из них — женщины, имеющие профессию, отчаявшиеся добыть пропитание для своих семей), ржавеющие автомобили старых марок и недостроенные жилые дома по всей Гаване — это результаты экономического эмбарго. Они были рукотворными продуктами самой революции Кастро. Средняя заработная плата рабочего на Кубе в январе 1998 г. составляла восемь долларов в месяц; врач мог заработать до двадцати. Молоко стоимостью более доллара за кварту если и появлялось в продаже, то по приказу правительства включалось только в рацион детей до семи лет. Норма масла составляла литр в месяц.

Партийная элита и армия являлись исключениями, а остальное население жило за чертой бедности, просто выживало.

Каждый, кто был связан с папским паломничеством, понимал, что восстановление кубинского католицизма в этих зловещих обстоятельствах потребует колоссальной работы. По данным Церкви, католиками были примерно 40 % населения против 70 % в 1958 г. — неплохое достижение, учитывая обстоятельства прошедших лет. Кроме того, даже участники папских месс нуждались в основах религиозного образования: священники-комментаторы перед началом очередной части мессы разъясняли ее смысл огромной толпе. Дар Иоанна Павла кардиналу Ортеге на заключительной мессе — краеугольный камень для новой семинарии в архиепископии — стал символом необходимости реевангелизации всего острова.

Борьба между режимом Кастро и Церковью продолжалась весь 1998 г. Двести пятьдесят политических узников из списка, предоставленного в январе на рассмотрение правительству кардиналом Анджело Содано, были освобождены в последующие несколько месяцев; некоторым пришлось по требованию режима покинуть страну и эмигрировать в Канаду. Семидесяти другим было отказано на том основании, что «нельзя освободить ни врагов отечества, ни тех, кто стремится разрушить Кубу». Режим также начал ограничивать доступ некоторых заключенных к священникам, которые работали как тюремные капелланы. 9 июня 1998 г. Иоанн Павел встретился в Риме со всеми тринадцатью кубинскими епископами, чтобы обсудить ситуацию. Визит Папы показал режиму, что изменения следовало бы продвигать быстрее.

В социальном плане паломничество Иоанна Павла в 1998 г. на Кубу способствовало росту институтов гражданского общества. Визит воодушевил кубинские подпольные независимые профсоюзы, а также независимых журналистов и кубинских активистов защиты прав человека, чьи ряды пополнили члены профессиональных ассоциаций. Визит также укрепил дух кубинских евангелических протестантов; один из их пасторов говорил посетившим его американцам, что «Папа сделал все совершенно правильно. Это kairos, и события никогда не могут быть такими же снова». Через два дня после возвращения в Рим Иоанн Павел на еженедельной общей аудиенции сказал о своей надежде на то, что «плоды этого паломничества для наших братьев и сестер на прекрасном острове будут такими же, как и плоды паломничества в Польшу в 1979 году». Учитывая сохраняющуюся нестабильность существования Кубинской Церкви и то, что фактически все политические оппоненты Кастро убиты или высланы, крах коммунизма на Кубе, без сомнения, на некоторое время затянется. Однако, создавая первый за сорок лет массовый опыт подлинного плюрализма на острове, Иоанн Павел, возможно, привел в движение цепь событий, которые будут иметь тот же самый эффект на Кубе, какой имела его революция духа в Восточной Европе.