Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 77

«ЛИЧНОСТЬ И ДЕЙСТВИЕ»: ОСНОВАНИЕ СОЛИДАРНОСТИ

«Личность и действие», по сути, была попыткой Кароля Войтылы вывести свой интеллектуальный проект на новый уровень, создав методику философского осмысления человеческой личности, позволяющую читателям его работ быть одновременно и собеседниками автора. Хотя чтение книги требует серьезного уровня подготовки, в принципе она представляет собой приглашение к разговору. Войтыла рассказывает о своем понимании окружающего человека мира и спрашивает, совпадает ли его восприятие с личным опытом читателя.

Начинается работа с пространного и очень насыщенного введения, в котором Войтыла рассуждает о самой природе человеческого опыта. Затем он переходит к тому, как размышления о мире и о себе помогают человеку осознать себя личностью. Бесспорно, многое происходит по воле случая. Но опыт подсказывает: очень часто происходящее зависит от того, что я принимаю то или иное решение, а затем выполняю его. И чем глубже я понимаю это, тем яснее воспринимаю себя не как некую игрушку собственных страстей и эмоций, а как личность, самостоятельный субъект действия или, пользуясь термином классической философии, его «эффективную причину». Постепенно приходит понимание, что в жизни не так уж и многое происходит просто так. Я в большей мере объект, чем субъект действия. Я могу сделать так, что мой замысел осуществится. Ведь я по собственной воле принимаю решения, а затем сам, абсолютно добровольно их выполняю. Именно поэтому я и есть некто, а не нечто.

Доказав это, Войтыла переходит к более сложной категории — моральному действию, в котором человеческая личность преодолевает свою замкнутость. В основе осознания человеком своей индивидуальности, утверждает он, лежит ощущение свободы, которое мы получаем, совершая подлинно «человеческие поступки». Выбрать один образ действия (например, вернуть данные мне взаймы деньги), а не другой (придумать какой-нибудь предлог и не отдавать долг) меня заставляют не внешние обстоятельства (опасение суда) и не внутреннее неудобство (чувство вины). Я абсолютно свободно совершаю правильный поступок. Этим выбором я свободно связываю себя с тем, что считаю добром и правдой. Здесь, указывает Войтыла, очень хорошо видно, как личность расширяет свое индивидуальное бытие. Чувствуя себя свободным и подтверждая это добровольным выбором добра и правды, я выхожу за пределы собственного Я. Таким образом, в свободе сужается разрыв между тем, каков я есть, и тем, каким мне следует быть.

Согласно одному из современных толкований, свобода — это полная независимость от всех и вся. Я есть я, потому что я делаю только то, что хочу. Войтыла категорически не согласен с этой точкой зрения. Самоограничение, а не самоутверждение, считает он, является признаком истинной свободы человека. Но самоограничение — это не насилие над своей природой и не подавление ее, а обдуманное и свободное сравнение своих мыслей и поступков с тем, как должен вести себя человек, понимающий суть вещей и явлений. Эмпирики пытались найти «центр», исходную точку в понимании человека, в физических и химических законах, в соответствии с которыми развиваются происходящие в его теле процессы. Идеалисты-кантианцы видели ее в некоем отвлеченном духе, формирующем структуру человеческого сознания. Войтыла, с необычайной легкостью и изяществом анализируя аргументы тех и других, убедительно доказывает, что не в отвлеченном духе и не в законе развития и старения тела человека лежит центр формирования его личности, а в моральных поступках, через которые человек и осознает себя человеком. Ибо именно в моральных поступках разум, душа и тело проявляются как единое целое, и совершающий их человек осознает себя цельной личностью.

Человек живет не в одиночку, а совместно со множеством других людей. Поэтому далее в «Личности и действии» анализируется моральный поступок человека во взаимосвязи с действиями «всех прочих». Поступки окружающих, собственно, и формируют то нравственное пространство, в соприкосновении с которым человек осознает свою человеческую сущность, а его личность, преодолевая свою ограниченность, как бы растет и становится осязаемой. Здесь философская антропология вплотную приближается к вопросу, на который пытается дать ответ социальная этика. Как совершенно свободные личности могут и должны жить вместе? Нетрудно догадаться, что Войтыла не стал искать ответ ни в индивидуализме, ни в коллективизме. Радикальный индивидуализм был для него неприемлем уже потому, что именно во взаимодействии с другими, как говорилось выше, человеческая личность развивается и перерастает сама себя. Коллективизм же по своей сути ограничивает свободу личности, а тем самым и ее развитие. Войтыла предлагает поискать истину во взаимозависимости личного и общего блага.

Разрабатывая свою теорию «соучастия», Войтыла рассмотрел четыре типа «отношений» к жизни в обществе. Два из них — «конформизм» и «невмешательство» — вряд ли могут приблизить к по-настоящему гуманному обществу. «Конформизм» непродуктивен, поскольку в принципе означает отказ от свободы. «Прочие» Я настолько доминируют над моим собственным, что моя личность растворяется в них. «Невмешательство» способно завести в ловушку, из которой очень трудно выбраться: отделяя себя от «других», я рискую в конечном итоге перестать различать собственное Я, превратить его в иллюзию. Третий тип отношений с обществом — «оппозиция» (или «сопротивление») в этом плане более соответствует жизни в обществе, но только в том случае, если это сопротивление несправедливым обычаям или законам происходит ради высвобождения всего человеческого, что есть во всех его членах. Наконец «солидарность», когда персональные свободы используются каждым во имя блага общества, а общество оберегает и поддерживает каждого, помогая развиваться и совершенствоваться его личности. Этот тип отношений в наибольшей степени соответствует потребностям человека и общества, поскольку «позволяет человеку во всей полноте осознать свою личность через признание полноты личности всех других».

Когда Войтыла писал об этом в «Личности и действии», он еще не знал, что именно понятие «солидарность» превратится в один из лозунгов, под которым произойдет одна из самых драматических перемен в истории XX в.

КРИЗИС И ПРЕДЛОЖЕНИЯ

Профессиональные ученые не могут не чувствовать актуальности философского проекта Кароля Войтылы, хотя на то, чтобы оценить его во всей глубине, конечно же, потребуется время. На людей, пусть и не занимающихся философией профессионально, но ценящих умение мыслить неординарно и смело, наверняка произведет большое впечатление сама попытка как-то соединить образовавшийся еще в семнадцатом веке разрыв между миром, который мы хотели бы понять, и мыслительными процессами, направленными на постижение этой задачи. Сами по себе философские открытия, однако, никогда не были конечной целью Войтылы. Научная работа представлялась ему лишь частью его апостольского и пастырского служения. Поэтому, оставив профессиональные оценки его труда признанным философам, имеет смысл рассмотреть ее именно с такой точки зрения.

Первым достоинством данной работы тогда, бесспорно, будет то, что автору удалось показать ключевую роль «закона дарения» в жизни человека и человечества. Войтыла доказал, что искать то, что он позже назовет «преддверием надежды», следует не столько в будущем, сколько в том, что совершается с нами постоянно, — в драматической борьбе, в которой Я, какое оно есть, уступает Я, каким ему следует быть. Разрешается это извечное противоборство в самоотдаче. Объяснение Войтылой «закона дарения» способно увлечь любого, кто попытается вникнуть в его аргументы. Тот, кто внимательно изучит их, обязательно поймет связь закона с более всеобъемлющей концепцией добра, признав которую, уже не увлечешься менее значимыми составляющими «социальной конструкции», предлагаемыми в качестве основы другими теориями.