Свидетель надежды. Иоанн Павел II. Книга 1 - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Вейгел cтр.№ 103

Обстановку, которая сложилась к тому времени в Польше, очень точно охарактеризовал Вацлав Гавел, назвав ее «культурой лжи». Этой лжи Кароль Войтыла противостоял уже в силу своего жизненного опыта и воспитания. Он жил в стране, заявляющей о себе как о «государстве рабочих». Но он сам не понаслышке знал, что значит зарабатывать хлеб своими руками, всегда интересовался жизнью рабочих и поддерживал связи с простыми людьми. Его любимым поэтом всегда оставался Норвид, который в своих стихах старался выразить духовный мир трудящегося человека. Дружеские отношения, сложившиеся за много лет с членами «Шродовиско», позволяли ему в мельчайших деталях знать, чем интересуются и живут изо дня в день самые обыкновенные граждане Польской Народной Республики. Это знание реальной жизни человека в обществе, основанном на лжи, заставляло его бросить вызов коммунистам, а свойственная ему активная позиция предопределила его роль, как одного из организаторов культурного сопротивления режиму. Ни один противник не мог обвинить архиепископа Краковского в том, что тот плохо осведомлен о происходящем за стенами его резиденции. Кароль Войтыла слышал и видел больше, чем многие его оппоненты. Он почти физически ощущал то, что в письме к Анри де Любаку назвал «бедствием нашего времени», — непрестанное ущемление человеческого достоинства. Это зло, с которым он не мог смириться ни при каких обстоятельствах, было постоянной причиной его переживаний.

К тому же он ощущал себя хранителем и продолжателем традиций архиепископов Краковских, которые одной из своих главных задач всегда считали защиту всех живущих в епархии. Его занимающие высокие посты в правительственных структурах оппоненты могли считать это глупой мистикой и пустой болтовней. Но Войтыла жил этим, он следовал этим традициям, был воспитан на них родителями и Церковью. Уже одно это превращало его в своеобразный символ, заставляло живущих рядом людей выражать недовольство сложившимся между Церковью и властями странным статус-кво. Но были еще маленькие и большие дела, проведенные с разрешения властей и без оного демонстрации. Строительство новых церковных зданий и массовые религиозные процессии, организуемые архиепископом, стали реальным проявлением растущего духовного противостояния поляков попыткам коммунистов монополизировать не только политическую власть, но и право трактовать историю Польши. Эти акции поднимали тысячи людей на борьбу против действий режима, направленных на «измельчение уникальных ценностей, составляющих духовную основу каждой человеческой личности».

Но по мере нарастания этой борьбы Каролю Войтыле, как одному из ее лидеров, пришлось столкнуться с недовольством некоторых представителей Ватикана, обусловленным новыми дипломатическими инициативами Святого Престола.

ВОСТОЧНАЯ ПОЛИТИКА ПАПЫ ПАВЛА VI

Через четыре дня после открытия Ватикана II в Риме стало известно, что американский самолет-разведчик У-2 зафиксировал появление на расположенной в пятидесяти милях к югу от Гаваны кубинской военной базе Сан-Кристобаль советских ракет среднего радиуса действия, способных нести ядерные боеголовки. На Папу Иоанна XXIII и являющегося де-факто «министром иностранных дел» Ватикана блестящего знатока дипломатической тактики Агостино Касароли кубинский «ракетный кризис» произвел шокирующее впечатление. Результатом этого стал форсированный пересмотр Восточной политики Ватикана и всего комплекса отношений Святого Престола с коммунистическими режимами Восточной и Центральной Европы. Когда Папой стал Павел VI, этот процесс пошел еще интенсивнее.

Позицию Иоанна XXIII, Павла VI и архиепископа Касароли не следует рассматривать исключительно как реакцию на текущие международные события. Все трое считали, что наложенный Папой Пием XII запрет на контакты с коммунистами уже давно начал утрачивать свою актуальность, поскольку значительно ограничивал возможности ватиканской дипломатии. Пробные попытки наладить диалог с Советским правительством предпринимались еще до кубинского кризиса. Святой Престол зондировал возможность получения разрешения на деятельность в СССР католических епископов, а делегация Русской Православной Церкви присутствовала на Втором Ватиканском Соборе. Призывающая к миру во всем мире энциклика «Расет in Terris», выпущенная Иоанном XXIII в апреле 1963 г., встретила весьма положительную реакцию в странах советского блока. Вступивший на Престол святого Петра через несколько месяцев после этого Павел VI практически сразу продемонстрировал желание достроить фундамент диалога, заложенный его предшественником.

