Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 39

— Входим.

В поезде до Закопане никто не проронил ни слова. Поезд был переполнен. Если бы они обратились к человеку в обычной одежде со словом «отец», это вызвало бы общее удивление и могло заинтересовать шнырявших повсюду работников секретных служб. Прибыв на горный курорт, путешественники первым делом отправились на службу в местную часовенку, а затем прошли к дому Терезы Скавинской, чтобы ее отец, художник, проводил их полюбоваться крокусами.

Зрелище оказалось очень живописным, оправдав все ожидания. Однако, возвращаясь назад, Данута Скрабянская задумалась, как им следует обращаться к священнику на обратном пути, чтобы не выдать или не скомпрометировать его. Собравшись с духом, она высказала свои мысли вслух и смущенно спросила, не согласился бы он временно назваться каким-нибудь вымышленным именем. Священник не колебался ни секунды. Вспомнив самый знаменитый роман трилогии Генрика Сенкевича, отец Кароль Войтыла ответил своим спутницам:

— Зовите меня дядя.

ТЯЖЕЛЫЕ ВРЕМЕНА

Кароль Войтыла принял сан и начал служение в исторической обстановке, беспрецедентной даже для столь древнего учреждения, каким была епархия Кракова. В истории епископского престола со времен святого Станислава не было ничего подобного тому, что происходило в сталинский период в послевоенной коммунистической Польше.

Каждый день служителям Церкви приходилось вспоминать насмешливый вопрос Сталина на Потсдамской конференции: «Сколько у Папы дивизий?» Коммунистическому режиму было недостаточно контролировать все стороны политической и экономической жизни Польши. Имелась еще и программа преобразований в области культуры, включавшая внедрение атеистической идеологии и переписывание польской истории заново. Все это немало способствовало усилению националистических чувств среди католиков.

Находясь в Риме, отец Войтыла пропустил хаос, сопровождавший приход к власти коммунистов, прибывших сразу вслед за наступавшей Красной Армией. Пока новые власти вводили новый порядок по советскому образцу (путем, помимо прочего, ложного обвинения польских патриотов в сотрудничестве с нацистами), польскому народу приходилось возрождать свою страну из руин. За исключением Кракова, в руинах лежали все города ^[77]. Требовалось разобрать завалы, похоронить десятки тысяч мертвецов, построить заново здания, замостить дороги, восстановить водоснабжение, канализацию, подачу электроэнергии. Произошло грандиозное переселение, поскольку полтора миллиона поляков с территорий предвоенной Польши, оказавшихся в СССР, были переселены на «исконные территории» на западе, с которых выселили множество немцев. Еще 2,2 миллиона поляков вернулись в страну из концентрационных и трудовых лагерей бывшего рейха. В Кельце в 1946 г. произошел еврейский погром, по всей видимости, подстрекавшийся коммунистами. Кроме этого, в лесах и горах на протяжении двух лет шла яростная партизанская война, ведущаяся различными группами сопротивления, отказывавшимися сдаться контролируемому Советами режиму. Вторая мировая война продолжалась в Польше примерно до середины 1947 г. Вскоре после этого были организованы «выборы» в сталинском духе, призванные продемонстрировать поддержку народом нового режима.

К июлю 1948 г., когда Войтыла вернулся в Краков, где он должен был ожидать назначения в приход, в Польше уже наступила некоторая стабильность — хотя и в сталинистском духе. Двадцативосьмилетний священник вернулся туда, «где все еще напряженно ждали утреннего стука в дверь, где тюрьмы были набиты битком и многих узников избивали, где за всеми следила секретная полиция и где Великим Учителем были не Христос или Будда, а одержимый манией величия сын грузинского сапожника, уничтоживший миллионы людей». Именно таким был тот мир, в котором отец Кароль Войтыла начинал свою священническую службу.

И именно в этом мире Церковь более тридцати лет оказывала сопротивление. Борьбой руководил бывший священник-подпольщик Стефан Вышыньский, действовавший в годы войны под псевдонимом Сестра Цецилия. Отец Вышыньский вернулся в семинарию во Влоцлавеке в 1945 г. в надежде продолжить карьеру преподавателя, однако папский престол имел на него другие планы. В марте 1946 г. Папа Пий XII назначил Вышыньского епископом Люблинским. Он покинул семинарию во Влоцлавеке в тот самый день, когда пятеро его коллег-священников вернулись из Дахау. В епископский сан он был посвящен в монастыре на Ясной Гуре в Ченстохове 12 мая 1946 г. Но его пребывание в Люблине оказалось недолгим. Через два года, 12 ноября 1948 г., Пий XII назначил епископа Вышыньского, которому в то время исполнилось сорок семь лет, архиепископом Гнезнинским и Варшавским и Примасом Польши.

Новый Примас первым делом внимательно изучил положение, в котором находилась Польская Церковь, и ее отношения с паствой. Во время Второй мировой войны, считал он, Польская Церковь показала, что она знает, что такое страдания и смерть. Теперь ей предстояло убедить паству, что она знает, как следует жить. Потери, понесенные Церковью во время оккупации, означали, что она не способна выстоять в прямой конфронтации с новыми коммунистическими властями. Столкновение было неизбежным, но противоборство следовало вести искусно, в твердой уверенности, что Церковь, а не партия, является истинным защитником польского национального духа. Но первостепенной своей задачей Вышыньский считал восстановление церковной организации и духовное обновление страны в целом, в котором большую надежду он возлагал на традиционный для Польши культ Девы Марии. У Вышыньского вызывало сомнение, что интеллектуалы — особенно те, кто находился под воздействием западноевропейской интеллектуальной мысли, — могут оказать существенный вклад в это духовное обновление. Но при всей своей подозрительности к людям, живущим в мире абстрактных теорий, Вышыньский, детально изучивший и долгое время пропагандировавший католическую социальную доктрину, являлся выдающимся социальным и экономическим реформатором. К тому же он был польским патриотом; его глубокие исторические исследования имели целью воспрепятствовать поглощению своей страны гигантским соседом на востоке.

Польский католицизм к концу 1940-х имел почти тысячелетнюю национальную и религиозную историю. Церковь прекрасно знала преходящую природу всех политических режимов. А в конце 1940-х в ней к тому же стало расти осознание того, что ее мировоззренческие противники — Гитлер и Сталин — сами способствовали упрочению позиций Церкви. Жертвы и героизм духовенства во время нацистской оккупации придали Церкви авторитет в глазах общества. «Передвинув» Польшу на запад на карте Европы, Сталин тем самым создал самое польское и самое католическое государство за всю польскую историю. В первые же годы коммунистического режима Церковь и ее лидеры пришли к пониманию, что самой насущной целью является сохранение самой Церкви и оживление ее деятельности, сопротивление попыткам коммунистических властей вмешиваться в церковную жизнь в тех формах, которые не были бы официально одобрены обеими сторонами. Решительный же вызов режиму должен быть отложен на более поздний срок.