Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 115

— Я приму своих братьев стоя…

Тем временем над площадью Святого Петра, где собрались тысячи людей, взошла огромная оранжевая луна. Лучи прожекторов перекрещивались, освещая толпу. В 18.15 из трубы на крыше Сикстинской капеллы появился дымок — явно белый. Скрипучий голос, усиленный громкоговорителем, произнес:

— Prova, prova, prova [Проверка, проверка, проверка], — затем послышался долгий кашель, и, наконец, последовало взволнованное сообщение: — Е bianco, il fumo ё bianco, ё veramente bianco! [Белый, дым белый, он точно белый!].

В Сикстинской капелле продолжалась торжественная церемония представления. Когда очередь дошла до кардинала Вышыньского, он обратился к новому Папе со словами, что Господь удостоил его чести ввести Церковь в третье тысячелетие, — пророчество, которое Иоанн Павел II не раз потом вспоминал. На площадь прибывали все новые толпы людей после того, как весть об избрании была подтверждена телефонным звонком от членов конклава в ватиканскую пресс-службу, а сестра Эмилия Эрлих, тоже стоявшая в толпе, возносила страстную молитву о том, чтобы человек, которому вскоре предстояло появиться перед собравшимися, не был кардиналом Войтылой.

— Все молились за своего кардинала, я же молилась, чтобы не выбрали нашего.

По пути на лоджию кардинал Феличи, которому вновь предстояло публично объявить о результатах голосования, обернулся к кардиналу Кёнигу и спросил:

— Как пишется его имя?

Услышав ответ, он тщательно его записал, бормоча себе под нос:

— Что за варварский язык…

Как и несколько недель назад, кардинал вышел на лоджию и начал:

Annuntio vobis gaudium magnum: habemus Papam!

Толпа взревела и замерла. Феличи продолжил:

Eminentissimum ас reverendissimum Dominum Carolum… — и сделал паузу для пущей торжественности.

Полагая, что речь идет о 85-летнем Карло Конфалоньери, кто-то в толпе изумленно воскликнул:

— Да что они там, с ума посходили?

Недовольно покосившись на горлопана, Феличи сверился со своими записями и скороговоркой закончил:

— …Sanctae Romanae Ecclesiae Cardinalem Wojtyla, qui sibi nomen imposuit Ioannem Paulum Secundum.

Услышав необычное имя, толпа возбужденно загомонила.

— Chi ё? [Кто-кто?] — разом вырвалось из десятков тысяч глоток.

— Е nеrо? [Он что, негр?] — спросил по-итальянски человек, стоявший рядом с Ежи Туровичем.

Кто-то предположил, что вновь избранный Папа — азиат. И только сестра Эмилия не нуждалась в дальнейших пояснениях. Она так побледнела, что ее сосед участливо поинтересовался:

— В чем дело? Он что, нехорош?

— В том-то и дело, — печально отозвалась монахиня, — что слишком хорош.

Атмосфера на площади резко отличалась от августовской, когда все присутствующие — в большинстве своем, разумеется, итальянцы — ликовали, узнав об избрании Альбино Лучани. Нынешнюю новость встретили настороженно. Кто он, этот straniero [чужестранец]? Кого кардиналы нам навязали?

Иоанн Павел II, ощущавший царившее на площади напряжение, вежливо отстранил суетливого церемониймейстера и подошел к одному из установленных на лоджии микрофонов. И снова традиция была нарушена — вместо того чтобы благословить собравшихся, используя стандартную латинскую формулу, только что избранный Папа обратился к ним на итальянском языке. Четким и звучным голосом он произнес:

Услышав родной язык, толпа начала подбадривать оратора громкими криками.

Британский актер сэр Джон Гилгуд как-то заметил, что Папа Иоанн Павел II обладает изумительной способностью угадывать суть момента. Вот и сейчас, почувствовав, что толпа на его стороне, Папа решил предстать перед собравшимися как собрат-католик, связав врожденное почитание Девы Марии, свойственное итальянцам, с собственной набожностью:

Приветственные крики стали громче. Теперь, когда между оратором и слушателями установилось полное взаимопонимание, оставалось последнее — объявить курс, по которому пойдет Церковь. Никто из знавших Войтылу не сомневался, что это будет христианский гуманизм.

«ВУЕКА ТОЛЬКО ЧТО ВЫБРАЛИ ПАПОЙ!»

Польское телевидение, находившееся под контролем государства, в течение нескольких часов не объявляло об избрании Войтылы: необходимо было выработать официальную позицию партии по данному вопросу. Между тем новость стала известна в митрополичьей Курии в Кракове — туда позвонили из Рима, — и, как вспоминает отец Станислав Малысяк, «она мгновенно разошлась, словно круги по воде». В городе началось стихийное празднество. Сперва зазвонили колокола костела Девы Марии, за ними — Вавельского собора, в том числе гигантский Сигизмундов колокол, которым пользовались лишь в дни важнейших религиозных и государственных праздников, а затем — все краковские колокола. Люди хлынули на улицы, неся в руках зажженные свечи и цветы. Они размахивали национальными флагами, плакали, обнимались. На рыночной площади, у постамента памятника Адаму Мицкевичу, поместили фотографию кардинала Войтылы, а у его дома на Францишканьской улице, 3, тут же выросла гора цветов. За час костел Девы Марии был забит до отказа. Спешно организовали мессу.

Станислав Рыбицкий в тот день был болен и лежал в постели. Его жена Данута задержалась в городе, а вернувшись, застала мужа в слезах.

— Не сердись, что я так поздно, — начала оправдываться она, но муж перебил ее.

— Вуека только что выбрали Папой, — сообщил он.

Супруги обнялись и заплакали, словно потеряли близкого родственника, потом достали бутылку вина, купленную в Чехословакии во время отпуска. Тогда им не повезло — их любимого сорта «Красный кардинал» в магазине не оказалось. И вот теперь, подняв тост в честь избрания Вуека, Рыбицкие выпили как нельзя более подходящий к случаю напиток — «Белый кардинал». Станислав Рыбицкий вспоминает, что, услышав потрясающую новость, невольно подумал: «Из байдарки прямо в лодку апостола Петра…