Первой серьезной проверкой новой Восточной политики Ватикана стало празднование в 1966 г. тысячелетия принятия Польшей христианства, точнее, попытка Папы Павла VI принять участие в организованных в связи с этим событием торжествах. Касароли инкогнито, в деловом костюме и галстуке прибыл в Польшу и провел переговоры о возможности организации визита Папы. Представители польского правительства, с которыми он встречался, напрямую не отказали, но поставили ряд практически невыполнимых условий. Так, Папе было предложено прибыть не в Варшаву, а во Вроцлав и тем самым как бы освятить новые границы между Польшей и Германией. Кроме того, польские власти настаивали, чтобы присутствие кардинала Вышыньского рядом с Папой в ходе визита было сведено к минимуму. Когда Касароли объяснил, что Папа не может на это согласиться, было предложено ограничить визит 24 часами, в течение которых Папа посетил бы Ченстохову, отслужил бы там вечернюю мессу, а утром вылетел назад в Рим. По сути, это был практически неприкрытый отказ. Польское правительство блокировало инициативу Ватикана, и его посланец уехал ни с чем.

Но Касароли не был бы Касароли, если бы сказал окончательное «нет». В 1967 г., когда обстановка немного разрядилась, он вновь приезжает в Польшу, на этот раз официально — для консультаций с польскими епископами, в том числе с кардиналом Краковским Войтылой. Власти, резонно рассудив, что представитель Святого Престола должен услышать о происходящем в стране не только от Примаса Вышыньского, но и других иерархов Польской Церкви, такие контакты только приветствовали. Поговорив с польскими епископами, Касароли пришел к выводу, что мнение Святого Престола о ситуации в Польше, сложившееся на основе докладов Примаса, и точка зрения польского епископата «в целом совпадают», хотя «в некоторых аспектах анализа» имеются расхождения. Уяснив таким образом все, что было нужно, Касароли был готов предпринять новое дипломатическое наступление. Но начало его пришлось отложить — в 1968 г. войска социалистического лагеря вторглись в Чехословакию, в 1970-м произошли трагические события в Гданьске, вслед за которыми Гомулку на посту руководителя польского режима сменил Терек. Но уже в 1971 г. Касароли и его эмиссары совершают целую серию челночных поездок между Римом и Варшавой, стремясь выработать условия урегулирования отношений между Святым Престолом и Польской Народной Республикой. Поскольку переговоры приобрели официальный характер, они велись через кардинала Вышыньского, и с Войтылой Касароли встретился вновь лишь в 1974 г.

Новый подход Павла VI к Восточной политике Ватикана строился на анализе сложившейся ситуации и реальном прогнозе ее развития на ближайшее будущее, настойчиво подсказывавшем, что раздел Европы на два лагеря является объективной реальностью. Советский Союз превратился в державу, способную удерживать в своей сфере влияния часть Европы, и, пока она останется таковой, сохранится и Берлинская стена. Следовательно, Ватикан должен проводить более реальную политику, направленную на сглаживание идеологических разногласий в международных отношениях. Другими словами, по мнению Касароли, Ватикану следует строить свои отношения со странами Варшавского блока так же, как делают это светские государства. Архиепископ Касароли исходил из того, что в сложившихся условиях реформы в коммунистических странах следует готовить исподволь, постепенно и условием для их подготовки является международная стабильность. Базой для новых отношений Святого Престола со странами Варшавского Договора должен был стать на ближайшие годы принцип невмешательства во внутренние дела — совместно выработанный статус-кво. В дальнейшем в результате постепенных реформ коммунистические режимы станут более либеральными, похожими на социал-демократические, что, возможно, и приведет к сближению с Западом.